Абстрактный мир. Трилогия
Шрифт:
«Азар».
Я помотала головой, и надпись исчезла.
— Миссссс, воншшшшесссс шшшелает видеть васссс. Пойдемте? — прислужница стояла в дверях, держа на вытянутых руках тунику.
Мгновение я пыталась понять, как очутилась в прихожей.
— Да, я иду.
Голубые коридоры. Призраки вокруг меня. Небесный свод. Рыжие принцессы снуют по полу. Воншесс протягивает бокал вина.
— Ты устала, дитя. Тебе нужно отдохнуть.
И снова я в кровати. В ванной. Воншесс зовет меня.
— Да, я иду.
— Ты
Я брежу.
— Да, я иду.
Из оконной рамы выпадает осколок разбитого стекла. Я задергиваю штору. В раковину капает кровь.
— Ты устала, дитя…
Рыжая змейка ползала по кровати у моих ног. Прислужницы принесли завтрак и удалились, оставив меня одну. Я озиралась по сторонам, силясь вспомнить, что было вчера. Странное дело, но туман в голове будто бы стал рассеиваться. Вздохнув, я потянулась за кувшином с вином и только тут заметила порезы на тыльной стороне ладони.
«Азар».
Что со мной делает Ларзанмар? Почему мысли путаются, я теряю счет времени и почти ничего не помню с тех пор, как она забрала меня из больницы?
— Мне нужно вернуться на Прэн, — я взяла кувшин, но едва его носик прикоснулся к бокалу, как вместо красной жидкости в стеклянный фужер упала бумажка.
Недолго думая, я схватила листок.
«Не пей вино, только воду. Не давай змеям тебя кусать. Под подносом — таблетка».
Я вздрогнула и, поджав под себя ноги, с опаской посмотрела на змею. Кувшин вернулся на стол, а я, скинув всё с подноса, перевернула его. Я долго не могла найти таблетку, которую кто-то умелый прицепил за ободок.
И тут я вспомнила вчерашнее утро. Я приняла такую же таблетку, и сегодня смогла думать сама. Мои друзья здесь.
Вскочив с кровати, я замерла посреди комнаты, впервые за долгое время четко осознавая, где нахожусь, и что происходит. Так больной, медленно поднимаясь с кровати, осматривается и счастливо вздыхает, понимая, что лихорадка отступила, ушла, сдалась, и реальность вновь свободна от тумана горячечного бреда.
Взгляд зацепился за оконное стекло. Теперь я вспомнила. Поняв, что мой разум пытаются контролировать, я разбила окно, кажется, вазой, и острым осколком нацарапала имя на тыльной стороне ладони.
Почему именно «Азар»? Потому что оно короткое…
И потому что я должна была помнить, зачем мне во что бы то ни стало нужно вернуться на Прэн.
Стекло заменили прозрачным пластиком. Я обломала веточки, стоявшие в вазах, и их острыми концами обновляла надпись. Как все-таки странно, что я ничего не помнила не далее, как сегодня утром.
В траве что-то зашуршало, и я попятилась к двери.
Змеи. Эти маленькие твари кусали меня, а их яд, видимо, действовал, как наркотик.
Осторожно зацепившись за поля, я запустила лассо по полу. Синяя нить искрилась и шипела,
Мобильный я забыла в больнице, и, конечно, никто его не вернул. Харис и Алансзоор, наверняка, искали меня. Или ищут.
Единственное, что я не могла и предположить, так это сколько дней я провела в заточении, и что ещё произошло за всё это время. Смутно всплывали в памяти обрывки наших вечерних разговоров, Ларзанмар, прекрасная и жестокая. Она ловко промывала мне мозги, но общий смысл её речей я помнила. Она жаждала власти ещё большей, чем имела. И у неё был козырь в рукаве.
Я собрала еду с пола, в ванной глотнула воды из-под крана.
Что произошло за всё то время, пока мой разум блуждал по голубым коридорам? Кто пришел мне на помощь?
А Азар? Он жив, я это чувствую. Но прежде, чем вернуться на Прэн, мне следовало разузнать, зачем Ларзанмар держит меня здесь, и что за козырь она припрятала.
Змейка в траве тревожно зашипела, приводя в чувства. Я осторожно, на цыпочках, прошлась по полу, и залезла с ногами на подоконник. Солнце пекло спину, но до самого полудня я оставалась наверху, кое-как меняя позу, когда ноги затекали.
— Верховная воншесс желает видеть вас! — провозгласила прислужница, явившаяся ко мне в комнату, когда солнце прошло зенит.
Спрыгнув на пол, я покорно опустила голову.
— Идемте.
От света голубых коридоров кружилась голова, но я отчаянно цеплялась за поля, пытаясь удержать разум, который снова решил подвести меня.
В кабинете Ларзанмар ничего не изменилось. Верховная воншесс сидела в своем кресле, сверкая красными, хищными глазами, и потягивая вино из огромного бокала.
— Рада видеть тебя, дитя мое, — и едва затихли слова приветствия, как я ощутила воздействие на свою абстракцию — мягкое, ленивое, дурманящее.
Так вот в чем дело! Она использовала контроль через поле! И, конечно же, я, находясь под воздействием ядов, не могла дать ей отпор. Сейчас же игра меняла правила. Я пустила её в свое поле, но не дальше. Воздействие прошло, но я быстро скорректировала измененную абстракцию.
Свет и Тьма, как она это сделала? Значит, контроль через поля действительно возможен.
Ларзанмар продолжала пить вино, и я, бросив на неё пару косых взглядов, решила, что мой ход остался незамеченным.
— Как тебе Храм, дитя мое?
— Он прекрасен, мать, — и откуда я только знала, что следует говорить. — Ни один собор Света не сравнится с твоей обителью.
Голова снова начинала кружиться. Я переоценила свои силы.
— Я ходила на край пустыни, и пустыня дала мне камень, — её голос звучал откуда-то со стороны. — Я ходила на край разума, и разум дал мне слово.