Абсолютное оружие Америки
Шрифт:
Вскоре Тесла понял, что академическое образование и математические навыки дают ему огромное преимущество перед методом проб и ошибок Эдисона. В горький момент откровения, после смерти Эдисона в 1931 году Тесла сказал: «Если бы ему надо было найти иголку в стоге сена, он бы не стал думать, в каком месте ее лучше искать, а с лихорадочной добросовестностью пчелы немедленно принялся бы исследовать соломинку за соломинкой, пока не нашел бы того, что искал… Глядя на его опыты, я почти жалел его, зная, что немного теории и расчетов сэкономили бы ему 90 % усилий… Он полностью полагался на свой инстинкт ученого и на американскую практическую жилку, поэтому львиная доля его открытий – не что иное, как чудо».
Неудивительно, что
Томас Альва Эдисон был очень непростым человеком. Вспыльчивый, талантливый, целеустремленный и несгибаемый, он был яростным бойцом и самым плодовитым ученым на планете. Его дед Джон Эдисон, тори, был обвинен во время американской революции в измене и скрывался в Канаде. Отец же Эдисона – Сэмюэл Эдисон – однажды привязал своего сына Эла (как его тогда звали) к позорному столбу и публично выпорол, после того как тот поджег сарай – пожар угрожал другим зданиям города. Стремясь пробиться на Уолл-стрит, Томас Эдисон я перехитрил и оттеснил многих и неоднократно оставлял позади выдающихся изобретателей своего времени. Вехами на творческом пути Эдисона стало создание таких «усовершенствованных мышеловок», как телефонный передатчик (микрофон), электрическая авторучка, музыкальный телефон и дуплекс – необычное приспособление, позволявшее телеграфу отправлять четыре сообщения в двух направлениях одновременно.
Говорили, что Эдисон часто ругается и перешучивается с сотрудниками своего исследовательского центра – первой в мире фабрики изобретений. Он защищался от тараканов, пропустив по полу электрический кабель, «убивал током крупных вредителей» при помощи специально разработанного «парализующего устройства для крыс»; иногда он даже пропускал напряжение по умывальнику – чтобы работники его беспрекословно слушались. Эдисон был хитрецом, выдумщиком и мошенником-виртуозом. Потребительский спрос и цена производства, т. е. «проверка рынком были для него единственным критерием успеха… Все, что он делал, было сориентировано в данном направлении».
В совершенно иной реальности – в мире изобретений – Эдисон (помимо того, что он был лучше знаком с технической стороной, чем кто-либо другой) становился творцом. Самой оригинальной его работой была говорящая машина – фонограф. С ее помощью Эдисон попал в царство бессмертных, он стал «колдуном из Менло-Парка».
Много раз приглашая публику в свою лабораторию, Эдисон поражал представителей всех слоев населения машинами, которые пели и воспроизводили птичьи голоса, искусственными лампами, способными окрасить темноту в вишневый цвет, и многочисленными механическими приспособлениями, облегчающими труд человека.
Изобретение электрического освещения стало для Эдисона не только передовой, умной технологией: в нем таились предпосылки для становления новой индустрии. Само существование электрического света разом обесценивало весь капитал газовых компаний. Эдисон планировал пустить по трубам медные провода вместо опасного газа и собирался вместо огня использовать электричество. Он переместил штаб-квартиру из Нью-Джерси в Нью-Йорк. Эдисон снял особняк для жены и семьи в знаменитом Грамерси-Парк, где проживали такие знаменитости, как писатели Марк Твен и Стивен Крейн, скульптор Огастес Сент-Годенс, архитектор Стэнфорд Уайт, редактор «Сенчури» Ричард Уотсон Гилдер и публицист Джеймс Харпер. Позднее Эдисон рассказывал о своих планах произвести прорыв в освещении жилья: «Я постоянно помнил о центральной электростанции. Я взял страховую карту Нью-Йорка, нашел район, ограниченный Уолл-стрит,
Финансовые затруднения Эдисона были огромны. Виной были не только колоссальные затраты на подготовку к исследованиям, но и чрезвычайно низкая эффективность системы постоянного тока; деньги также уходили на судебные битвы за первенство в изобретениях и рыночные баталии с такими могущественными противниками, как «Браш Электрик», «Консолидейтед Электрик», «Сойер-Мэн», «Суонн Инкендесент», «Томсон-Хьюстон», «Юнайтед Стейтс Электрик» и «Вестингауз Корпорэйшн».
«Скажите Вестингаузу, чтобы занимался пневматическими тормозами. Он в них понимает», – жаловался Эдисон, но Вестингауз не слушал.
Другим соперником Эдисона был Элайхью Томсон. Когда Эдисон вступил в битву с Сойером, Томсон воспользовался двусмысленностью ситуации, чтобы усовершенствовать лампу накаливания, подаренную ему Эдисоном, и сделать ее эталоном для всех ламп, созданных и проданных компанией «Томсон-Хьюстон». 8 октября 1883 года бюро патентов – постановило, что Уильям Сойер раньше Эдисона «изобрел лампу накаливания с углеродной спиралью». Это решение, которое позднее было изменено в пользу Эдисона, позволило Томсону продолжать свою пиратскую деятельность. Из-за победы Сойера Томсон считал, что «не нарушил этических принципов», поскольку авторство изобретения ни за кем конкретно закреплено не было.
С этих пор Эдисон невзлюбил Томсона, который обманул его доверие, и Вестингауза, принявшего сторону Сойера. По эстетическим и практическим причинам, а также в целях безопасности Эдисон ратовал за подземные кабели и постоянный ток. «Никто не проводит воду и газ по воздуху», – говорил он. Он заявлял, что электрики погибают на опасных проводах его конкурентов, и постепенно битва приобрела более широкий смысл: постоянный ток против переменного. Эдисон оставался верен постоянному току, в то время как Томсон и Вестингауз начали экспериментировать с переменным. Поскольку напряжение переменного тока было намного более высоким, Эдисон предостерегал общественность от его использования. Разразился затяжной юридический спор с Вестингаузом, обошедшийся в миллионы долларов. Томсону опять удалось избежать суда и расширить свое дело.
Френсис Аптон, математик. Эдисона, выпускник лаборатории Гельмгольца, так же как и Тесла получивший европейское образование, в 1879 году вычислил: для того чтобы зажечь 8640 ламп всего в девяти городских кварталах, понадобится 200 812 долларов и 803 250 фунтов меди. При помощи хитроумных кабелей, усовершенствования конструкции ламп и «изобретения параллельной электрической схемы» Эдисон урезал затраты на медь почти на 90 %, но, несмотря на это, электростанция не способна была действовать в радиусе, превосходящем одну или две мили.
Аптон, которого Эдисон любовно называл «Культура», предложил обратить внимание на преимущества переменного тока, ив 1884 году его отправили в Европу для переговоров с Карлом Зиперновски, Отто Блати и Максом Дери – тремя венграми, которые значительно усовершенствовали трансформатор переменного тока Голара-Гиббса. Эдисон даже заплатил 5000 долларов за право использования этой системы «ЗБД», [6] но сделал это больше для того, чтобы успокоить Аптона. «Колдун» не доверял переменному току, и, если им занимались «эти дураки соперники», он не хотел иметь с ним никаких дел. Двадцать лет напряженных экспериментов с постоянным током чего-нибудь да стоили. «Недостатки» можно было устранить.
6
ЗБД — Зиперновски, Блати, Дери. (Прим. пер.)