Абстрактный мир. Трилогия
Шрифт:
— Я бы отказался.
— Почему?
— Меня не любят в Совете, это создало бы лишние проблемы, — кевт почесал шрам. — Что ж. Теперь ты повидаешь мир.
— Сначала нужно увидеться с Гранто.
— Он ждет тебя в университете.
Я удивленно уставилась на Арельсара.
— Уже?
— Он в курсе твоего выбора. И хочет поговорить.
Кевт высадил меня у главных ворот и, пожелав удачи, попылил вниз, в город. Стояла нестерпимая жара, солнце пекло так, что жгло кожу, а на раскаленном тротуаре аллей блестели лужи-миражи. В главном корпусе университета царила
Дверь в кабинет профессора оказалась не заперта, но я постучала, сочтя нужным предупредить Гранто о своем приходе.
— Побыстрее, Антея! — гаркнул он, и я, дернув ручку, вошла в кабинет.
Жалюзи на окнах были опущены, и в кабинете царил полумрак. Замешкавшись у входа, я решила сесть с краю стола для совещаний, но Гранто, стоявший у окна и наблюдавший за моими метаниями, указал на ближний к нему стул.
На столе ученого аккуратными стопками были разложены бумаги, пластины с данными, несколько блокнотов, поверх одного из которых лежала серебристая электронная книжка.
— У вас здесь что-то изменилось, — озираясь по сторонам, неуверенно произнесла я.
— Порядок. Здесь появился порядок, — Гранто придвинул кресло и, усевшись в него, недовольно оглядел стол. — Бездари из Службы Безопасности наконец-то соизволили вернуть мои записи. Все труды пропахли сигаретным дымом!
Профессор провел рукой по лысине и, откинувшись на спинку кресла, устало посмотрел на меня.
— Так, значит, ты успела побывать в гостях у Верховного Совета, — медленно, растягивая слова, произнес он. Видимо, хотел сказать что-то ещё, но лишь покачал головой.
Я размяла ноющее плечо.
— Профессор, простите, это моя вина, что вас таскает СБО.
— Не говори глупостей, — Гранто взял с вершины стопки черную пластину, взвесил её на руке и швырнул на стол. — Это мой недосмотр. Я тебя подставил.
— Профессор, всё, что я сейчас умею — это ваша заслуга. Я…, — я запнулась. Стоило ли говорить Гранто о том, что я спасла Азара. Знает ли он об этом? — Я смогла исцелить.
— Ты можешь исцелять, — поправил Гранто. — Не осторожничай, мне это известно. Кэрроу и Модес консультировались со мной.
— Я делила мощь земли между Источником и Азаром…
— Как я и предполагал. Для того чтобы не сжечь исцеляемого, следует перераспределять энергию, которая концентрируется в твоем поле.
— Так… вы знали? — насторожилась я.
— Предполагал, — уклончиво ответил Гранто. — Не смотри на меня так. Я никому и никогда не раскрывал моих личных предположений, касающихся науки. Это глупо.
Мы помолчали.
— Теперь я — твой наставник? — профессор задумчиво провел рукой по короткой, седой бороде.
— Вы знаете, что я из себя представляю.
— Ты — гиперпроводник, — капризно заметил он. — Живой, но очень ленивый.
Я сдержала улыбку. Гранто, по крайней мере, оставался самим собой.
— Так вы согласитесь быть моим наставником?
— Ещё бы! Я и не надеялся, что после всего произошедшего,
— Профессор, я бы хотела ещё кое-что узнать, — осторожно начала я, отдавая себе отчет в том, что ступаю на скользкую почву. Но Гранто выглядел спокойным, поэтому стоило рискнуть.
— Спрашивай, — отозвался он, раскачиваясь в кресле.
— Вы можете рассказать мне об апирском вторжении?
Гранто нахмурился. Мгновение — и от его спокойствия не осталось и следа.
Мне стало неуютно.
— Простите.
— Нет, отчего же… Арельсар, думаю, ввел тебя в некоторые… аспекты того происшествия, — профессор снова взял в руки черную пластину, которую пару минут назад швырнул на стол. — Что ж… Если всё уже решено…
Он замолчал на какое-то время, вертя металлическую бляшку в руках.
— Это было золотое время абстрактной физики, — наконец, заговорил Гранто. — Нашими открытиями интересовались во всем мире. Эмриль и я три года подряд выступали на межрасовой конференции в Шарсе-Шарсе, от ордена получали один грант за другим, купались, так сказать, в лучах внимания научного сообщества. А всё из-за того, что мир отчаянно нуждался в новом источнике энергии. После катастрофы на Агорской АЭС, когда мирный атом вышел из-под контроля, поглотив целый гоблинский остров, приоритеты в развитии атомной энергетики были пересмотрены. Трагедия на Агоре едва не привела к началу новой войны — повышение радиационного фона, ударная волна — эльфы решили, что орки проводят испытания ракет распада, на которые был наложен запрет Ультиматумом Людворэль. Предотвращение военного конфликта тогда дорого стоило ордену.
— Вы принимали участие в ликвидации катастрофы? — с благоговейным трепетом спросила я.
— Нет, но туда отправились многие мои друзья, мало кто вернулся, но и они прожили недолго. Но сейчас не об этом. Мир нуждался в безопасном источнике энергии. Вот тогда-то мы всерьез занялись разработкой искусственного гиперпроводника, который мог стать величайшим изобретением в истории. Я не буду вникать в процесс исследований, скажу только, что побочными результатами наших трудов стали такие произведения научного искусства, как прибор по измерению КПВ, генератор искусственного поля, тренажерная груша.
— Разве измеритель КПВ создал не Шнори?
— На основе наших данных. А мы, в свою очередь, использовали информацию о секретных разработках кевтского оружия, которую передал миротворцам один из спасенных во время геноцида ученых.
— Что за оружие?
— Кевты, жизнь которых напрямую связана с использованием полей, и КПВ едва ли ни каждого представителя этой расы выше среднего, стремились создать уникальные приборы, в основу работы которых был бы положен процесс передачи энергии от живого существа неживому предмету. Мы нашли решение, разработав генератор поля. Так, исследовательские группы ордена, используя генератор, создали чудо оружейной техники — «Серп» и…