Ад

Михонов Сергей

* * *

— Глыба, приём! Это Рык! Мы на позиции! Как слышишь? Валите на исходный рубеж!

— Уже — не рычи!

— …етить!..

— Не подстрелите в тыл!

— Да пошли вы!..

— Пошли… — скомандовал командир.

На Глебе было навешано не меньше 25 кг веса, впрочем, не на нём одном. И то это считался облегчённый вариант экипировки с вооружением. Мысленно он проштудировал про себя на автоматизме в тысячный, а даже не сотый раз, где что и в каком количестве.

"Винторез" в руках, а в нём обойма на 10 патронов. Очень удобно для стрельбы на близкой дистанции

со снайперской точностью из положения лёжа, а дальше действовать по любому придётся на ходу, точнее набегу и на скорую руку. Так что о маскировке речи ни шло. Отсюда и в разгрузке обоймы для "Винта" по 20 "маслят". Итого восемь штук. Всего 90 патронов калибра 9х39-мм. Затем "Гюрза" на поясе, а к ней четыре дополнительные обоймы по 18 патронов, и умножить на 5. Итого опять то же самое количество 90 патронов. Плюс на спине за плечами "Бердыш". А иначе никак — без Стечкина никуда — запаска. И та же история, да калибр чуть не такой, как у "Гюрзы" — у неё маслята на 2-мм длиннее, а эти чуток короче 9х19-мм. Но самое то — и что доктор прописал, если угодить в лоб промеж глаз, аки ногой в пах! Вещь — и та ещё — сногсшибательная! Ах да — четыре гранаты: две "лимонки" и две "РГДэшки". А куда без "флешек", они же "феньки" на старый лад. Крутяк! Бронник — без него, как без штанов — облегчённый вариант инородного образца из стран блока НАТО — кевлар. Поэтому 5 кг, а не "десятка". Каска — 1,6 кг. Фляжка с водой и… прочие мелочи жизни, приносящие радость от проделанной работы. Тем более во время неё вес начинает стремительно уменьшаться. И часто приходится пользоваться "бонусами" — не дары природы, но тоже неплохо. Иной раз помимо АКМ удаётся разжиться на время "Абаканом". А это уже плюс и большой, нежели минус.

Затем Глеб успел ещё учесть то, чем помимо того же оружия что и он обладают его бойцы. Рядом "ВАЛ" — и не один. Тот же "Винт". "Абакан" — Клин любитель сногсшибательной и точной стрельбы не давал промашек, да и боеприпас неиссякаем, если вспомнить "бонусы". Одно слово — прагматик. Благо что математик. А за спинами МРО и "Вампир" с РГ-6, да РПК, ну и конечно СВД — без этого никуда. И не одна. Даже АСВК на случай лёгкой бронетехники у противника.

— Прорвёмся, ежели не нарвёмся… — отметил Глеб про себя. Данная фраза, как лозунг въелась к нему в лексикон с недавних пор, и была не по душе, но ничего не поделаешь — инстинкт — своего рода шкурный интерес. Не то что бы хотелось пожить, а всегда желательно подольше. — И помучиться, а придётся…

Ещё одна фраза из того же репертуара. Не к добру. Хотя известно: от добра — добра не ищут, а рыщут…

Вот и группа ликвидации за тем сюда явилась, прохлаждаясь почти семь недель в горах.

— Умар… — передал по связи Рыков.

— Понял. Цель обозначена, — отреагировал Глеб.

— Спокойняк, Глыба. Горы — не свернёшь!

— Ты что ль сковырнёшь?

— Не без того! Да и Лопух на что? Как на это, а не бегать в лопухи, обожравшись тушёнки!

— Ща кто-то сам получит кое-чем у меня…

— Стрелять исключительно по моей команде, — перебил командир.

* * *

Умар покрутился с отарой овец, застряв у одного из подворий в ауле.

— Вах, баран… — занялся тот упрямым животным.

— Ти сам он! — вызверился на него боевик, грозя оружием. Но стрелять не спешил,

хотя и направил на пастуха.

Всё же выстрелил — не удержался. Цель была поражена. Не меньше и Умар, схватившись за голову.

— Вай-вай…

На нём ни капли крови, зато баран отвалился с копыт. Боевик зарядил животному меж рогов, проверяя на прочность лобовую кость, которой оно чуть ранее ворота, из-за которых он появился точно чёрт из тихого омута.

— Шайтан! Какой шакал стрелял? — выскочил ещё один головорез.

Объяснять не пришлось — всё и без того очевидно.

— Шашлик… — заявил "стрелок".

Головорез пообещал сделать сие жаркое из него — перехватил барашку горло.

* * *

— Таможня даёт добро, — пояснил Глеб: операция входит в завершающую стадию.

Не унялась ещё блеющая отара и сам пастух, как на окраине аула объявились диверсанты. Штурмовая группа спецназа заняла подступы к дому с обозначенными воротами. Жертва была принесена на заклание — ей оказался баран.

— Ща бы шашлыка, — отметил Лопух.

— Захотел махнуться группой? — вставился Рыков.

— Не отказался бы, но токмо ща и…

— Умолкни! Тишина в эфире! Всем быть на чеку!

Рыков провёл перекличку. Бойцы группы прикрытия были наготове.

— Понеслась, — выдал Глеб.

В сгущающихся сумерках было отчётливо видно, как мелькнули тени силуэтов соратников по оружию из штурмовой группы. Замерли в ожидании паники в стане противника.

Тишина настораживала. Рык сросся с лазерным дальномером, пытаясь разглядеть, что бы то ни было в предстоящем секторе обстрела. И толку — всё без толку.

— Глыба, приём! Ответь! Как вы там? Что у вас?

— Лажа! Эмиссара нет! Это подстава! Уходите!

— Нет, мы прикроем вас! Сами валите, пока-а-а…

Связь оборвалась.

— Рык! Рык…

В ответ ни звука, даже хрипа не последовало. Вывод был очевиден и напрашивался сам собой.

— Умар, сука! — дошло до Глеба, кто сдал их.

— Нарвались, командир, — отреагировал Самойлов.

Ещё бы. За пределами аула где-то на позиции группы прикрытия рвануло.

— Лопух или…

С ним также не удалось связаться. Даже с Газом, а вот бурят… Тот немного повоевал, отстреливаясь без ПБС из пистолета. И делал это намерено, чтобы слышали соратники по несчастью.

Бой затих, толком и не начавшись. Просчёт диверсионного отряда был очевиден тем, кто ещё выжил, и казалось уже из ума. Их отряд поредел почти наполовину.

— Эй, Ваня… — раздался призыв откуда-то сверху, долетев эхом до слуха Глеба.

К нему и его бойцам обращался боевик.

— Виходыт с рукам на голова! Будем вас мало-мало резать, аки барашка!

— Кишка тонка взять нас, шакалы… — ответил Самойлов.

Сдали нервы. А были изначально на взводе. С ответом боевики не затянули, перейдя от слов к делу.

— Ложись! — определил Клин: по ним применили МРО — оружие Лопуха.

Подельники метнулись кто куда, да толку — бежать некуда — двор являлся сектором обстрела. Что и подтвердилось, когда в свете огненной вспышки при детонации термобарического реактивного заряда загремели автоматные очереди. Отвечать им было бессмысленно — далеко — наобум не попадёшь, а замешкаешься — подставишь лоб под пули. Грудь уж точно, что и так очевидно.