Абсолютный игрок
Шрифт:
ПОЗОВИ ОТЦА!
Он сидел по горло в вязком, сжимающем тело, бесконечном болоте и постепенно погружался все глубже и глубже, чувствуя приближение смертельного холода и скорой гибели. Руки и ноги его были скованы, так что пошевелить он ими не мог. Лишь голова была свободна, и Влад вытягивал ее вверх, чтобы тягучая желеобразная болотная жижа не попала ему в рот.
Болото изредка вспыхивало, превращаясь в подсвеченную снизу массу коричневого стекла или смолы, и тогда все тело начинало зудеть и чесаться, а голову заполняла такая бешеная пульсирующая боль, что хотелось кричать,
Иногда откуда-то накатывал серый туман, и сознание Влада меркло, зато он начинал слышать звуки. Впечатление было такое, будто высоко в черном трещиноватом небе протаивали дыры, из которых на болото сочились шипящие змеиные голоса. Сначала разобрать их язык не удавалось, потом Влад настроился и стал понимать, о чем идет речь.
– Странно, почему он до сих пор не умер, – сказала первая «змея». – Мощности гипнора хватило бы на подавление воли десяти тысяч человек.
– Он интраморф, – просвистела вторая «змея».
– Мы тоже, но ни один из нас не выдержал бы такого удара, а Писх стрелял в него трижды!
– Зачем он нужен Боруху?
– Он нужен хозяину. Освободи ему шею, пусть дышит.
– Если не сдох до этого, то и не сдохнет.
– Освободи.
Владу действительно стало немного легче.
– Что у него?
– Талисман, наверное… положи обратно, Борух приказал ничего не трогать.
– Жжется, дрянь!..
Голоса втянулись в небесные дыры, стихли.
Влад снова начал погружаться в болото, подобравшееся уже к подбородку, но тихие змеиные голоса заставили его вытянуться вверх и задержать погружение.
– Как он?
– Странно, но держится. Сердце – один удар в минуту, дыхание – один вдох в две минуты, однако мыслесфера чиста. Полная фрустрация. Девица пришла в себя быстрее.
– Она получила втрое меньшую дозу. Приведите ее в норму и отправьте вместе с остальными.
– Она очень милая, может быть, оставим экипажу?
– Я сказал – скормить объекту вместе со всеми!
– Слушаюсь, командир. Что будем делать с ним?
– Доставим на базу. Хозяин почему-то заинтересован в нем, возможно, хочет запрограммировать, а я не хочу вызывать у него неудовольствие. К тому же есть подозрение, что этот парень – агент-подсадка. Остался жив – пусть пока живет.
– Это хорошая идея – сделать из него двойного агента. Но он может не выйти из «кармана» заблокированной психики.
– Это не наша забота. Доставим его хозяину, пусть сам решает, что с ним делать…
Голоса удалились, тишина в ушах Влада стала твердой и плотной, словно каменная стена. Болото небытия продолжало засасывать человека, и теперь над его кочковатой пузырящейся поверхностью оставались лишь глаза пленника, дух которого был заперт и безуспешно пытался вырваться из-под «хитиновой» оболочки тела.
«Вспомни… – раздался в костях грудной клетки тонкий бесплотный голос памяти. – Завещание прадеда… позови отца…»
«Кто говорит?» – вяло подумал Влад.
«Позови… отца!» – Голос пропал.
«Я уже звал, – все так же безучастно подумал Влад. – Он не слышит…»
И вдруг
«Хитиновая» оболочка, сжимающая тело молодого человека, треснула, но все же его желания и сил не хватало, чтобы разбить кокон изнутри и вырваться на волю, а болото уже готово было поглотить пленника целиком. И тогда Влад крикнул – всем своим существом, отчаянно:
«Отец!..»
Гулкое эхо сотрясло болото, пошло гулять отголосками, всколыхнуло трясину, разбило черноту неба на паутину светящихся трещин. Что-то вспыхнуло на груди Влада, странным образом проникло сквозь кожу и мышцы в сердце, горячие струйки побежали от него по жилам, достигли кончиков пальцев рук и ног, омыли голову, и тотчас же Влад услышал сильный уверенный голос:
«Я слышу, сынок».
«Это действительно ты, отец?! Как же долго ты не приходил…»
«Я не мог, сынок. Мы разделены и пространством, и временем».
«Где ты?»
«На Земле, дорогой мой, но между нами тысяча лет…»
«Ты в прошлом?!»
«Да, мой сын. Ты родился до Катастрофы, но по просьбе Габриэля мы отправили тебя в будущее. Прости, что ты рос без меня и мамы».
«Я думал, что я из рода Величей… пытался спуститься по наследственной памяти… но не смог…»
«Ты из рода Панкратовых, родной мой».
«Значит, «Свод истин» оставил мне не прадед мой, а ты?»
«Я рад, что Книга тебе пригодилась. Я действительно не прадед твой».
«Ставр Панкратов…»
Влад почувствовал, что сознание вот-вот окончательно покинет его.
«Мне плохо, отец!..»
«Иначе ты меня не позвал бы, сынок. Держись, сейчас я передам тебе часть своей Силы…»
Новая жаркая вспышка разорвала мрак болота, вонзилась в сердце Влада, разошлась волной тепла и возбуждения по всему телу. Влад напрягся и с треском разорвал «хитиновую» оболочку, сдавливающую тело, вынырнул из болота, разогнал светом глаз мрак над головой…
Он лежал в тускло освещенной комнате, представляющей собой единый технологический комплекс спецаппаратуры, на узком лежаке, привязанный к нему ремнями. Запястья рук, лодыжки и шея были прихвачены к этому лежаку металлическими скобами, которые, судя по слабым колебаниям электромагнитных полей, одновременно служили датчиками комплекса, замеряющими параметры лежащего.
«Парамед, – вспомнил Влад название комплекса, с подобием которого познакомился на Гее. – Лечебно-диагностический комбайн».
Техника кайманоидов несколько отличалась от человеческой, имея свою специфику, но все же гуррах были гуманоидами, обладали руками, ногами и головой (пусть и крокодилоподобной), поэтому их техникой могли пользоваться и люди, слегка изменив параметры биоуправления и алгоритмы конформности.
Влад прислушался к объему пространства, пытаясь определить, где именно находится модуль парамеда, но понял только, что вокруг много помещений, как бы связанных в одно функциональное целое. Это могла быть база террористов, располагающаяся на поверхности одной из планет (сила тяжести внутри парамеда поддерживалась близкой к земной), но, вероятнее всего, Влад все еще находился на борту «диплодока», и его только собирались переправить на базу в распоряжение таинственного хозяина.