Абсолютный слух (Счастливчик Майки)
Шрифт:
Мы провели в постели больше часа, я ласкал Машу руками, используя весь опыт прошлой жизни, по ее реакции, нащупал парочку эрогенных зон, она прогибала спинку под моими руками и тихонько ахала, когда я добирался до чувствительных мест, целовал ее грудь, тоже, очень, чувствительное место оказалось и в конце ей снова понадобилась ванная. Для меня, это то же не прошло бесследно, я знал, что буду расплачиваться болезненным состоянием в промежности потому, что разрядка, так и не наступила и все равно, это того стоило. Маша, вернулась из ванной, в своих простеньких трусиках и все равно, выглядела она очень привлекательно.
– Наконец - то и мне досталась большая ложка сладкого!
Она сначала не поняла о чем я говорю, но заметила направление моего взгляда и на ее лице появилось лукавое выражение, повернувшись ко мне спиной, Маша слегка повиляла попой.
– Ну, что, теперь сладкого достаточно? Больше не чувствуешь себя обделенным?
– Да, теперь, справедливость восторжествовала!
Маша подошла поближе и неожиданно напала на меня, после недолгой борьбы она оседлала мой живот прижав мои руки к постели.
– Ну и чья победа?
– Торжествующим голосом спросила она.
– Твоя конечно, если девушка очень красива, парень всегда обречен на поражение.
– Ты, говоришь это так, как будто это легче легкого, а мне пришлось очень и очень нелегко! В самом начале, все могло кончится. Едва я попала на корабль, как мы с тобой поругались. Это было так глупо! Я, ведь, тогда, тебя очень стеснялась, а тут еще эти детские трусы... Ты, вдруг, стал таким грубым, я заплакала...
Маша легла рядом со мной и положила голову мне на плечо, обняв меня рукой.
– Под мостом ты был таким милым... Ты мне сразу очень понравился, еще до того, как мы узнали твое имя. А, когда я плакала на корабле, я откуда то знала, что сам ты, ко мне не подойдешь. Я, попросила Томаса, что бы он помирил нас.
– Прости, мне в тот день изрядно досталось.
– Я поняла это, когда ты уснул у меня на глазах, буквально за секунду! Ты спал, а я смотрела на тебя. Зашел Томас и я взяла твой адрес. Думала: 'Буду ходить за ним хвостом, но своего добьюсь!' К счастью, этого не понадобилось, когда ты отдохнул, ты снова стал таким милым! Никогда не забуду твой первый поцелуй. Никогда!
Маша приподнялась и поцеловала меня долгим поцелуем. Потом опять положила голову мне на плечо и прошептала:
– Майки, я, так счастлива!
– Я, тоже.
– Майки... Я проголодалась...
'Счастье никогда не бывает полным' - подумал я.
– Пойдем, поищем, что нибудь на кухне?
– Пойдем.
И мы, пошли на кухню. Маша, как всегда, проявила активность, сунулась в холодильник головой, она все еще была в одних трусиках и глядя на ее кругленькую оттопыренную попку, мне мучительно захотелось ее шлепнуть. Привычки взрослого мужика никуда не делись. Избегая соблазна я сходил и принес свою майку.
– Стейки!
– радостно сказала Маша, держа в руках два небольших плоских пакета.
– Ты, умеешь их готовить?
– Они уже готовые, уже отбиты и со специями, их нужно только обжарить на каком нибудь растительном масле, - радостно пискнув, она извлекла из глубокой дверной полочки бутылку с чем - то прозрачно - желто - зеленым - оливковое, вполне, подойдет!
– Маша, одень мою майку.
– Зачем?
– Ты можешь обжечься, масло часто брызгает со сковороды.
Маша оставив на столе, все что нашла, накинула на себя майку, ножки Маши
– Ты хлеб не нашла?
– Он уже испортился.
– Как же, мы будем есть, без хлеба?
– Если бы я тебя не знала, подумала бы, что ты русский, (я закашлялся ) они ничего не могут есть без хлеба, мой дедушка до сих пор... В холодильнике, внизу, пакет с картофелем. Сможешь почистить?
– То же мне проблема.
Я, мигом начистил картошки, прикидывая размеры второй сковородки.
– Что ты делаешь?!
– Картофель нарезаю.
– Это, совсем не так надо делать! (Кому она это говорит?!) Иди, не мешайся, дальше я сама все сделаю!
'Инициатива наказуема, пусть пашет' - подумал я, глядя на ее ножки, пока она мелькала по кухне, как челнок в машинке Зингера. Маша управлялась, сразу, на двух сковородках, а я потихоньку впадал в созерцательное состояние. Управилась она быстро, сполоснула большие тарелки и наложила мне целую гору жаренного картофеля, пристроив туда и стейк, себе положила гораздо меньше, но я не вмешивался, ей лучше знать. С сомнением посмотрев на стейк, очень уж, он, напоминал подошву от старого ботинка, я все таки решился на пробу, вопреки моим ожиданиям мясо оказалось сочным и мягким, уж получше тех шашлыков, которыми торговали в российских забегаловках. 'Наверное, специи внешний вид портят, - подумал я - надо прикупить при случае, с хлебом, самое - то и готовится быстро'.
Маша, ела, с виду не торопливо, но доели мы одновременно. Она не позволила мне убирать со стола: 'Ты, все равно, не знаешь где, что лежало!' Наконец порядок был наведен и Маша сказала:
– Пойдем поищем зубные щетки, после стейков, надо обязательно почистить зубы.
К моему удивлению, она сразу устремилась в гостевую комнату. Там оказался совмещенный санузел о котором я и знать не знал, а на полочке у зеркала в пластмассовом стаканчике, нашлись две новые зубные щетки в упаковке. 'Мог бы и сам догадаться - с досадой подумал - где же еще быть новым щеткам, как не в гостевой комнате?' Маша взяла себе одну щетку, я тоже протянул руку за щеткой.
– А тебе зачем?
– Удивилась Маша.
– Зубы чистить - удивился я.
– Так возьми свою.
– Где?
– Там - Маша махнула рукой сторону коридорного санузла, где мы принимали душ.
– Почему ты думаешь, что там?
– Ну, не в спальне родителей, же, тебе ее искать.
– Там, что есть еще одна ванная?!
– Прости Майки, я опять забыла, что ты потерял память! Это дом новой постройки, три ванные, это нормально, для такого дома. Очень хороший и удобный дом. Наш - то дом, в двадцатые годы строился, две ванные и обе в коридоре. Пойдем вместе зубы почистим, не будем пачкать все подряд. Я чистил зубы и вспоминал свою российскую квартирку. Потом, мысль перескочила к нынешним реалиям. 'Три ванны, опупеть! Получается, я к среднему классу отношусь? Удачно я попал. И, что бы я тут делал без Машки?' Маша чистила зубы рядом со мной, мы переглядывались в зеркале и ее изрядно смешило, как я булькаю горлом. Мы вернулись в мою комнату и я поймал себя на мысли, что считаю эту комнату своей, совершенно, искренне. 'А, почему бы и нет? Считаю же я Машу своей девушкой? И никаких сомнений в этом нет'.