Абсолют. Том 1
Шрифт:
— Кхан, а дорого эти мартышки ценятся?
Наставник подкинул ноду, поймал её и только потом продолжил:
— Сами по себе — нет. Шкура идёт на одежду, клыки и когти тоже иногда перерабатывают. В соседнем регионе такую тушку можно продать нод за пять-шесть. В Городе Начала дадут чуть дороже, но туда мы в ближайшее время явно не вернёмся. Этих мартышек всегда добывают много. Они ведь только стаями и бегают.
— А сфера из золотоярых сколько стоит?
— А это уже без понятия. Я ни разу за свою жизнь не видел и не слышал, чтобы их продавали. Ни с рук, ни на аукционе. Если кому-то и выпадало, думаю, либо
— Редкое — значит дефицитное. Дефицитное — значит дорогое. Спасибо. На аукционе продам штучки две… Подзаработаю, так сказать, деньжат.
*Дзынь*
Да что ж он её крутит-то. Того и гляди в песок угораздит. Не найдём же. А деньги-то немаленькие. Аж жаба душит.
— Твоё право. Наш клан с удовольствием выкупил бы у тебя ещё парочку. Или обменял…Ту же броню тебе дали в долг, — принялся торговаться наставник, и я понял, что сказочно богат.
Вообще, если подумать, я мог бы заниматься этим — ходить под чужой личиной в леса, добывать сферы монстров, продавать их инкогнито на аукционе. Подобные накопления в миг позволят и самому войти в ряд богачей, и сколотить вокруг себя «банду» не хуже, чем у кланов. Вопрос в верности и лояльности людей. Или нелюдей, что туда войдут.
Стоп. Зачем мне лезть в это пекло административного управления, создавать клан и прочее? Можно ведь пойти по проторенной дорожке, постучав в двери заслуживающего доверия общества, и сделать им предложение, от которого те не смогут отказаться. Хм… «Пастыри» пока слишком загадочны и явно не станут смотреть на меня, как на равного. А роль мальчика на побегушках не устраивает уже меня. А значит что? А значит, их, как хороший шашлык, надо промариновать!
Блин, опять пива захотел. Я уже стал его вкус забывать. Чёртов Город Начала! На тьму-тьмущую таверн и ресторанов ни одного бокала пива! Сплошные слабоалкогольные подделки.
— Кхан! А пиво здесь где-нибудь есть?
*Дзынь*
Монетка, покрутившись в воздухе, исчезла в проворных пальцах. Чтобы появиться снова, но с другим номиналом. Двадцать тысяч нод. На жадность он давит, что ли…
— А? Что? Что это?
— Напиток такой горьковатый…М-м-м, хмельной, солодовый, пшеничный, бывает светлый и тёмный. Его пьют холодненьким. Знаешь, как освежает и настроение поднимает? А как оно идёт под почти любой закусь…
— По описанию напоминает гуся. Такой слабый и пузырящийся. Горло чуть щиплет. Его, кстати, девки в основном и пьют. Он из апельсинов и яблок делается. А про хмель и солод я не слышал. Что это за фрукты? Пшеничник, который для хлеба используют, очень привередливый и нигде не растёт. Только во фронтире нынешнем. Эй, ты чего?
— Это катастрофа. Это провал… Это бедствие. Так вот о каком кризисе говорила Система. Кризисе пива… Его не просто мало — его здесь нет. Отчего и все беды… Это не мир богов, не райские врата — это ад беспивный. Как же я буду жить? — схватился руками за голову и сел на землю, погрузившись в отчаяние.
— Лид? Ты в порядке? Или головой стукнулся? — нахмурился Кхан и наконец спрятал эту раздражающую монетку. Жаба с хомяком шумно выдохнули и успокоились.
— Они нас не понимают. Я всегда был рядом с моей прелестью и не замечал, как она ценна, как желанна. А теперь, когда её больше нет…
Тот отрицательно покачал головой. Не знает? Или врёт, что не знает. Старик. Старый садист точно в курсе перемещений в миры, захваченные Системой. Он и меня так нашёл в своё время… Надо найти его… Но он у чёрта на рогах. Там меня порвёт от мощи и энергии. Надо становиться сильнее. Или. Я же эволюционист, мать вашу!
— Ладно-ладно. Раз уж этот мир в такой беде. То этот вызов я принимаю. Я сам создам легендарный божественный напиток вот этими руками. Где бы ни росли его компоненты… Хоть во фронтире, хоть за ним. Это будет мой дар всем богам. Дар, который, надеюсь, восстановит баланс этого мира, — поднялся и сжал кулаки до треска костяшек. — Давай, Кхан, двигаться дальше. У нас впереди много работы!
Надо же! Целый божественный мир. И без пенного. Я этого так не оставлю! Сколько бы божественности ни ушло, я сделаю всё, чтобы исправить эту системную ошибку. Эту глупость и нелепость!
В моё волевое лицо, подставленное лучам солнца и свежему ветру, прилетел здоровенный мешок. Весь настрой сбил, зараза!
— Шиен Донзоло! — напомнили мне новое имя и личность. — Ты охотник или где? Даже парочка тухлых макак уже доказательство твоей силы и навыков. И твоего статуса вольного охотника. Понял?
— Понял. Собираем туши, сдаём за гроши.
— Гроши… Если бы тебя слышали в Городе Начала… Тебя ты сотни тысяч возненавидели. Ты даже близко не представляешь, как тяжело, имея силы и предельный для детского сада уровень, сидеть, лежать и загорать, не рыпаясь и не выходя за границы города. Для многих, кто покрылся плесенью, лежа в тени зданий столетие за столетием, эти мартышки подобны мелкому недоразумению. Ведь они больше не получают божественности! Их миры мертвы! Их враги сильны! Их гордость разбита, а запасы нод тают год за годом. Да и желания работать, кормя тех, у кого ещё есть шанс, никакого. Зачем впахивать на тех, кому ты завидуешь, пусть даже ты и сильнее?
— Ну уж лучше бы они попытались, чем сдались, — со скепсисом заметил я.
— А некоторые и пытаются, навсегда растворяясь в небытии. Они сходят с ума и творят глупости, за которые их устраняют как угрозу. И они больше не возрождаются. Богов, что погибли окончательной смертью, куда как больше, чем ныне живущих.
— А сколько нас в этом мире, кстати?
— Понятия не имею. Да никто тебе и не скажет. Чем дальше заходишь по дороге испытаний… Тем сложнее становится мир. Тем он опаснее и выше ставки. Я слышал легенду о том, что мы — третье поколение. Два предыдущих были уничтожены. И знаешь, я склонен в это верить.
— Почему? — увидивился, заглянув в глаза Кхану.
— Потому что там, за фронтиром… Там есть руины. Редкие, крайне сильные боги. Легендарные божества (70–79) отправляются за край и возвращаются. Порой. И они приносят с собой добычу и информацию. Кое-какие отрывки доходили и до меня. Огромные разрушенные города, настоящие рукотворные лабиринты, нерушимые стены, неподвластные ни одной магии, ни одной способности. И монстры, от чьих шагов содрогается земля. Один их вздох вызывает бурю. Где-то в Городе Начала скрылось и доживает свой век Легендарное божество, что ходило там. Видело всё это собственными глазами.