Адам и Элисон. Проклятие Уилсонов
Шрифт:
– А разве мой ответ что-нибудь изменит? – ехидно поинтересовалась Элисон, и приподнялась с постели. Она поправилась довольно быстро, во многом благодаря поддержке близких. Адам не отходил от её кровати целые выходные, Дженсен сидел первые недели учебы. Вскоре девушка сама твердо встала на ноги и решила пойти в школу. Голова ещё кружилась, иногда подташнивало, но находиться дома она уже попросту не могла. Видеть мать с набухшими красными глазами, то ли от слез, то ли от алкоголя…, это не каждый выдержит. Порой такие моменты куда страшней встреч с нечистью, так что Элли продержалась еще долго, с гордо поднятой головой. Но и её нервы
– Да, завтра день Святого Валентина. Я знаю, что ты хотела побыть вместе дома, но…
– Что за вопрос? – удивилась девушка, и устало поправила пижаму. – Вам с Джули давным-давно пора заняться друг другом. То ты сражаешься против зла, то следишь за своей покалеченной сестрой,… кстати, не помнишь, как её зовут?
– Нет, не припоминаю, - усмехнулся парень, и неуклюже потер переносицу. – Джулз не нравится, что мы стали общаться с Фионой.
– Почему?
– Правда, хочешь, чтобы я объяснял?
– Наверно, нет, - Элисон пожала плечами. – Я бы тоже не была в восторге, если бы Дженсен посматривал в её сторону.
– Но я не посматриваю!
– Ну да.
– Что?!
– Ты хочешь, чтобы я была с тобой честной? Так вот, ты не просто посматриваешь, ты нагло пялишься, и я бы, на месте Джулии, дала бы тебе по башке чем-то тяжелым!
– Глупости, - отрезал Уилсон и резко встал с кресла. – Волдерф просто знакомая. Очень хорошая знакомая, точней…, она…, ну знаешь…
Элли недоуменно вскинула брови, и прикрыла руками лицо.
– О, нет. Ты спятил, наверно?! – она недовольно посмотрела на брата. – Ты себя слышишь? Опять не контролируешь свой язык, словно мальчишка в первом классе.
– Фиона мой друг, и точка!
– Ты кому это пытаешься доказать? Меня обмануть - тебе раз плюнуть, но вот себя…
– Да не нравится она мне!
– Неужели?!
– Просто, - парень тяжело выдохнул и вновь опустился в кресло. – Просто она мне Викки напоминает.
– Что? – ошеломленно выдохнула Элли. – Озборн?
– Мне с ней так же легко, спокойно. Я не смеялся почти месяц! А эта девушка заставила меня улыбнуться. Рядом с Фионой я понимаю, что есть шанс всё исправить. Она, словно заряжает меня позитивом, но это никак не любовь. Обычная привязанность, как к другу.
Элисон подозрительно прищурилась, и встала с кровати. Подойдя вплотную к брату, она села перед ним на колени и положила свои худые ладони на его огромные мужественные плечи.
– Ты не должен лгать самому себе, Адам. Ни к чему хорошему, это не приведет. – Девушка приподняла лицо парня за подбородок.
– Я уверена, что ты любишь Джулию, но не стоит закрывать глаза на то, что Фиона тебе дорога. Ты бы видел себя позавчера, когда она с Дженсеном пришла меня проведать. Твои глаза светились, как искры! Целый вечер ты улыбался, был таким живым, что я даже забыла, какая нам опасность угрожает за пределами дома. Эта девушка особенная, я чувствую это…
– Ты сейчас совершенно мне не помогаешь, - натянуто пробубнил Адам, и медленно поднял глаза на сестру. – Лишь подливаешь масло в огонь.
– Я пытаюсь разъяснить ситуацию.
– Но только сильней меня запутываешь. Джули – это что-то высокое, недостижимое,
– Тупик.
– Тупик, - согласился Уилсон. – Хотя…, какой к черту, тупик?! – внезапно воскликнул он, и резко поднялся с кресла. – Если Фиона уйдет, я буду скучать, мне долго не будет хватать её позитива, её поддержки, но, если уйдет Джули…, как я тогда смогу жить?!
Элисон довольно улыбнулась и встала с колен.
– Вот, теперь ты мне гораздо больше нравишься.
– Завтра день Святого Валентина.
– Я уже в курсе…
– И я подарю Джулз что-нибудь такое, что навсегда останется в её памяти!
Парень неожиданно понесся вон из комнаты, оставив Элли одну. Недоуменно усмехнувшись, она вновь упала на кровать, и достала с тумбочки книгу.
– Ну, посмотрим…, посмотрим…
Джулия сонно потянулась на кровати. Будильник ещё не прозвенел, но организм просто отказывался спать. Её мучили кошмары. И это были не просто картинки, где чуть переборщили с кровью, это были целые истории, в которых кто-то умирал. Иногда Адам, иногда Элисон, порой даже сама Джули. Просыпаясь каждую ночь в поту, девушка начинала плакать, понимая, что сейчас полностью беззащитна, как никогда. Но потом, она брала себя в руки, приводила в порядок и шла в школу, разговаривала с людьми, улыбалась. Пусть через силу, но с искренним старанием. Адам наверняка не догадывался о её ночных кошмарах, а, может, и сам не мог долго заснуть, кто знает.
Было всего пять утра. За окном завывал холодный ветер. Встав с постели, Саммерс тихо спустилась на кухню, и уже по сложившейся традиции сделала себе крепкий кофе. Энергии катастрофически не хватало, и лишняя доза кофеина была как кстати.
Сев на корточки возле окна, Джулз глотнула напиток, и тяжело выдохнула: трудно жить вот так – ничего не знать, не мочь что-либо исправить. Поправив запутанные угольные волосы, она устало опустила подбородок на колени и прикрыла глаза. Тут же в голове возникла картинка, как Озборн выдирает сердце беззащитному парню. Неуклюже вздрогнув, девушка отпрянула назад и пролила кофе на пол.
– Черт, - шепотов выругалась она, и нехотя поднялась с колен. Неожиданно чья-то тень, пронеслась за окном, и Саммерс, так и не вытерев воду, замертво остановилась.
Паника тут же кровью прилила в голову. Расширив глаза, девушка отошла на шаг назад и уперлась спиной о стол.
Ещё один шорох, только с другой стороны.
Испуганно обернувшись, Джули отставила чашку в сторону, и медленно пошла вперёд. Звуки исходили из входной двери. Схватив по пути самый большой кухонный нож, она выставила его перед собой, и крепко обхватила рукоятку дрожащими пальцами.
– Кто здесь? – едва слышно прошептала она, и остановилась около двери. Глубоко вдохнув, Саммерс потянулась к ручке, и осторожно обхватила её ладонью. Зажмурив глаза, она резко распахнула дверь, и сделала шаг вперёд.
На пороге никого не было.
Фонари уже не горели. Лишь слабые солнечные лучи, пытались, сделать это место чуть-чуть светлей.
Судорожно выдохнув, Джулз уже собиралась вернуться внутрь, как вдруг увидела внизу красную коробочку. Недоуменно нагнувшись, она потянулась пальцами к записке, и медленно прочитала: