Абсолютные Элементы

Лебовски Редгрейн

– Ну и где же моя радость? – удивленно спросила женщина, озираясь по комнате.

– Это она о Ноа, – объяснила подругам Софи, осторожно натягивая платье. – Твоя радость где-то со своим папочкой. Они, как только приехали, заперлись в комнате жениха и не показываются оттуда уже часа два… Равно как и Патрик с Орфеем.

– Откуда ты знаешь, – не согласилась Эстель. – А если я о тебе говорю!

Софи рассмеялась:

– Конечно, – она закончила поправлять лямки и вынырнула перед матерью. Только в том случае, если меня зовут Ноа.

Эстель ничего не ответила, только восхищенно ахнула и обняла охотницу.

На ней был длинный приталенный костюм из блестящего шелка и легкое манто, свисающее с плеч. Краситься в иссиня-черный она прекратила после того, как раскрыла дочери свою сокровенную тайну и сейчас ее светлые, точно такого же цвета, как и у Софи, волосы были уложены в высокую сложную прическу. Бывшая директриса оставалась все такой же красивой, а благодаря обретенной семье избавилась от вечно надменного и холодного выражения, так что выглядела лет на семь моложе своего возраста.

– Хьюго? – Джейн, тем временем, вопросительно взглянула на сына. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?

– Эм-м-м…– Нам пора идти, – Чарли тут же подскочил как ужаленный и, схватив друга за руку, потащил прочь из комнаты.

– Они явно что-то задумали, – произнесла Софи, провожая мальчиков взглядом.

– Несомненно, – согласилась Джейн.

Ива тяжело вздохнула:

– Вот это меня и беспокоит, – окинув присутствующих взглядом и одернув подол своего платья, она лучезарно улыбнулась. – Но давайте начнем… А то мой жених сам сбежит с тем официантишкой, который сегодня разносит пирожные.

* * *

Зал, в котором происходило торжество, был украшен десятками гирлянд, свисающих от потолка длинными мерцающими лианами и множеством живых цветов, источающих непревзойденный аромат. Легкие летние сумерки принесли желанную прохладу, и огромные окна с затейливой лепниной на рамах были распахнуты настежь, как и двери, ведущие на широкие балконы. За десятками столиков сидели гости, непринужденно переговариваясь.

Софи сидела возле Ивы, как одна из двух подружек невесты и изучала Орфея, который сегодня был счастлив, как никогда. Отпив из бокала шампанского, она умиротворенно вздохнула и огляделась в поисках своих мальчишек, но всю мужскую часть их компании, кроме жениха, словно ветром сдуло.

– Попрошу минутку внимания, – раздался голос Орфея, который встал из-за стола и поднялся на небольшую сцену, где прежде играли свадебные музыканты. Держа микрофон в одной руке, другой он требовательно махнул, призывая всех к тишине.

На лице Ивы отобразился ужас вперемешку с растерянностью, и она умоляюще взглянула сначала на Софи, а потом на Джейн. Все они давно прекрасно знали, что микрофон в его руках не сулит ничего хорошего. Одернув подол своего пиджака, мужчина продолжил, глядя влюбленным глазами на свою жену:

– Ив… Сегодня пятый самый счастливый день в моей жизни, – он расплылся в широкой улыбке. – Первый – когда ты, вопреки всему проснулась, и первыми твоими словами были: «Ради всего святого, больше никогда не пой возле меня…». – Орфей подождал, пока прокатившаяся по залу волна смеха утихнет. – Следующие три зовут Аврора, Чарли и Элла… И сегодняшний, пятый – это день, когда ты стала моей женой. Я полагаю, что у большинства возникнет вопрос: а почему именно сейчас, не раньше?

Ответ простой – ты стала моей семьей уже много лет назад, без всяких пышных торжеств. Но однажды я проснулся и понял, что у тебя должно быть все это… Это самое малое, чем я могу отблагодарить тебя за то, что ты каждый день делаешь со мной, с каждой минутой моей жизни.

Софи и Джейн обняли Иву, которая не отрывала взгляда от сцены. На ее глазах блестели слезы и это были сияющие слезы счастья.

– И поэтому, – сказал Орфей, – я подготовил для тебя небольшой сюрприз! – он развел руками и на сцену поднялись Патрик и Захария с гитарами в руках.

Ива испуганно закрыла ладонью рот, но прежде чем она успела что-то сказать, охотник рассмеялся:

– Нет-нет, не волнуйся… Эти ребята доходчиво объяснили мне, что любить петь и уметь – это очень разные вещи. Так что петь будут они… И как оказалось, я тоже могу чему-то научиться, – мужчина сделал шаг к фортепиано и похлопал по крышке. – Но это еще не все… Рядом с тобой сейчас сидят две мои подруги, две прекрасные женщины, которые заставляют вот этих двух оболтусов ежедневно просыпаться с улыбкой. Вы все – моя семья, и я безумно рад разделить этот чудесный день с вами. Я хочу, чтоб вы трое вышли на танцпол, и в этом мне помогут вот эти три замечательных джентльмена, – Орфей указал на возникших неизвестно откуда Чарли, Ноа и Хьюго и направившихся к столу, за которым сидели женщины.

Отложив микрофон, он сел за фортепиано и по залу разнеслись первые нотки нежной мелодии. Патрик с Захарией быстро подхватили ее на гитарах, а потом запели. Софи, равно как и Ива, сегодня впервые услышала, как поет Патрик. Раньше уговорить его промурлыкать хоть какой-то мотив, было равносильным тому, чтоб заставить танцевать столб. Как выяснилось, он обладает сильным и чистым тенором, в отличие от мягкого баритона Захарии.

Ноа величественно подплыл к Софи, протягивая руку:

– Не окажите ли вы мне честь, пригласить вас на танец, прекрасная леди?

– Этому папа тебя научил? – рассмеялась она, приняв руку сына и ступая за ним на танцпол. Проходя мимо столика, за которым расположились Пако и Зевс со своими семьями, она задержалась на секунду, чтоб поздороваться.

– Ну, он всегда говорит, что… Ай, ладно, не обращай внимания, – Ноа пожал плечами и взяв маму за руки, закружил вокруг себя. Он достигал ей всего до пояса, но это отнюдь не мешало ему вести ее в танце, словно опытному танцору.

Неподалеку от них плавно кружились Джейн с Хьюго и Ива с Чарли. Песня медленно закончилась, и зал взорвался аплодисментами гостей, зачарованно наблюдавшими за происходящим. Профессиональные музыканты уже спешили на сцену, намереваясь согнать троицу мужчин в зал.

Отступив от Софи на шаг, Ноа сказал:

– Пойду, потанцую с бабушками… А то они расстроятся, – и вежливо откланявшись, малыш засеменил к Меланте, которая сидела за одним столиком с Эстель, Бестибалем и родителями Патрика, Джейн, Орфея и Ивы.

– Он точно не пропадет, – сказал Захария, подойдя к Софи, и проводив сына взглядом. Она улыбнулась, наблюдая, как мальчик раскланивается перед Мелантой.

Ловец обнял жену и, притянув к себе, ласково поцеловал. Со сцены донеслась медленная мелодия, и они, обнявшись, закружились в танце между своих друзей.