Абсолютная память
Шрифт:
— А «В правосудии отказано»? Ты оставил бумажку у Эверса в Юте. Я догадался, что ты хочешь дать нам знать об этом. Так я вышел на контакт с тобой.
— Я не один, — сказал Уайетт.
Декер посмотрел на нее.
— Не один?
— Есть и другие вроде меня. Люди, которые смогут добиться правосудия.
Декер кивнул.
— А какое имя ты сейчас носишь? Или ты хочешь, чтобы я звал тебя просто Уайетт?
— Можешь звать меня Белиндой. Ты из того времени. Не из этого. По крайней мере, уже недолго.
— О’кей,
— Откуда ты это знаешь? — удивилась Уайетт.
— Ну, для начала, это иностранный сайт. А Леопольд — австриец. Его семья была убита. На самом деле, этот сайт создал он. По некоторым фразам видно, что английский — не родной язык автора.
Уайетт и Леопольд переглянулись.
Декер шевельнулся на стуле.
— Знаешь, тебе было бы легче просто убить меня, — сказал он. — И оставить в покое мою семью.
— Никто не оставил в покое меня, — ответил Уайетт. — Никто.
Он достал из кармана нож и поднял его.
— Им я убил Джайлса Эверса. Его отец со дня на день получит посылку.
— Он давно исчез. Что вы с ним все это время делали?
— Разное, — сказал Уайетт. — Разные вещи.
Он выглядел так, будто хочет улыбнуться, но не уверен, что у него получится.
— Не думаю, что Клайд очень любил своего сына. Джайлс в некотором роде разрушил его жизнь.
Уайетт встал, подошел к Декеру и воткнул ему в бедро нож.
Амос вскрикнул. Когда Уайетт повернул лезвие, он, крича и ругаясь, стал извиваться на стуле в попытках освободиться. Наконец Уайетт вытащил нож, и Декер обмяк. От шока его вытошнило.
— Бедренная артерия не задета, — спокойно сказал Уайетт, возвращаясь к своему ящику. — Я знаю, где она. Поверь мне. Я прочел много медицинских книг. И книг по бальзамированию. — Он постучал пальцем по голове. — И, как тебе известно, мы никогда не забываем. Ничего.
— И ты настолько легко не отделаешься, — сказал Леопольд.
Он заклеил рану липкой лентой, но кровь все равно продолжала пузыриться по краям.
Пепельно-бледный Декер поднял голову. Уайетт смотрел на него.
— Так ты думаешь, его гребаная жизнь была разрушена? Так ты считаешь?
— Не так сильно, как твоя, нет, — прохрипел Декер, сплевывая блевотину.
События начинали стремительно ускоряться. Ему больше нельзя ошибаться.
Он посмотрел на Леопольда.
— И многим людям вроде Белинды ты помог найти правосудие?
— Пока недостаточно.
Декер выстроил в своем разуме перегородку, заставил боль уйти, хотя бы на пару минут. Ему требуется ясность мысли. Он должен быть способен сказать то, что нужно. А если нет, все кончится.
— Хорошо, что ты был в тюрьме во время убийств. Моей семьи и в Мэнсфилде. Судья отпустил тебя, потому что у тебя было железное алиби.
— Мой друг хотел взять
— Значит, вопреки твоим словам, вы не всё делаете вместе. Особенно когда дело доходит до настоящих преступлений. У нас есть улики против Белинды, вещественные доказательства, но против тебя ничего нет.
— У вас нет ничего против меня, — резко сказал Уайетт.
— Твои родители были убиты. Врач, который ухаживал за тобой в институте, был убит. Я понимаю, почему ты его убила. Он воспользовался тобой. Еще один предполагаемый защитник, который причинил тебе боль. Ты оставила много образцов своего почерка. И мы нашли твои отпечатки на ведре в «Севен-илевен». И еще одни — в туалете бара, где ты работала официанткой.
Большая часть его слов была ложью, но это не имело значения. Он взглянул на Леопольда.
— Но ничего против этого парня. Как он сказал, ты взяла на себя честь, пока он отсиживался в стороне.
Леопольд встал и посмотрел на Уайетта.
— Я думаю, пришло время с этим покончить.
Декер быстро произнес:
— Клайд Эверс заплатил твоим родителям шесть миллионов долларов, чтобы замять преступление своего сына. Дом в Колорадо стоит один и восемь миллиона. Они его никак не перестраивали. Мы проверили их финансы. Их расходы составляли всего двадцать процентов от доходов с инвестиционного портфеля. Остальное копилось на счетах. Акции росли. К тому времени, когда ты их убила, у них было больше десяти миллионов в ликвидных активах. Но кто-то наложил руку на коды авторизации и начал выкачивать оттуда деньги. Примерно по миллиону в месяц последние девять месяцев. Сейчас там почти пусто. Белинда, это ты их взяла?
— Это была взятка, чтобы мои родители молчали. И они объявили: если я скажу хоть слово, весь мир узнает, что я урод. Они… они сфотографировали меня там, внизу. Они сказали, что отправят фотографии в газеты. Так что нет, я не брала эти деньги. Я не хотела этих… кровавых денег. Денег за мою кровь!
— Вот я и интересуюсь, куда же они ушли. Может, твой приятель знает?
Взгляд Уайетта метнулся к Леопольду, потому опять к Декеру.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — машинально произнес он.
— Леопольд помог многим людям своим «В правосудии отказано». И в жизни людей, которым он помогает, происходят два события. Во-первых, доступные им деньги куда-то деваются. А во-вторых, друг, которому он помог, отправляется на кладбище.
Декер не знал, правда ли это, но подозревал, что все так и есть.
Деньги, ушедшие со счетов Уайеттов, должны были куда-то прийти. И вряд ли Леопольд хотел, чтобы «наследник» внезапно это обнаружил. Он посмотрел на Леопольда, и выражение лица мужчины показало Декеру, что он не ошибся.