Абсолютная защита
Шрифт:
– Я думаю, он прямо намекнул, что основной наш козырь – то, что не указано место, и Кремнев не сможет доказать, где он эти картины покупал.
– Но он же может привести свидетелей, которые подтвердят, что они присутствовали, когда он расплачивался или паковал эти картины…
– Да ради бога, пускай притаскивает, мы к этому приготовимся.
– Значит, Дело передается в суд? – спросила Светлана Васильевна. – А как быстро его назначат?
– Этого я сказать не могу.
Глава 23
Суд
Через
Мы готовились к суду всю следующую неделю. Цветкова приезжала ко мне в офис, и мы с ней разрабатывали план судебного допроса, перебирали возможные экспертизы, на которые хотели обратить внимание. Я одновременно готовил свое выступление в суде. Оставшись в офисе один, я включал видеокамеру и записывал свою речь в прениях, затем просматривал запись, выбрасывал куски, которые мне не нравились, и, наоборот, добавлял нужное.
Буквально за день до суда вечером мне позвонил брат Цветковой Юрий и встревоженным голосом попросил, чтобы мы с Сашей немедленно приехали к ним на квартиру.
– Что случилось? – спросил я.
– Светлане Васильевне плохо, у нее истерика. Приезжайте! У нас опять возникли проблемы.
Тут же я перезвонил Саше, и через час мы входили в квартиру Цветковых. Юрий встретил нас в коридоре. Светлана Васильевна лежала на диване, вокруг были разбросаны вещи.
– Так что же случилось? – спросил я.
– Сегодня вечером мы возвращались из магазина с покупками, увидели эту злосчастную тонированную «девятку». После того как мы вошли в квартиру, и началась истерика. Сначала Света стала выдвигать версии, что ее могут убить Кремнев и компания, что ее посадят на восемь лет, – одним словом, нервы не выдержали.
– Вы ей успокоительное дали? – спросил Саша.
– Да…
– Но мы не видели во дворе никакой «девятки»…
– Наверное, она уже уехала.
– Может, я спущусь посмотрю? – спросил Саша.
Я кивнул. Саша вышел из квартиры. Я же подошел к Светлане Васильевне и стал успокаивать ее.
– Мне кажется, что меня посадят, – дрожащим голосом еле слышно говорила она, – я не верю в завтрашний суд…
– Не волнуйтесь, все будет нормально, мы обязательно выиграем! – бодро говорил я, хотя никакой уверенности на самом деле не было. – Вы верите мне?
– Да, вам я верю, – Светлана Васильевна крепко сжала мою руку. – А вдруг они подкупят суд? Это же может случиться?
– Да, может. Но маловероятно.
– Я прошу вас – пусть Саша заедет ко мне завтра утром! Я боюсь, что они могут организовать покушение!
– Хорошо, обязательно заедет!
Вскоре Саша вернулся и сказал, что никого во дворе не обнаружил.
Когда мы вышли из квартиры, Саша произнес:
– Да, расшатались у бабы нервы! Как бы завтра на суде не выкинула чего…
– А что ты хочешь? Она столько пережила…
На следующее утро мы подъехали к районному суду, находящемуся
Кремнев был со своим адвокатом, Дмитрием Макашовым. Дмитрию было лет тридцать пять. Молодой, высокий, с нагловатым взглядом, одетый в дорогой костюм, он всем видом показывал свою значимость. Мы прошли мимо молча. Но Кремнев неожиданно встал.
– Здравствуйте, Светлана Васильевна, – произнес он вежливо, – как ваше драгоценное здоровье? Хотел позвонить вам, поздравить с освобождением…
Но Цветкова прошла мимо, будто не замечая его.
Вскоре начался суд, и нас пригласили в зал заседаний. Мы подошли к столу, где обычно сидят подсудимый и адвокат, и заняли свои места. Рядом со мной – Светлана Васильевна и Юрий. Раскрыв папку, я стал просматривать бумаги, обращая внимание, что необходимо отметить в начале судебного заседания, а что оставить на потом. Вскоре напротив нас появился прокурор, рядом с ним в качестве потерпевшего уселись Кремнев и его адвокат. Затем в зале появилась секретарь и произнесла:
– Встать! Суд идет!
Все молча поднялись. В зал судебного заседания вошла женщина – Ольга Михайловна Звонарева, судья. Как я выяснил, она давно работала в этом суде, и приговоры у нее были достаточно жесткими. Конечно, это не радовало…
Судья начала с протокольных слов, представляя каждого из участников процесса. В заключение она поинтересовалась, есть ли у сторон ходатайства. Неожиданно поднялся адвокат Кремнева и заявил, что у него есть ходатайство допросить в качестве свидетелей группу товарищей, которые могут подтвердить факт покупки картин Кремневым у Цветковой.
– Есть ли какие-либо возражения по этому поводу? – спросила судья.
– Да, ваша честь, – я встал. – Я категорически возражаю против такого ходатайства. Дело в том, что следствие велось Следственным комитетом в течение года и ни разу ни со стороны защитника, ни со стороны потерпевшего не было аналогичных ходатайств, люди не были допрошены в период следствия. Отсюда я могу сделать вывод, что они просто приглашены в последний момент перед судебным заседанием и никакого отношения к сделкам, на которые ссылается потерпевший, не имеют.
– Ваша честь, я хотел бы уточнить, – вновь поднялся адвокат Кремнева, – мы специально не вызывали их, чтобы противоположная сторона не имела возможности оказывать на них давление и запугивать их.
Тут Светлана Васильевна не выдержала.
– Это мы могли их запугивать? – сказала она громко. – Да я все это время в СИЗО сидела!
– Я попросила бы вас, – строгим голосом произнесла судья. – Тут вы не на своем аукционе! Здесь суд!
Я понял по раздраженному голосу, что судья не на нашей стороне…