Абсолют
Шрифт:
— Я не просто так запретил Гиперсвет. Ты понимаешь, что это может быть путешествием в один конец? — Мегард стоял возле огромного панорамного окна и смотрел на россыпь звёзд на ночном небе.
— Понимаю. — ответила Лэмия: — Но это наш единственный шанс закрыть временную аномалию.
— Единственный? — Всебог наконец-то обратил свой взор к дочери: — Ты настолько сомневаешься во мне?
— Я не сомневаюсь. Я говорю о том, что вижу.
— Гиперсвет — опасная штука, Лэм. И если, что-то пойдёт не так… Никто не узнает правду. Никто и никогда.
— А как же Боррей?
— Именно из-за Боррея я и запретил Гиперсвет. Его сигнал сгинул больше пятисот лет назад. Я сильно сомневаюсь, что он всё ещё жив.
— А я верю в хорошее! Если данные, которые он успел нам отправить — правдивы, то значит на Абсолюте есть разумная жизнь.
— Меня больше волнует то, что, если он погиб не своей смертью — оборудованием могут начать пользоваться гуминиты.
— Разве они в состоянии запустить столь сложные процессы?
— Всё зависит от уровня их развития на момент прибытия Боррея. Даже на начальном этапе — гуминиты смогут запустить генератор. Но, вот контролировать… Есть шанс оборвать петлю. Если Абсолют будет уничтожен, тогда…
— Я это осознаю. Но если мы не попробуем сейчас — катастрофы будет не избежать.
— Хорошо. — Мегард похлопал Лэмию по плечу: — Я ценю твоё рвение. Корабль готов?
— Готов!
— Ещё есть время всё обдумать и отказаться.
— Я больше не могу смотреть на то, как время нас всех убивает! У меня нет права отказываться. — строго ответила богиня.
Всебог молчал. Больше всего на свете он ненавидел, когда что-то угрожало его детям. Причём, Мегард даже не мог объяснить, откуда у него такая болезненная привязанность. Как будто, что-то из прошлого давило на него… Лэмия это чувствовала, но старалась не задевать тему. Всебог не любил разговаривать о личном.
Спустя три дня богиня отправилась к аномалии на корабле. Ещё через два дня её сигнал пропал навсегда.
— Что происходит?! — Лэмия забежала на капитанский мостик. Панель управления лихорадочно моргала всеми индикаторами. Приборы кричали о том, что ситуация критическая. Корабль медленно подлетал к огромному межпространственному разлому.
— Расчёты оказались неверными, Госпожа! Перегрузка в три с половиной альта. — сухо ответил старпом, пытаясь совладать с бортовым компьютером: — Аномалия притягивает нас! Мощности двигателей не хватает… Ещё немного и корабль превратится в звёздную пыль.
— Что там по близости?
— Гериад, Госпожа. Огромный газовый гигант.
— Отлично! Вырубайте искин. Включайте ручное управление! Выкручивайте гравитоны на полную мощность. Подайте всю энергию на боковые и маневровые двигатели!
— Что вы хотите сделать? — ужаснулся старпом.
— Старую добрую гравитационную пращу. — улыбнулась Лэмия и спустилась вниз: — Работаем, парни! Времени в обрез!
Экипаж тут же начал суетливо бегать по центру управления, пытаясь самостоятельно отключить искин. Конечно же, ему
— Гравитоны! Полная мощность!
— Есть полная мощность!
— Боковые двигатели! Полная мощность!
— Есть полная мощность!
— Маневровые двигатели! Полная мощность!
— Есть полная мощность!
Огромный корабль тряхнуло, а затем начало медленно вытаскивать из ловушки.
— Давай, дорогая… — прошептала Лэмия, глядя на шкалу перегрузки: — Не подведи нас!
— Перегрузка двигателя «альфа один»! — доложили из центра управления.
— Перегрузка двигателя «бета два»!
— Перегрев маневрового двигателя «омега восемь»!
— Возгорание в маневровом двигателе «омега четыре»!
— Возгорание в двигателе «бета три»!
— Мы теряем мощность! — воскликнул старпом: — Перегрузка увеличвае…
Свет мгновенно потух, а из огромного разлома вырвалось несколько ярко-жёлтых сфер. Корабль встряхнуло в последний раз. Жуткий грохот больно ударил по ушам… Вспышка заставила Лэмию прикрыть глаза рукой. И всё…
Небывалая лёгкость! Как будто тело богини превратилось в пар.
Пролетев сквозь ледяную темноту, Лэм почувствовала боль в грудной клетке. Во рту появился неприятный ржавый привкус… Толчок, и богиня вновь открыла глаза.
— Тихо-тихо… Всё в порядке! — произнёс приятный мужской голос.
Прокашлявшись, Лэмия начала жадно глотать воздух.
— Господи, как больно… Что происходит?! Где мой корабль?! — спросила она, оглядывая глиняные стены старой халупы. Судя по шуму волн — рядом было море или океан.
— Корабль? — удивился голос: — Прости, но… этого я не знаю.
— Моя команда… Они… Они… — глаза Лэмии привыкли к свету, и она наконец-то увидела обладателя приятного голоса. Им оказался молодой мужчина. Правая половина его прекрасного лица была изувечена. А разноцветные глаза внимательно изучали богиню. Желтый и зелёный… Какой необычный вид гетерохромии.
— Про команду тоже не знаю. — ответил мужчина, а затем, опираясь на трость, медленно поднялся: — Но все эти вопросы подождут… Ты перенесла не самую приятную процедуру.
— П… Процедуру? — только сейчас богиня обратила внимание на миниатюрные тонкие ладошки. Малюсенькие ножки. И главное — мягкую кожу, как у человеческого ребёнка: — Что… Что ты со мной сделал?!
— Спас. — блондин налил в тарелку воду и подхромал обратно: — Вот. Тебе нужно много пить! Твоя энергетическая составляющая ещё некоторое время будет обживаться в новой оболочке…
— Треклятая Аделаида! Какая ещё новая оболочка?! Что ты несешь?!
— Твоя предыдущая оболочка погибла. А я засёк мощную сигнатуру! Уж не знаю, кто ты… Но я решил, что не могу стоять в стороне. Этот биокорп, конечно, не самого последнего поколения. Сестра делала лучше. Но в целом — он очень крепкий! Я назвал его Салли. Истинная форма для хорошей девочки. — блондин жутковато улыбнулся.