Абсолют
Шрифт:
Тем временем, дядька устало улыбнулся, поклонился, а затем услужливо открыл перед нами дверь.
— Благодарю. — кивнул я: — А, как нам найти Господина Немцова?
— Третий этаж правого крыла. Кабинет сорок восемь. — скромно ответил старый охранник, а затем его улыбка стала ещё шире: — Спасибо, что присматриваете за моим родным городом. Без вас тут было уж очень душно… и страшно. А теперь, вы подаёте всем пример. Это здорово!
— Я просто выполняю свою работу. А вот вам — действительно спасибо за то, что продолжаете нести свою службу.
Давненько я не чувствовал
Цель была настолько невероятной, что я даже не задумывался, чем буду заниматься после её достижения? Наверное, было бы здорово остаться здесь. Прожить обычную человеческую жизнь. Насладиться всеми благами этого мира.
Небольшой отпуск ещё, никому не навредил.
Но, как же это всё далеко и призрачно… Словно пустынный мираж, который дал путникам фальшивую надежду.
— Какие условия будем лоббировать? — от мыслей меня отвлёк кот, который семенил за мной по ступенькам старой лестницы.
— Думаю, восемьсот пятьдесят тысяч в год. Уверен, это вполне достойная сумма за обслуживание «Ареса».
— А, как мы ему объясним, какой именно объект нам нужно запитать?
— Для этого у нас есть флешка. Хорошие условия и меньше вопросов. Главное, что мы гарантируем не перегружать сеть. И не брать больше положенного. Уверен, этого будет вполне достаточно для взаимовыгодного сотрудничества.
— Действительно… А ты умеешь разводить людей. — хмыкнул кот.
— Не разводить. Грамотно договариваться. Мы же не бандиты, какие-то.
— Действительно… — в голосе сгустка меховой тьмы послышались нотки сарказма.
Трижды постучавшись в старенькую коричневую дверь, я заглянул внутрь и тяжко выдохнул:
— Треклятая Аделаида…
— Господи! — кот прикрыл лапкой рот: — Какого чёрта?! Брат…
— Не знаю. — я аккуратно зашёл в кабинет и тут же вытащил мобильник.
Наш любвеобильный Немцов сидел в старом кожаном кресле. А мозги директора витиеватым узором из картинок Роршаха растекались по стене. Судя по дымящемуся пистолету — всё произошло недавно.
— И, что мы будем делать? — поинтересовался Семён, всё не решаясь пройти в кабинет.
— Звонить Оборину. Другого варианта я не вижу.
— Ну, почему? Ну, почему? Расстаться всё же нам пришлось… — напевал Жучкин, разглядывая миниатюрный пистолет «Матильда» калибра двадцать два «Лонг Райфл»: — Ведь было всё у нас всерьёз… Второго сентября!
— Что скажете, Капитан? — уточнил я, стараясь не мешать медицинским экспертам, заполонившим кабинет директора.
— А, что тут говорить? Охранник молчит. На записях за ближайшие пару часов, никого незнакомого или подозрительного нет. Но это мы ещё проверим. Судя по распечатке от оператора — ваш секретарь был последним, с кем контактировал Немцов. Скажите, вы ему угрожали? Может быть, через секретаря
— За кого вы меня принимаете?! — возмутился я: — Это не мой метод.
— Ну, как сказать… — Оборин указал на миниатюрный пистолет: — Высшее общество Перми в смятении. Кто-то утверждает, что вы — демон, который калечит людей. Кто-то называет вас героем… Мнения разделились. И к какому лагерю относился наш «потерпевший» — не известно.
— Меня интересует другое — как можно было вынести мозги мелкашным патроном?
— Обратите внимание на магазин. Видите патрон? Немцов, ну, или тот, кто продал ему всё это добро — сделал надрезы на пуле. А ещё стёр все опознавательные номера. Патроны тоже самопал.
— Но, почему Немцов не купил нормальное оружие?
— Он простолюдин. А простолюдины не имеют права носить нарезное огнестрельное оружие. Таков закон. Кстати, стрелял наш «потерпевший» умеючи — ровно в висок… Видимо, Немцов купил ствол специально для самоликвидации, ибо таким калибром только собак в подворотне распугивать. Спортивный патрон. Да и судя по отсутствию порохового нагара — пистолет использовали впервые.
— Думаете, это я виноват?
— Не знаю, Фёдор Александрович. Возможно, Немцов уже давно хотел свести счёты с жизнью. И вы стали последней каплей. Человеческая душа — потёмки. Кто знает, что он успел наворотить перед смертью? Кстати, а с какой целью вы хотели посетить Немцова?
— Я хотел договориться о поставках электроэнергии для моего нового предприятия.
— Вот, как? Печально, что не получилось.
— Что будет с КамГЭС?
— Найдут временного ИО из местных. Возможно, заместителя. Или управленца с «верхушки». Тут уже решение за советом директоров холдинга «ИмпГидро».
— А если выяснится, что я стал причиной самоубийства Немцова?
— Сильно сомневаюсь. Но если не будет очевидных улик, свидетельствующих о том, что вы давили на… кхм… «потерпевшего», то ничего страшного. К тому же — эксперты уже установили, что на момент убийства вас кабинете не было. Ваш автомобиль засветился на четырёх городских камерах. А также есть запись, где вы с Семёном заходите в здание КамГЭС.
— Выходит, переживать, не о чем?
— Думаю, что не о чем, Фёдор Александрович. Но если у меня будут вопросы — я позвоню. — ответил Оборин и вновь подошёл к столу: — Вот, меня всегда интересовало, что именно побуждает людей на подобные крайности? Неужели в жизни существуют вопросы, которые невозможно решить?
Честно говоря — я тоже не понимал. Человеческая душа — слишком тонкая и сложная материя. Разбираться в ней было тяжело даже для опытного Ультимата.
— Господи!!! ПОМОГИТЕ!!! — в кабинет ввалилась связанная худенькая тётя в тёмно-синем костюме цвета «хаки». На её щеке висел отклеенный скотч. А к связанным рукам была приклеена отломанная спинка стула.
— Что такое?! — нахмурился Оборин.
— Валюшин… Он с ума сошёл!!! — затараторила женщина и рухнула на колени: — Всех усыпил!! Обезоружил… И утащил в заводское помещение!!! Я не понимаю, что с ним… -заприметив труп Немцова, она ахнула: — Боже… Валерий Грундович!!!