Абракадабра или Весна
Шрифт:
Пьяный, но не совсем дурак: сиганул под крышу, как только услышал машину. Зачем топорик взял? Отбиваться, что ли… Партизан хренов.
А тут еще и мамаша успокаивала: «Вы с ним поосторожнее, а так, он когда трезвый: очень тихий и хороший».
Успокоила, старая, называется, а у самой синяк на пол лица, и из ноздри кровь капает.
Лезть на чердак никто не решался (лаз
Обидно, что за этот рядовой выезд звезду героя ну ни как не дадут.
— Мамаша, хоть Вы его образумьте! Время то идет. Оно не казенное, и, начальство нас по головке не погладит… Уже полчаса потеряли. Счас вызовем ОМОН, он разнесет все здесь к еб…ной матери. Не усугубляйте ситуацию. Статью за терроризм тогда нарисуем.
— Вовочка сыночек! Слезай! Ничего тебе не будет! Заявление писать не стану. С тобой поговорят только, и всего. — заполошила старушка — мать с фингалом на пол лица (жалко ее).
Где ты будущая реформа? Когда рабочие «менты» будут получать достойную зарплату.
— Тетенька есть что выпить? Неси, мне это надоело.
Когда очумелая старушка вытащила почти полную бутылку, из за, которой ее чуть сынок не убил, «менты» громко звякнули посудой, для вида еще и побулькали.
— Слышь братан. Слезай лучше. И тебе выпить дадим. Пока соседи не переполошились, а то на статью наскребешь. (Конфликт зашел из за того, что мать спрятала спиртное).
Наконец из лаза (без топора) спустился фигурант. То ли надоело, то ли трезветь стал, или выпить захотелось (его «хлебало», а у него «мусора» чужое добро пользуют: от подобной наглости и несправедливости в миг протрезвел.) — хорошие «менты» были психологи.
Засунуть клиента в машину: было делом 5-ти секунд, да клиент ошарашен и не отбивался. Водитель: молодец, занимался борьбой, ему повозиться: в удовольствие.
В группе реагирования так и должно быть: интеллект и сила: все вместе, одно без другого ничего не стоит. Но все таки сила главнее…
Опытный в бумагах Бэп ник попутно забрал паспорт сына и «заяву» от бабушки: пришлось припугнуть, что привлекут за ложный вызов. Не хотела старая ничего подписывать (иначе как разговаривать с людьми: по 5-ть раз вызывают, пока не убъют) и в дежурке по головке не погладят (без «заявы» и необоснованно задержали лицо: прокурор не дремлет).
В машине надрывалась рация: «Куда провалились? Почему на вызов не отвечаете? (в дежурке то же беспокоятся: вдруг бойцов побили — ответишь по полной…). Что так долго? Водку что ли пьете, или баб е…те…».
— Нет танцуем с бабами, сейчас возвращаемся на базу. — Взаимных обид не должно быть, иначе не работа. Все в дружеской и деловой обстановке.
В советских фильмах этого не показывали, и работники правоохранительных органов разговаривали, как профессора-филологи, с «Калашом» в руках не появлялись («В Багдаде» все спокойно…, есть лишь отдельные моменты).
Еще один рядовой вызов завершился. Сколько их будет до конца дежурства. Рассусоливать некогда.
— Вор ворует, а «легавый» ловит — говорил по этому поводу Дзюба, старый кореш Коли-спортсмена, особенно в беседке перед молодежью. А те и уши развесили: блатная романтика западала в душу, верили, что легче украсть, чем заработать за всю жизнь.
Вверху все можно, да еще как, почему нам нельзя?
Педагогика рухнула, воспитание частично заменили видеокассеты (кому по карману) с порнухой и ужастиками. Никто и не заметил, что отличная кинокомедия режиссера Гадая «Иван Васильевич меняет профессию.» давно исчезла из обращения (и не показывали), наверно только из за монолога Иоанна «Грозного»: «Каакого еще царя Бориса?…Бориску на царство?!..Так он ответил за предобрейшее… Повинен в смерти!».
Конец ознакомительного фрагмента.