Адам - значит человек! За шаг до Победы
Шрифт:
– Невже!
– удивился Ройко.
– Нимцив годують?
– Что, не веришь?
– усмехнулся танкист.
– Так иди и посмотри.
Сержанты пошли в указанном направлении.
– Бач, и не подумав би, - задумчиво пробормотал Ройко, - что наши немцев кормить будут.
В пылающем здании справа что-то затрещало, затем начали обрушаться перекрытия. Сержанты быстро отошли на противоположную сторону. Но их все равно обдало дымом и пылью.
– Ось адже!
– выругался младший сержант.
Мальчишка завозился
– А-а-а... Абу!
– вдруг закричал он.
– Ти що це?
– удивился Ройко.
– Ти що?
– Абу!
– Вилли вывернулся из рук младшего сержанта и с воплем кинулся к Абулхаирову.
– Абу!
Бейсенгали подхватил Вилли и тот крепко прижался к груди, обняв сержанта за шею.
– Абу...
– прошептал мальчишка.
– Абу...
– Ну что ты, малыш, - успокоил его сержант, - чего испугался?
– Приснилося може чого?
– предположил младший сержант.
– Возможно. Ребенок ведь...
Абулхаиров поставил мальчишку на брусчатку и присел.
– Тагы шанды,* - пробормотал Бейсенгали и начал отряхивать одежду Вилли.
– Und wir hier gelebt,* - произнес тот, и показал на горящее здание.
– Монды?* - обернулся Абулхаиров.
– Ja, es war unser Haus.*
– Егер анасы кайда?* - спросил сержант, обтирая носовым платком лицо мальчишки.
– Weiss nicht, - захныкал Вилли, - verloren.*
– Егер жас салт боласыз, жылай болмайды!
– строго сказал Абулхаиров.
– Егер анашым таба бизге берсин.*
Ройко стоял и смотрел удивленно то на Вилли, то на сержанта.
– Темиртасич, ти що, по-нимецьки розумити став?
– наконец спросил он.
– Да что тут понимать-то?
– поднялся Бейсенгали, беря Вилли за руку.
– Ребенок же. Пошли, Михаил Петрович, вон вроде та баррикада...
У полевых кухонь толпились люди, в основном женщины и старики. Кашевары раскладывали порции большим черпаком в подставленные миски. Получив свою долю, люди отходили в сторону, сразу начиная жадно есть, и лишь некоторые, придерживая посуду, торопились куда-то. Одна женщина только отошла от полевой кухни, как вдруг вскрикнула, выронив миску с кашей.
– Mein Gott, Willie!
– закричала она и бросилась к сержанту.
– Willie, sonny! Willie, mein junge.*
– Mutti!* - Мальчишка вырвался из рук сержанта и бросился навстречу.
– И в правду матка знайшлася, - пробормотал Ройко.
– Willie, meine kleine Willy, - ревела в голос женщина, непрерывно целуя сына, - du lebst! Was f"ur ein gl"uck! Du lebst!*
– Mutti, - плакал Вилли.
– Ich war so schrecklich. Dort werden alle erschossen. Angst...*
– Ja, mein sohn. Jetzt ist alles vorbei. Jetzt wird alles gut.*
И немка, обняв сына, настороженно посмотрела на сержантов. Вилли повернул голову и посмотрел на Бейсенгали.
– Mutter, hab keine angst, - прошептал он, - Abu ein sehr guter. Er ist mir zu essen gegeben.*
– Danke...
–
– Danke f"ur meinen sohn.*
Подошел какой-то старик в запыленном пальто, неся в руках пустую миску и кусок хлеба. Он опасливо покосился на сержантов и, поставив перед ней посуду с хлебом, обратился к женщине:
– Ihr brot, frau. Sie Ihre portion auf den boden fallen. Ich verstehe, Ihr sohn hat sich gerettet, aber geben, ob die russen sie noch brei?*
Ройко и Абулхаиров ничего не поняли, но сообразили, что речь идет о еде. Младший сержант подобрал миску и решительно направился к полевой кухне. Чуть оттиснул в сторону стоящего первым пожилого немца.
– Чуеш, браток, - обратился Ройко к кашевару, - кинь подвийну для теи нимки. Син у ней знайшовся. Прямо з вогню його витягли.
– Да не жаль, - улыбнулся тот и вывалил в подставленную посуду полный чепрак.
– Держи.
– Спасибо, браток.
Миску младший сержант сунул немке, вручил ложку, а сам присел рядом с Абулхаировым на поваленный столб, искоса наблюдая за трапезой. Женщина ела мало, больше кормила сына. Но было видно, что она сама очень голодна.
– Ну, вот что...
– начали говорить одновременно сержанты. Переглянулись и, не сговариваясь скинули свои мешки, развязали и начали выкладывать имеющиеся у них продукты. Тушенка, хлеб, сало...
– Вот, - показал сержант на сложенное, - это все вам...
Женщина посмотрела на продукты, потом на сержантов, вновь на продукты, и замотала головой.
– Nein, - потупилась немка, плача, - ich kann es nicht nehmen ... ich kann nicht, herr feldwebel.*
Сержанты переглянулись, поняв её правильно.
– Бери!
– строго сказал Ройко.
– Голодно ведь будет.
– Тебе сына растить, - добавил Бейсенгали.
– Хороший у тебя сын. Настоящий джигит!
И сержант подвинул продукты ближе к женщине. Потом оглядел её, чуть подумал, затем вынул из мешка кусок белой ткани, переложил все продукты на нее, завязал узелком и сунул немке в руки.
– Так удобнее будет.
– Danke, sie, herr feldwebel, - вновь заплакала немка.
– Danke ... Willi, sag herren unteroffizier danke.*
– Danke.*
– Да, не за что.
Младший сержант присел и протянул руку мальчишке.
– Ну, давай хлопче, прощатися.
Вилли сунул свою ладошку и постарался крепче пожать огромную ладонь Ройко.
– До свидания, джигит.
– Auf wiedersehen, Abu.*
– Komm, Willy, - сказала немка, беря сына за руку, - herren unteroffizier zu gehen.*
Они пошли прочь. Мальчишка несколько раз обернулся. Сержант помахал на прощание рукой и...
– Abu!
– крикнул Вилли, вырвался из рук мамы, подбежал к сержанту, обнял его за ноги, и посмотрел вверх.
– Ich liebe dich, Abu.*