Ад находится в Камбодже
Шрифт:
— Что? — напрягся американец, но лицо его подруги оставалось бесстрастным, лишь уголки и без того узких глаз еще больше сузились.
— Ты думаешь, гейша — это проститутка? Глупый мальчик, эту ересь в ваш мир принесли ваши солдаты и матросы, которые пребывали у нас во время оккупации после Второй мировой войны. Женщин, которых они покупали за деньги или консервы, называли гейшами, даже не понимая значения этого слова.
— Что же такое гейша? — Исуде на мгновение показалось, что он вновь оказался в начальной школе и в очередной раз учительница назовет его тупицей.
— Гейша — это женщина, которая скрашивает досуг мужчины, — спокойно начала пояснять Сумико, ее лицо, миловидное, кукольное, по-прежнему не выражало
— А секс? — Чак не удержался от этого вопроса, так как чувство собственной неполноценности его не покидало.
— Секс — это всего лишь инстинкт размножения, за годы эволюции выведенный в необходимость. На самом деле мужчине нужно только одно — выговориться, чтобы это не было пустым сотрясанием воздуха, а его слова действительно воспринимались собеседником…
Девушка еще долго могла говорить, но американец по-своему понял искусство гейши. Также до него дошло: его партнерша не только умела выслушать, поддержать беседу, но и весь разговор перевести в другое русло. Хоть и не с самого детства, но Чак довольно давно находился на оперативной работе и к подобным финтам всегда был готов.
— Суми, ты не ответила на мой вопрос, — как бы невзначай напомнил он девушке.
— Разве? — щеки японки покрылись едва заметным румянцем смущения. — По-моему, я все сказала. Моя жизнь принадлежит секретной службе Японии. Если командование сочтет, что я им больше не нужна, уйду в отставку и поеду с тобой. Если же будет принято другое решение, то извини меня, Чак.
— Даже так… — Исида раскурил новую сигарету, теперь в его зрачках поселилась тень непонимания — верный признак приближающейся ярости. Эта перемена не ускользнула от внимания его подруги, но она по-прежнему оставалась бесстрастной, точной иллюстрацией к наставлению «Пожар нужно тушить там, где огонь, а не лить воду во все стороны». — Я родился в Америке, мой отец всю жизнь полз по карьерной лестнице в американском филиале концерна «Тойота». Сколько я себя помню, он всегда носил один и тот же черный костюм, черный галстук и белую рубашку. Он всегда раболепствовал перед начальством. Америка ему очень нравилась, и, чтобы за нее зацепиться, он женился на моей матери, некрасивой, блеклой женщине, но с неплохим приданым, преподавательнице начальных классов. Едва родившись, я жил под вечными попреками: дескать, вот мои труженики-родители работают от зари до зари, пресмыкаются перед начальствующими сволочами, только чтобы скопить мне на колледж. И тогда я понял, что не хочу быть таким, как они — маленьким, некрасивым, невзрачным, вечно кланяющимся всяким уродам. Едва закончив начальные классы, я записался на баскетбол, где надо мной насмехались, ни разу не поставили на игру во время соревнований, но я упорно ходил на все тренировки. В колледж поступил с ростом метр восемьдесят семь, там я занялся боксом и вольной борьбой. После колледжа ушел в армию, воевал в Ираке, потом поступил в академию ФБР. И если мне что-то не понравится, уволюсь, не колеблясь, и уйду на покой, потому что я никому и ничего не должен. Все свои долги отдал и ни перед каким начальником, как мой папаша, кланяться с дурацкой улыбкой на лице не собираюсь.
Все накипевшее в нем за долгие годы борьбы за свое «я» Чак высыпал на сознание Сумико, ожидая от японской девушки слов восхищения. Но та молчала…
По приезде в Бангкок их поселили в небольшой гостинице «Золотой слон». Это было небольшое строение, всего в пять этажей, с просторным внутренним двором.
Несмотря на внешнюю неказистость, поселиться здесь не могли ни обычные туристы, ни даже очень богатые люди. Как правило, постояльцами «Золотого слона»
По негласному соглашению в отеле отсутствовали (официально) камеры слежения, а безопасность клиентов обеспечивала сотня высокопрофессиональных секьюрити, создававших два наружных и одно внутреннее кольцо безопасности. Так, пожалуй, не охраняли даже главное финансовое хранилище королевства…
Во внутреннем дворе гостиницы был устроен пруд и разбит тенистый парк. На ветках на все лады голосили певчие птицы, а по водоему, словно модели на подиуме, расхаживали длинноногие розовые фламинго, своими изогнутыми клювами на мелководье отыскивая корм.
— Суми, — неожиданно обратился Чак к своей партнерше, — мы вместе работаем уже больше полугода, через два дня начало операции. Что будет потом, не знает никто, наверно, даже сам Будда. А мы с тобой ни разу даже в ресторане не посидели, не сходили в ночной клуб…
Американец посмотрел на сдвинутый на край кровати поднос с японским национальным блюдом. Суши подсохли и потеряли товарный вид. Такое есть — себя не уважать и свое здоровье не ценить…
— Значит, они приготовили мне ловушку, — озабоченно пробормотал Господин Сэй. Его огромное рыхлое тело буквально расплылось в широком кресле. Со стороны он действительно походил на жирную гигантскую жабу, взобравшуюся на болотную кочку. Его левый глаз с большой круглой бородавкой над веком едва проглядывал, отчего взгляд наркобарона казался недоверчивым. — Так долго подбирались? Мы ведь с этим «Кланом семи» больше полугода вели переговоры. И что оказывается? Они полицейская подстава.
— Так ведь Интерпол охотится не за мелкими торговцами наркотиков, а за настоящими хозяевами ситуации, — рассудительно ответил советник, адвокат Ричард Бакарич. Он сидел напротив Сэя, но его не видел — взгляд советника был прикован к огромному окну за спиной наркобарона: за ним расстилалось бескрайнее море камбоджийских джунглей.
— Что же янки? — Бородавка над глазом дернулась, превратившись в огромного жирного слизняка.
— Они сами не заинтересованы в таком течении событий. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: в противном случае ситуация может стать неконтролируемой, — развел руками адвокат. — И кто знает, сколько потребуется усилий, средств и, главное, времени, чтобы восстановить статус-кво.
— Так что, ты думаешь, это не происки Дяди Сэма? — Господин Сэй тяжело поднялся из кресла и, грузно переваливаясь, направился к окну.
— Естественно, — адвокат забросил ногу на ногу. — Америка — страна номер один, она возглавляет все крестовые походы против коммунистов, против организованной преступности, против торговли наркотиками. США играют первую скрипку и в Интерполе, но когда полицейское сообщество разработало план по внедрению в вашу организацию своего агента с целью ее уничтожения изнутри и вашего ареста, американцы оказались не в силах запретить эту операцию. Коллеги из Старого Света не поймут и вполне смогут разыграть свою собственную партию. А тогда много дерьма может всплыть. Кому нужен международный скандал?
— Лучший способ развалить операцию — это ее возглавить, — неожиданно согласился со своим советником наркобарон. Его рассуждения показались Сэю вполне логичными, но это было еще не все. — А что скажешь о предложении русского генерала? Не кажется тебе, Ричард, что это другой конец одной и той же петли? Как я понял из разговора с Логиновым, он имеет отношение к Интерполу.
— Все-таки заместитель министра внутренних дел, — проговорил адвокат, демонстрируя свою осведомленность о недавнем разговоре наркобарона с его русским партнером. — Такие фигуры не подставляют под вербовку, провал может поставить престиж государственного института под удар.