Ад - удел живых. Книга вторая
Шрифт:
— Мы военные… — спокойным, размеренным тоном начал допрос Дмитрий, присев на шаткую табуретку в сенях. – Вас, и других пальцем не тронем. Вы понимаете, о чём я говорю?
Глядя выпученными от страха глазами на зеленоглазого гиганта, сидящего на корточках снаружи у двери, женщины снова начали кивать. Дмитрий внимательно рассмотрел пленных, ещё раз убедившись в правоте своих выводов. Та, что постарше – явно истощена. Глубоко запавшие глаза с тенями вокруг от недосыпа и усталости. Худое лицо, костлявые руки, нервно перебирающие подол потрёпанного халата. Вторая, помоложе и ростом пониже, отличается от своей товарки мало. Разве
— На кого выработаете? – Дмитрий решил задавать простые вопросы, чтобы не путать допрашиваемых.
— На Федьку… — после долгой паузы осмелилась говорить «младшая». – И на его… Шайку…
Женщина хотела сказать ещё что-то, но замолчала, потупившись глазами в почерневшие, рассохшиеся доски пола.
— Вас заставляют работать? – снова кивки.
— Бьют, издеваются, морят голодом? – и опять согласие.
— Свободы хотите? – Дмитрий заметил, как у старшей на глазах появились слёзы. – Тогда вы нам скажете, сколько их, и где они сидят.
Младшая зашевелила губами, начала загибать пальцы. Погожин смотрел на селянку, не пытаясь торопить. Невольница может замкнуться в себе, если давить и показывать беспокойство.
— Двадцать! – не дожидаясь пересчёта, ответила старшая. – Федька главный, Вовка всегда при нём…
Вторая потупила голову и опустила руки.
— Бешеная собака этот Вовка! – дребезжащим, глухим голосом продолжала старшая. – Дерёт и своих, и нас! Мужиков пленных он забивал, своими кулачищами! Перед всеми! На колени ставил на площади посредь села, и забивал! А мы смотрели! Яшка, брат его младшой, палкой лупил тех, кто плакал! Ржёт, и бьёт!..
— Где они живут? — Погожин терпеливо дождался, когда старшая выговорится.
— Да где… Новые избы им поставили… Федька в доме начальника туташнего… Бывшего… В большом таком, красном, возле горы. Девок молодых там держит… Младшей пятнадцать всего…
Почему никто не пытался сбежать, Дмитрий не спрашивал. И так понятно – везде мёртвая земля, да нежить по лесам бродит. Власти никакой, спасти некому.
— На месте они?
— Федька и Вовка-то? На месте… Всегда тут сидят, барствуют, пьют да жрут в три горла… Колька с сыном и ещё тремя ухарями на трассу поехали, разбойничают. Наша делянка тут скраю, видим, как они проезжают.
— На УАЗике? – переспросил Дмитрий.
— Ага, на нём, на «бобике» ездеют… Ещё шестеро, на буханке и газельке, с утра ещё уехали. Куда — того мы не знаем. В Ростов ездят, когда девки лишние есть, молодые. В Иваново бывает, награбленное возят, если самим не надо. Могут к вечеру вернуться, но чаще дня на два, на три… Вовка особенно лютый, когда долго не приезжают. Люську-инженерку до смерти забил неделю назад, когда три дня его шавок не было…
— Наркоман? – догадался Дмитрий.
— Ага… Все они! Кроме одного, Колдуном кличут. Тот зелья варит какие-то, зачарованный ходит. До девок охочий сильно, и про него такое говорят… — щёки старшей запылали.
— Сколько машин в посёлке? – прозвучал главный вопрос.
— Так… Ездят бобик, буханка, газелька… Всё. Бензина-то нету… Каждый день об этом говорят меж собой.
— Спасибо, девочки… — Погожин поднялся с табуретки. – Сидите здесь, никуда не выходите.
— Так у нас же… Норма дневная… — залепетала младшая и осеклась, увидев сталь в глазах воина.
* * *
— Пятеро в минус, двое неизвестно где. Шестеро на выезде. Итого в посёлке семеро
— Мирняк бережём! – заявил Денис.
— Мы сюда вообще за колёсами пришли, а не справедливость наводить… — Дмитрий хищно блеснул глазами. – Но в целом согласен. Лишней крови не надо. Тем более, женской.
— Со стороны горы лучше зайти… — Денис разложил на траве карту. – Вот здесь ещё выезд на Любилки, наверняка стоит кто-нибудь. – Проверили снарягу и пошли!
С дороги пришлось сойти, углубившись в жиденький лес, во дворах придорожных усадеб работали женщины. Поднимут шум, увидев незнакомцев – неприятностей не избежать.
К выезду из деревни добрались, сделав большой крюк. Идущий впереди Погожин поднял руку и сразу присел, все повторили за ним.
— Вижу двоих! – сообщил Дмитрий сидящим позади. – Зелёный со мной, остальным ждать!
Увидев гиганта в деле, Погожин понял, что из того мог бы получиться неплохой боец. Голова на плечах есть, учится быстро. Да и вообще, кажется старше, чем выглядит. Мыслит и говорит не как сопляк, но состоявшийся мужчина. Пока что это на руку…
— Твой справа, в кепке… — сидя в кустах, шептал Дмитрий напарнику. – Снимаем без шума, понял? Гостей не ждут… Стоп!
Напрягшийся для мгновенного рывка к неприятелю Лукин вздрогнул, едва не прыгнув. Недоумённо взглянул на товарища. Погожин сидел, внимательно смотря на часовых, с задумчивым видом.
— Назад… Тихонько, уходим! – прошептал Дмитрий.
Лукин вопросов задавать не стал – уходим, так уходим. С самого начала катастрофы Игорь непрерывно учился, замечая, что и как делают опытные бойцы. Повторял их движения, оставшись наедине. Многократно, иногда до гудения своих могучих, сверх выносливых мышц. «Бойся не того, кто знает десять тысяч ударов, а того, кто делает один удар десять тысяч раз…» Беспрекословно исполняя команды и приказы, осмысливал их. Часто не понимал, почему ветераны не видят очевидного. Как сейчас – тётка сказала «всего двадцать боевиков», и расписала кто и где находится. Но забыла упомянуть, что на постах четверо стоят. А кто их сменяет, если в резерве всего шестеро, и половина из них – командиры? Почему Дима не обратил на это внимание? Или уже понял, если не решился нападать? Эти двое – простые мужики по виду! Вон, один закурил и небо рассматривает. Да он, Игорь, сам их уделает, мимоходом!
— Ребята, здесь ловушка! – добравшись до своих, сообщил Дмитрий. – В посёлке боевиков больше, чем сказала та баба. Четыре человека на двух постах должны сменяться. Как минимум, ещё плюс восемь штыков.
— Расслабила нас гражданка, Дима… — мрачно бросил Бэтэр. – Мы тоже не раз в дерьмо вляпывались за эти недели.
Погожин гневно сверкнул глазами, но спорить не стал.
— Уходим назад, прямо сейчас. Хочу проверить кое-что.
— Мангуст, зачем? Проще уйти за карьер, и лесом к трассе пробраться. – Хворостов стоял на одном колене с готовым к бою оружием, поглядывая по сторонам.