Абсолютный игрок
Шрифт:
– Мы вернемся, – понимающе кивнул Грехов. – Считайте это просто командировкой или переездом на новую квартиру.
– А я останусь, наверное, – меланхолически заявил Пайол Тот. – Надеюсь, вы не обидитесь и не станете меня осуждать. – Оглянулся на сына.
Ян посмотрел на отца, прищурясь, кивнул:
– Пожалуй, я тоже останусь… на какое-то время. Но я вас догоню.
– Тогда собирайтесь, хомозавры, отправляемся через два часа.
– Что, вот так сразу? – удивился Баренц. – Дай хотя бы прийти в себя, отдохнуть, подумать…
– Думать
К Ставру и Видане, не отходившей от своего малыша, подошел Грехов.
– Что вы решили?
– Наверное, останемся, на время, пока подрастет кроха. – Ставр посмотрел на жену, в глазах которой плескалась печаль. – Она предлагает поселиться на Марсе.
Грехов покачал головой:
– Тогда уж лучше переехать на Гею. Лет двадцать на всех уцелевших планетах Системы жить будет невозможно или исключительно трудно. Однако я не об этом. Один этап Игры завершен, завершен Катастрофой, – по нашим меркам, второй наступит не скоро, но наступит, ты это знаешь не хуже меня, и надо будет остановить тех, кто захочет изменить равновесие в Космориуме, не считаясь ни с чем, ни с волей других существ, населяющих домен, ни с их жизнями.
Ставр заглянул в черные бездонные глаза Грехова.
– Кто притормозил Землю перед столкновением?
Габриэль едва заметно улыбнулся.
– Какая разница?
– Ян сказал, что ты… твоя экзоморфная часть, по крайней мере, давно покинула домен.
– Он не ошибается.
– Значит, не ты не допустил полного разрушения Земли.
– Я не смог бы этого сделать, даже если бы все мои «я» были здесь.
– Тогда кто же это сделал?
– А если я скажу, что не знаю, ты поверишь?
– Нет.
– Так вот: я не знаю. И давай поговорим на философские темы потом. Меня волнуют сейчас конкретные проблемы.
– Ты хочешь, чтобы мы…
– Попробуйте принять мое предложение спокойно, обдумайте, взвесьте все «за» и «против» и только потом дайте ответ. Время у нас еще есть. Этот парень – воин и файвер с рождения. – Габриэль кивнул на проснувшегося и тянувшего к нему ручонки малыша. – У него великие задатки, гораздо большие, чем у вас и у меня. Дайте ему шанс доказать это.
– Не надо! – испугалась Видана, отодвигая коляску.
– Каким образом? – спросил Ставр, уже догадываясь о смысле предложения.
– Я знаю, что произойдет в этом домене через сотни и тысячи лет, – тихо ответил Грехов. – Влада стоит отправить в будущее. Его место – там. Среди Игроков!
– Нет! – тем же испуганным тоном выдохнула Видана, взмолилась: – Скажи ему, Ставр!
Ставр молчал.
– Думайте, – сказал Грехов, обнимая обоих. – Я понимаю, как трудно сделать выбор. И пойму при любом решении. Но обещаю: если вы согласитесь, парень получит шанс вершить судьбы Мироздания. Возможно, ему под силу окажется создание метаэтики, запрещающей Игры со
– Ставр!.. – прошептала Видана.
– Это все хорошо… – пробормотал наконец Панкратов-младший. – Но он не может быть один, мы пойдем с ним…
– К сожалению, это невозможно в принципе. Всей энергии домена не хватит на физический перенос трех волевых систем, какими вы являетесь, в будущее. Оно может открыться только для малыша с частично заблокированным подсознанием. Не волнуйтесь, он будет не один, его воспитают люди, в генах которых будет жить ваша память.
– Я… не отдам! – нетвердо пообещала Видана.
Ставр молча обнял жену.
Грехов с сочувствием глянул на них, шагнул прочь и оглянулся.
– Обещаю: вы встретитесь с ним! Знаю, ты вел дневник, Ставр, закончи его, я отдам его тем, кто потом передаст дневник Владу. И еще: попробуем передать ему ваши психоматрицы – на всякий случай, хотя это отнимет у вас много собственной энергии.
– Нет… – совсем тихо простонала Видана.
Младенец в коляске задвигал ручонками и заулыбался, показывая розовые десны с прорезавшимся зубиком.
Грехов заметил чей-то внимательный взгляд, стремительно подошел к отпрянувшему от двери в коридор человеку.
– Привет, Кристофер. Кажется, ты решил наконец-то присоединиться к нам.
– Нет, – с кривой улыбкой покачал головой Кроули. – Мне нечего делать в заоблачных далях, мой дом здесь. Кому-то же надо его благоустраивать.
– Похвальное решение, ты меня радуешь. Но позволь дать совет: забудь о том, что слышал! И направь свою энергию на пользу этого дома, где ты остаешься. Не слышу ответа.
Кроули хотел отшутиться, но встретил вспыхнувший, физически плотный взгляд экзоморфа и побледнел. Лоб его покрылся испариной.
– Конечно, я постараюсь… – промямлил он.
Грехов несколько мгновений не сводил с него своего тяжелого взгляда, словно решал, убить его прямо сейчас или подождать, и исчез. Кроули вздохнул с облегчением, расправил плечи, но увидел, что на него смотрят Железовский и Велизар, сделал непроницаемое лицо и зашагал к лифту, бормоча под нос:
– Я люблю одну бездонность, это – Воля, это – Я… [42]
42
Бальмонт. К. Пронунсиаменто.
В зале визинга спейсера остались Ставр и плачущая Видана…
ИНАЯ ВСЕЛЕННАЯ
Туман был слоист и текуч, он окружал «голем» со всех сторон и простирался в бесконечность, судя по ощущениям Влада. Во всяком случае, установить его пределы не удавалось ни с помощью кое-как работающей аппаратуры «голема», ни с помощью сенсинга. Впечатление складывалось такое, будто после прорыва «под кожу» Госпожи «голем» каким-то образом попал в «струну» и вышел уже в другой вселенной.