Ад на земле III
Шрифт:
Краткая тишина, наступившая вокруг меня, тут же взбудоражилась новыми восторженными воплями Лиама:
– Аура, ты вернулась! Кристи, она вернулась.
– Я вижу. Не ори. Оглушишь и ее, и моего ребенка.
Лиам отлепился от моих плеч, на которые до этого облокачивался, чтобы орать мне на ухо, и сварливо спросил:
– Что значит твоего ребенка? Это наш ребенок.
Я закатила глаза, потом наткнулась на взгляд Кэмерона. Он повернулся к Лиаму:
– Лиам, не хочешь помочь мне с Рэном?
Блондин
– Я что, горничная? Постоянно я таскаю его тело на себе, - тут Лиам наткнулся на мой взгляд, и замялся: - э-э… ладно.
Он подошел к Рэну, подхватил его под одну руку, а Кэмерон под другую, и они вместе потащили его в комнату. Я пошла за ними, как заведенная, словно я была прикована к телу Рэна и следовала за ним повсюду, но Кристина осторожно взяла меня за руку, и отвела в сторону:
– Можно с тобой поговорить?
Мое лицо вытянулось – я не знала, чего ожидать от нее сейчас. Я солгала ей. Я обвиняла ее. Я ненавидела ее. Ну, я должна попросить за это прощения. Я кивнула:
– Да, конечно.
– В твоей комнате, - прошептала Кристина, как раз в то время, когда дверь спальни Рэна закрылась за парнями. Мы с Кристиной вернулись в мою комнату.
Не могу поверить, что этой ночью я спала здесь. Не могу поверить, что этот кошмар закончился. Не могу поверить, что я вновь дома.
Кристина опустилась на покрывало, на моей постели, и начала разговор первой:
– Я должна извиниться перед тобой.
Меня словно оглушили по голове:
– Кристина, это я должна…
– Стой, позволь мне договорить, - сипло сказала она. Только не снова ее слезы. Она набрала полную грудь воздуха, медленно выдохнула, и продолжая смотреть в ковер под моими ногами продолжила: - Аура, ты самый важный человек в моей жизни. С самого начала, когда Лиам сказал мне, что во мне душа какой-то незнакомой девушки, я пришла в бешенство. Я была шокирована, и возмущена, и думала, я возненавижу тебя, но я полюбила тебя.
Она знает, что она моя сестра, и ее специально родили, чтобы убить меня? Надеюсь, нет.
– Но я знаю, почему я родилась на этот свет. – Губы Кристины задрожали, и я не смогла больше сдерживаться. Я присела рядом с ней и приобняла за плечи. – Я знаю, все. Я знаю…
Ничего она не знает, как, впрочем, и я. Рэн ничего никому не сказал, и я до сих пор не знаю, зачем он пришел к Кристоферу Грину, и предупредил его о рождении Кристины. Я все еще не знаю, зачем ему понадобилось во все это втягивать Кристину, и для чего он солгал, что в ней моя душа.
Кристина тем временем заревела:
– Не знаю, что со мной… я никогда не плакала…
– Ты многое пережила, - вставила я, пытаясь приободрить, но добилась лишь укоризненного взгляда от девушки:
– Почему ты говоришь это мне сейчас,
Я вздохнула. Мне было жалко Кристину, потому что я не понимала, почему Рэн втянул ее во все это. За что он приготовил для Кристины такую жестокую, беспощадную судьбу. Причина должна быть. Обязательно должна быть, и я хочу знать ее.
Я погладила Кристину по спине, пытаясь успокоить, и она выдала, с нервным смешком:
– Я себя чувствую еще хуже от того, что ты меня успокаиваешь.
– Так мне что, выгнать тебя из своей комнаты?
Кристина посмотрела на меня с изумлением на лице, и я почувствовала, как краснею.
– Ты вернула воспоминания, и стала смелее.
– Брось, - рассмеялась я, поежившись. Не хотела говорить сейчас о своих воспоминаниях.
– Что будет дальше? – Кристина перестала улыбаться, и внимательно посмотрела на меня, словно я могла ответить на ее вопрос. Я поняла, что она спрашивает не про сегодняшний день, а про будущее.
Я пожала плечами:
– Не знаю. Рэн должен знать ответ.
***
Я проснулась среди ночи, от внезапного беспокойства – я не могла пошевелиться. Я ощущала себя человеком, которого разобрали, и собрали заново, но мои ноги не двигались. Я резко села, и обнаружила что Рэн крепко держит меня за лодыжки.
– Что ты делаешь? – прошептала я в темноту.
Что он вообще забыл в моей комнате среди ночи?
Я покрутила головой, решая сон это, или нет.
Кристина отправилась в квартиру Лиама, а Кэмерон вернулся в Эттон-Крик, чтобы проверить своих пациентов в отреставрированной психиатрической лечебнице. Завтра мы все должны были вновь встретиться, и решить, что нам делать со всем этим дальше.
Мы с Рэном сейчас были наедине.
– Я пришел, чтобы убедиться, что ты действительно жива, - прошептал Рэн, и я сосредоточила на нем свое внимание. Мое сердце защемило от того, каким голосом он произнес это – словно он нуждался во мне. Словно я была его сердцем, словно я была его душой. – Я не…
У меня по спине поползли мурашки, когда голос Рэна преломился. Он не плакал, но мое сердце дало трещину. Я наклонилась вперед, и взяла его за руку. Рэн присел рядом со мной на постель, шумно вздыхая.
Я потянулась к выключателю, но он остановил меня:
– Стой, Аура. Ты не видишь меня?
– Вижу, - прошептала я. Казалось, что если я заговорю громче, то все волшебство момента растает. Рэн смотрел прямо на меня. Я чувствовала на своем лице его испытующий взгляд, и не выдержала:
– Что?..
– Ты заставляешь меня испытывать страх, Аура.
Мои щеки запылали. То, что говорил Рэн это было… такое личное, такое интимное. Я внезапно ощутила, что я в опасности. Моя душа в опасности. Мое тело в опасности.