Абсолютная альтернатива
Шрифт:
Я снова усмехнулся — получалось, Каин знает о моих новых возможностях. Что, собственно, и предполагалось. И я спросил напрямик:
— Значит, вам известна моя способность перемещаться между телами?
— Догадаться нетрудно. — Каин тоже не стал юлить. — Да, приборов, способных фиксировать перемещение матриц на таких больших расстояниях, как отрезок между Берлином, Веной и Питером, у меня пока нет, но сам характер убийства сомнений не вызывает. Сделано грубо, участие другого хронокорректора видно в каждой детали. Нас с вами здесь двое — прыжок во времени исключает наличие прочих гостей из будущего — ведь будущего с момента нашего перемещения сюда не существует. Дальнейший вывод элементарен. Если Вильгельма и Карла убил не я, то это сделали вы. Надеюсь, не станете возражать?
— А есть смысл?
— Ники, откуда у вас этот дар? — спросил Каин резко.
Несколько мгновений я сидел молча. Затем, не видя для
Хронокорректор слушал внимательно и только изредка кивал головой.
— Удивительно, — пробормотал он наконец. — Способность перемещаться из тела в тело есть целиком искусственная способность. Высвобождение энергетической составляющей личности производится с помощью сложной аппаратуры. С таким случаем, как у вас, я столкнулся только однажды, о чем… — Он стрельнул в меня взглядом. — Сожалею до сих пор…
Воцарилась короткая пауза — Каин споткнулся в своей речи, а я невольно пытался понять до конца, что он имеет в виду.
— Но как бы там ни было, — поспешно проговорил Каин, — убийство Вильгельма и Карла — это ваша ошибка, Ники. Хронокорректоры не должны выдавать столь явно присутствие в прошлом каких-либо внешних, сверхъестественных сил. В этом заключается чистотавоздействия. Антанта и так была обречена на победу, вы просто слепец, если этого не увидели! В семнадцатом году достаточно посмотреть на любой из статистических показателей, чтобы понять: страны англо-русско-французского альянса превышают центральные державы по всем военным и экономическим показателям. Единственное, что позволило Австро-Венгрии и Германии выстоять дополнительный год в прошлой версии Истории — это выход России из войны. А также соответственно сдача немцам без единого выстрела гигантской территории по подписанному большевиками Брестскому договору. Свежие ресурсы, прорыв блокады, переброска восточных дивизий на запад, да и просто моральный подъем после победы над русскими — все это позволило Германии продержаться до ноября 1918 года. Однако в нашей с вами версии реальности, после того как революция уже не произошла, у немцев не осталось шанса выдержать даже до осени текущего года. Взрыв в Сан-Суси и выстрел во дворце Шёнбрунн — это чистой воды профессиональная ошибка!
— Какие у вас точные расчеты, — снова криво усмехнулся я. — Допустим, у Германии шанса не было. Зато шанс появился у миллионов немецких и русских солдат — тех, кто должен был погибнуть во время «победоносного» наступления союзников. Вы думали о них? Семнадцатый год — не сорок первый, до блицкрига еще не додумались. Танков у русских нет. Самолетов слишком мало для ковровых бомбардировок. Ракетных установок еще не изобрели. Наступление семнадцатого года возможно и стало бы победоносным, но технически оно представляло бы собой то же, что и прочие операции Великой войны, а именно заваливание пулеметов трупами, чтобы смертоносную технику клинило от перегрева! Я прикончил тридцать человек, а спас сотни тысяч. Вы считаете это плохим решением?
— Я слышу песни народника-бомбиста, — презрительно скривил губы Каин.
— Не надо сравнивать меня с террористами.
— А в чем отличия?!
Выругавшись, я отдернул на автомобильном стекле шторку. За окном простирался вид проснувшейся послевоенной столицы.
— В этом! — ответил я, показывая рукой на мелькавшие мимо жилые дома. — Я говорю вам о мире, Каин. От террориста я отличаюсь тем, чем отличается полицейский снайпер от обычного убийцы. Для террориста важно само действие: совершив убийство, он реализует себя или идею, с которой себя олицетворяет. Второй же ничего не реализует, он просто выполняет свою работу, свой долг. Но главное отличие — в полученном результате. Совершая убийство, террорист нагнетает страх, пугает людей, делает значимыми своитребования или лозунги. Второй не требует ничего. Но главное даже не это, суть заключается в количестве зла!
— Зла?! — Адъютант мой блеснул зубами. — Вы бредите, Ники!
— Количество зла есть мерило праведности! — воскликнул я в каком-то безумном порыве. — Разумный человек всегда действует логично, однако с точки зрения религии и даже морали мерилом «правильности» его действий является количество зла, которое он несет. Террорист и антитеррорист умышленно убивают людей для достижения своих целей. Однако между двумя убийствами простирается необъятная пропасть! Преступник убивает — чтобы убить. А полицейский снайпер — чтобы спасти от смерти других
После моей вспышки Каин также долго молчал.
— Возможно, ваши действия на самом деле выглядят неплохо с точки зрения целей корректировки, — мрачно произнес он наконец. — Никакого прогрессорства, никаких научных открытий, никаких изменений технологий. Только гранаты и винтовка. При минимальном воздействии — глобальный результат… Однако это не все. Не важно, эффективны или нет действия помощника с его точки зрения. Важно то, насколько результат его действий соответствует общим замыслам, о которых вам, Ники, пока ничего не известно. При нашей последней встрече вы вели себя категорически некорректно. В любом другом случае это означало бы ваше стирание. Вас спасло то, что я решил дождаться развязки, посмотреть, сможете ли вы играть без меня.
При последних словах я внутренне замер.
— И что же?
Каин быстро провел пальцами по ручке двери; едва заметная усмешка скользнула по его губам.
— Избранный вами метод, — продолжил он, словно не замечая вопроса, — сильно расстраивает меня… Но в целом мы движемся к цели в хорошем темпе, и только это оправдывает ваше дальнейшее существование. Вы балансируете на тонком канате, Ники. Но этот канат — он все еще под вашими ногами.
С невиданным облегчением я вздохнул: слова Каина означали отсрочку моего приговора.
— Ну а сейчас, — продолжил Каин, как ни в чем не бывало, — я представлю вам несколько новых соображений…
Я с нескрываемым интересом посмотрел на него.
— Возможно, вам будет любопытно узнать, почему я избрал именно это место и время для внесения исправлений, — начал хронокорректировщик. — Важнейшим условием развития цивилизации, как я уже говорил, является объединение планеты, превращение ее в единое государство. Вопрос лишь в том, как именно мы могли бы ускорить появление такой державы и какая из стран могла бы объединить под своей дланью весь мир. Претендентов-завоевателей всегда находилось множество — и вам наверняка об этом известно. Например, практически каждая из держав Европы пыталась в свое время утвердить если не мировое господство, то, по меньшей мере, господство над этим континентом. Самое смешное заключается в том, что почти всем это удавалось на какое-то время. Вспомните!
Каин принялся загибать пальцы.
— Италия во времена Древнего Рима владела всей Европой, Северной Африкой и Ближним Востоком.Греция в свое время господствовала в Средиземноморье, а если вспомнить поход Македонского, покорила весь известный на тот момент мир. Арабы с седьмого по одиннадцатый век подчинили себе территории от Атлантики до Индии.
Испанияв правление Карла IX, во владениях которого «никогда не садилось солнце», захватила обе Америки, громадные португальские территории в Африке и путем союзов, договоров и династических браков Габсбургов подчинила себе юг Италии, Нидерланды, Австрию, Чехию, Венгрию и почти все германские государства.