Абсолютный враг
Шрифт:
Ее силы таяли.
Система метаболической коррекции работала безостановочно. Инга вновь перешла на мнемоническое восприятие, мысленно сопровождая ракеты, пока те ослепительными вспышками не ударили по десантным механизмам, вызывая разрушение их энергоблоков.
В огромной пробоине начал вспухать энергетический пузырь и в этот миг корабль механоформ, наконец, произвел то действие, на которое его провоцировала Инга — отстрелив изуродованную секцию и сбросив ремонтную платформу, он включил секции гиперпривода.
«Стилетто» Инги, захваченный полем высокой частоты, провалился в
Надежда.
Безумная надежда дожигала последние жизненные силы.
Она не прекратила преследование, «Стилетто» совершил прыжок вслед за кораблем механоформ, задействовав на выходе из гиперсферы последние устройства фантом-генераторов из оперативного бортового запаса.
Инга, теряя силы, искала Вадима.
Она пыталась услышать слабый шепот мнемонической передачи данных, вплетенный в энергетические линии аномалии космоса, но тщетно. Она уповала, что отступивший корабль механоформ выведет ее в систему, куда транспортировщики утащили спасательную капсулу капитана Рощина, но ошиблась.
Промежуточное всплытие не принесло ничего нового. Пустая, безжизненная звездная система, горячее молодое светило, ни планет, ни космических станций…
Корабль механоформ, на борту которого началась цепная реакция техногенных катастроф, вызванных многочисленными повреждениями от сотен ракетных попаданий и взрыва плазмоидов десантных механизмов, начал расстыковываться, разделяясь на одиннадцать сегментов (двенадцатый остался вместе с ремонтной платформой дрейфовать в десятке световых лет от точки всплытия базового корабля).
Инга в последнем усилии просканировала пространство, окончательно убедившись — точка выхода инопланетного корабля выбрана случайно, гиперпереход спровоцирован критическими неполадками.
Сознание гасло.
Сколько нервных клеток сгорело в организме во время боя, не бралась подсчитать даже система поддержания жизни.
Вадим, я найду тебя… Все равно — найду…
Секундный провал в беспамятство, затем короткое прояснение рассудка.
Курс на возвращение. Автоматический режим с контролем управления через логр… — это была последняя осознанно отданная команда.
Больше она ничего не помнила.
Свет.
Нестерпимый, яркий свет.
Инга заставила себя не реагировать. Она слишком устала. Поддаваться сейчас эмоциям — только зря трепать нервы.
Вопреки ожиданию, открывшаяся капсула пилот-ложемента не спешила принимать вертикальное положение.
Забрало гермошлема бесшумно скользнуло вверх.
Только сейчас Инга почувствовала, что вернулась — специфические запахи ангара, голоса техников, вибрирующий гул ферм обслуживания, мягкие толчки, отдающиеся в броню «Стилетто», — все сплеталось в едином ощущении какой-то наивной хрустально хрупкой безмятежности, и сознание понемногу поплыло, очередной бездонной волной накатила непомерная, свинцовая усталость, граничащая с полным безразличием ко всему окружающему.
Бородатое лицо заслонило источник назойливого света.
— Инга,
— Отвратительно, — едва шевельнув губами, ответила она.
— Еще бы. — Войцлав взглянул на данные, считанные кибстеком [24] . — Ты потеряла семь килограммов веса…
— Помоги встать, — произнесла Инга.
— Извини, не сейчас. Ты опять игнорировала процедуру обновления данных. Почему мне каждый раз приходится напоминать об элементарных вещах?
— Ты штатный техник эскадрильи. Тебе положено.
24
Кибстек — наручный персональный компьютер, обычно носится на руке в виде браслета. Помимо встроенного экрана, оснащен системой голографического проецирования.
— Лейтенант Долматова! — Войцлав вспылил. Наверно не понимал, чем рискует, повышая голос на боевого мнемоника. Либо сделал это намерено, ожидая реакции. — Обновлять данные личного логра обязательно. Без этого я не могу разрешить тебе покинуть рубку.
— Войцлав, не ори. — Голос Инги стал ледяным, ей было досадно, что чувство хрустальной безмятежности так грубо нарушено. — Я не знаю, почему логр автоматически не обновляет данные. И сейчас мне плевать на все штатные процедуры! — Она хотела что-то добавить, но ситуация внезапно разрешилась: на уровне открытых сегментов обшивки «Стилетто» появился галакткапитан Иноземцев.
— В чем дело?!
— Саша, у меня опять не обновились данные в логре, — едва шевельнув губами, прошептала Инга.
— Войцлав, ты что рехнулся? Почему Инга до сих пор в скафандре? Срочно — бригаду медиков в ангар! Оказать первую необходимую помощь — и на отдых! Еще одна такая выходка с пилотом — я тебя лично… — Иноземцев не договорил, но казалось, что старший техник эскадрильи сейчас элементарно получит в морду.
Он даже не попытался что-то возразить, лишь побледнел в ожидании удара, но Иноземцев вовремя овладел собой.
— Инга, сейчас тебе помогут. Отчитаешься позже, когда придешь в себя. — Александр обернулся, — А ты, — он уничтожающе посмотрел на Войцлава, — чтобы через пятнадцать минут у меня был полный отчет по состоянию «Стилетто» и все записи бортовых подсистем. Работай!
Каждый миг нашей жизни неповторим.
Уходят секунды, дни, месяцы, годы, и с возрастом начинаешь понимать удручающую необратимость времени.
Не потому ли многие существа во Вселенной искали бессмертия?
Теперь у каждого из нас есть логр. — Инга подумала о черном кристалле с внутренней дрожью. Почему он вызывал у нее неприятие?
Фобия прошлого? Отпечаток трагического знакомства с личной виртуальной вселенной, где она, благодаря особенностям логрианского устройства узнала правду о своем рождении?
Сейчас, готовясь войти в пространство личной виртуальной Вселенной, она вдруг вспомнила разговор с Сашей Иноземцевым.
— Не люблю процедуру обновления данных, — как-то признался он.