Абсолют. Том 7
Шрифт:
Впереди мелькала картина бедствия, и последние боги у переднего края ещё оставались живы, будучи в окружении вражеских полчищ. Защитников смели с их защитных рубежей…
— СГОРИТЕ В АДУ! — полыхнул на сотни километров вперёд Хирошикайдо, чьими глазами я наблюдал за сражением. Миг — и раскалывающая пространство белая стена огня понеслась вперёд, становясь разноцветной в тех местах, где тёмные твари попадали под её жуткую и неудержимую силу.
Десять, двадцать, сто всполохов свидетельствовали о гибели созданных или изменённых Пустотниками созданий. Только чёрная дымка от формирующихся кристаллов оставалась
Монструозный, едва заметный и постоянно меняющий форму чёрный сгусток, растянувшийся от земли и до самого неба, остановил мощнейшую атаку Хирошикайдо и медленно побрёл вперёд, разбрасывая и извергая из себя чёрные, как сама тьма, сферы. Падая на землю, сферы эти превращались в очередных исчадий пустоты.
— Глава! Мы поможем! Не распыляйте силы на мелочь, сосредоточьтесь на пустотнике! — рядом появились и другие боги. Могущественные, статные. Сверкающие от переполняющей их силы. Потенциальные Демиурги… Старики из прошлого. Яркие новые звёзды с удивительными силами…
Вокруг разгорелась резня, а Хирошикайдо обратился сверхновой и отправился прямиком к гиганту, что закрывал своей воплощённой в этом мире тушей все окрестные земли.
Глава 9
Cобственными глазами я из первого ряда наблюдал за битвой против твари, воплотившейся в нашем мире могучим гигантом, рядом с которым и сами боги были подобны муравьями. И один такой муравей, едва ли не превратившийся в солнце, врезался этому великану прямо в грудь, чтобы испарить его плоть, превращая её в мельчайшие частицы. В ответ гигант принялся накапливать чёрную массу перед своим демоноподобным, двуликим лицом и опустил этот сгусток прямо на солнце Хирошикайдо, чтобы затмить его.
Ничего не вышло. Демиург огня стал самим пламенем, что влияло на всё вокруг. Влияло на сам мир. И тьма, что в значительной степени выжала из него ресурсы, его не остановила, развеявшись по миру пылью. Могучий же Демиург вновь ринулся вперёд, своей техникой прожигая путь сквозь врага. С каждым мгновением плоть монстра, созданного по образу и подобию неизвестного нам существа, тлела и плавилась, а огненный шар врезался внутрь. Я перестал видеть хоть что-нибудь, внимательно наблюдая за потоками чёрной, словно сама ночь, крови, что стекала, загоралась, плавилась и испарялась, стоило только коснуться этого раскалённого Демиурга.
В дыру, что он прожёг, проверяя на прочность это миниатюрное солнце, устремились тёмные сгустки энергии. Но Хирошикайдо было не остановить. В какой-то момент он добрался до чего-то тёмного и кристаллического, трансформировал свою технику, превратив жар пламени в форму меча и вонзив его прямо в эту кристаллическую структуру. Первый удар не пробил защиту странного внутреннего органа. Но от второго и третьего по его поверхности пошли трещины. После десятого удара оно не выдержало, и уже изрядно уставший и тяжело дышавший Хирошикайдо, всё это время сжигавший собственные силы и энергию, хранимые долгие долгие годы, наконец прорвался. Тьма твари изнанки оказалась не так проста, как обычные магические техники. Чтобы одолеть её, пришлось приложить куда как больше сил, энергии и божественности.
Однако же, Демиург
Я вновь увидел поле битвы и не поверил своим глазам. За эти несколько минут оно превратилось в пустошь, выжженную десятками и сотнями магических техник с обеих сторон. Больше здесь не встречалось никакого цвета, кроме оттенков серого. Земля, деревья, дома и даже сами боги, как и твари, что им противостояли, попросту истлели в этой битве. Краски померкли и потускнели, а улыбки богов, смело бросавшихся в бой, исчезли. Всего несколько минут — и из многотысячного воинства осталось… да почти никого и не осталось. Впрочем, та взбунтовавшаяся тварь, что бросала в битву тысячи и тысячи монстров, подохла, превратившись в мелкую пыль и кристалл изнанки. Огромный кристалл изнанки.
Только вот то был лишь сконцентрированный остаток силы Тёмных, не израсходованный на эту бойню. Сама душа, или что там заменяло её у этой проклятой твари, уничтожения избежала. Как и прежде, убить порождение пустоты оказалось невозможно — лишь созданное для неё вместилище. Чудовище, что было воплощением, прибывшим в мир богов, чтобы влиять на этот самый мир в рамках заложенных Системой законов, выжило. И, увы, эта так называемая «победа» не искоренила сам источник заразы, всего-навсего оставив эти земли под контролем богов и Системы. За это все они заплатили очень большую цену…
Хирошикайдо тяжело дышал и медленно тушил своё солнце, но, словно насмехаясь над его попытками обуздать собственные злость и ярость, впереди появилась ещё одна лавина из монстров. И в этот раз ждать подкрепления было неоткуда.
— Инфернальная волна всеочищающего огня! Пусть это пламя пожрёт всё, что лежит на его пути! — Хирошикайдо активировал запретную технику, которую обещал не применять, если не случится экстраординарной ситуации.
Сейчас же ситуация выходила именно такой. Богов почти не осталось, а сам он просто не сможет сдержать весь фронт прущих вперёд монстров. Они попросту обойдут его, вклинятся в тыл и уничтожат то, что создавалось многими руками тружеников столь долго.
Нет, пусть уж лучше эти порождения пустоты сдохнут здесь, в том месте, где он однажды принял на себя должность Демиурга и прорвался на новую ступень. Ведь эта земля, она уже… мертва. И она станет для всех этих монстров могилой…
На этом моменте, в тот самый миг, когда огромная и широкая стена огня поглотила лавину нашествия, меня резко выбросило из синхронизации. Миг — и я вновь вернулся в реальность.
— Вот оно, значит, как… Понятно, — заявил я, сходу раздумывая над тем, что увидел в своём видении.
— Какие есть мысли?
— Мысль такая… Если эта тварь воплотится на Земле — я её уничтожу. Но дело в том, что то будет лишь воплощение. Не дух. Причём без разницы, полезет она на планету или будет летать в космосе, отжираясь и набираясь сил. Прикончу. Найду способ. Но это по-прежнему будет лишь её воплощением… Убить само существо, живущее за рамками понимания нашего мира по чужим законам и по иным принципам — невозможно. Разве что… — тут я напряжённо задумался и заходил по комнате кругами, размышляя.