Адекватность
Шрифт:
Командор двинулся к пирамиде, рассматривая пришвартованную чуть в стороне черную яхту с вытянутым хищным корпусом. В момент посадки ботов у открытого створа входного люка стояли двое вооруженных гурян. Но едва солдаты из абордажной команды начали выпрыгивать на землю, как гуряне-охранники скрылись в чреве яхты.
— Что-то не так? — спросил Хайес, заметив настороженность Дика.
— Тут всегда много охраны, — пояснил причину своего беспокойства командор. — Любая посадка привлекает пару десятков пагров, из которых сформирован элитный отряд. И очень неплохой отряд, поверь мне. Да и прочей обслуживающей челяди всегда набегало море.
— Может, они всех и перебили? — кивнул Стивен на черную яхту.
— Могли бы наверняка. Но, во-первых,
Командор не закончил фразы. Из небольшого проема, зияющего у подножия пирамиды, вылезли несколько разумян. Все они принадлежали к расе гурян, а центром этой процессии был худощавый высокий гурянин в длинном тонком плаще.
— Какая встреча! — оскалился Дик, — Давно мы с тобой не встречались, враг мой Гадгродт. Извини, не могу приветствовать тебя, как подобает, ибо не желаю таким, как ты, мира.
— Боги свели нас вместе, командор, — ответил худой гурянин. — Это судьба. Я долго искал тебя, а милостивая Архтанга сама столкнула нас. Да еще в таком красивом оазисе.
— Ты меня искал? — изобразил удивление Дикаев. — Но ты ведь по своей воле никого не ищешь. И кто же твой наниматель?
— Ты ведь знаешь, что я не веду переговоров со своими мишенями, — усмехнулся Гадгродт.
— Уже ведешь, ведь мы сейчас беседуем, — возразил Дик. — А я не предлагаю отступных и не прошу отсрочек. В чем ты видишь проблему? Я лишь спрашиваю имя заказчика, не пытаясь как-то повлиять на твой долг. Ведь кто-то из нас сегодня, как я понимаю, отсюда не улетит…
— Ты прав, командор, — согласился гурянин. — Такую малость я могу тебе, как уважаемому врагу, преподнести в качестве подарка. Тем более что обреченному не принято отказывать в последнем его желании. Ты знаешь это имя. Это твой бывший друг, Бергштайн. Воистину, дружба между людьми — всего лишь пакт о ненападении. И столь же легко вы становитесь заклятыми врагами. Без уважения, без чести.
— Я ожидал услышать это имя, — ответил командор холодным, не выражающим эмоций голосом. — Хоть до последней секунды и надеялся на что-то. Ну что ж. Не будем затягивать. Думаю, будет лучше, враг мой, если мы проявим друг к другу уважение и не станем вовлекать в это дело наших бойцов. Ведь на них у тебя нет контракта?
— Ты прав командор. Тебе стоило родиться гурянином. У нас бы было меньше поводов убивать друг друга.
— Перестань, тебе не к лицу кокетство. Причина здесь всего одна, и она не имеет никакого отношения к тому, какого кто из нас роду-племени. Контракт — вот сила, не дающая нам жить в одном мире. Давай не будем больше тянуть время. Мне надо еще успеть пообщаться со своим бывшим другом.
— Ты опоздал, — усмехнулся гурянин. — Впрочем, как и я. Его забрали. Пока не знаю кто. Те двое, кого с огромными потерями мы смогли взять лишь мертвыми, не имели при себе ничего, что давало бы нам хоть какую-то нить. Но, судя по тому, как орудовал медик, сдается мне, что это были имперцы. Возможно, их догонят. Все, кто только мог принять участие, сейчас в погоне. Тем лучше для нас. Простора больше.
— Довольно болтовни, — поднял руку Дикаев. — Давай закончим наше дело. Выбирай оружие и начнем.
Темно-зеленые солдаты не были столь примитивны, как «призраки». Они двигались медленно, прячась за камнями и барханами или просто перебегая с места на место. И, в отличие от невидимых тварей, они обрушили на укрепление целый шквал огня. Среди их вооружения не было однообразия. Видимо, те, кто готовил этот отряд к рейду, вооружали его всем, что только было под рукой. Но как ни пестро они были вооружены, их боевая мощь многократно превосходила оборонительный потенциал оставшихся защитников укрепления (если можно было назвать его таковым). Темно-зеленые солдаты не торопились, уверенные в своем превосходстве. По укреплению били сейчас и из «хэндкэннона», и из тяжелых пулеметов, и даже из ручного гранатомета «Шершень-6». Довольно
Прячась за песчаными гребнями, темно-зеленые сместились к середине долины, вытягиваясь в широкую линию. Гранатометчик подобрался ближе, и весь следующий залп выпустил прямой наводкой по «дракону».
— Они попались! — закричал Реззер Эмерсону, стараясь перекричать шум боя. — Передай команду группам Трагдта и Дидро! Всем огонь!
— Слава богу! — не удержался молодой снайпер. — А то у нас уже никого почти не осталось.
Он начал выкрикивать команды для групп, затаившихся на высотках. И тотчас пехотинцы, спрятавшиеся в засаде, открыли огонь. Они ударили так слаженно и умело, что первый же ответный залп чуть ли не вдвое проредил ряды нападающих: Умело скрывающиеся от выстрелов со стен укрепления темно-зеленые солдаты оказались совершенно открыты для метких попаданий. Если бы это были разумяне, отягощенные чувством самосохранения, атака, скорее всего, превратилась в беспорядочное бегство или, по крайней мере, в организованное отступление. Но страх смерти как таковой был этим солдатам не ведом. Они берегли свои жизни лишь как необходимость для выполнения поставленных задач. Поэтому сейчас, получив более опасного, но доступного врага, темно-зеленые в едином порыве бросились к засевшим на высотках пехотинцам, вернее к высотке, занятой группой Дидро, как наименее укрепленной.
Они проворно мчались по песку, и этой стремительности трудно было ожидать от столь массивных и тяжеловооруженных созданий. И в этом стремительном беге они ни на минуту не прекращали вести огонь.
— Дьявол! — заорал Дан, не рассчитывавший на такой поворот событий. — Эмерсон, передай Трагдту, пусть немедленно галопом дует на позицию Дидро. А ты со своими бегом на открытую позицию.
— Сэр. У меня никого не осталось, сэр. Только я, — тихо доложил снайпер.
— Проклятье!.. Трагдта быстро на позицию Дидро! — скомандовал Дан, оглядываясь.
В горячке боя он не считал павших, неотрывно следя за противником. И теперь, обратив взор на свою позицию, он вдруг увидел и развороченный парапет, и трупы снайперов, так и не отступивших со своих огневых рубежей, и тела бывших невольников, разбросанные взрывом ракетного залпа, и лежащую среди камней покореженную груду металла, которая совсем недавно была грозным тяжелым пехотинцем в костюме-трансформере.
Что-то горело, сильно дымя. В проломах был виден первый уровень укрепления. Картину дополняли уродливые туши «призраков», которые материализовались после смерти и отвратительно воняли. В живых на крыше чудом остались лишь Реззер да Эмерсон. Да еще Санчес продолжал лупить из обожженной и помятой установки, которая вопреки всему еще сохранила боеспособность.
Дан вдруг почувствовал жуткое опустошение, словно вместе с дымом из него улетали к небу все силы.
— Мы уже не сумеем им помочь, — хрипло проговорил снайпер. — Но Трагдт уже у Дидро. Похоже, у них рукопашная.
Дан содрогнулся, представив рукопашную с жуткими темно-зелеными солдатами и, не в силах больше стоять, опустился прямо на выгнутую плиту перекрытия крыши.
Установка замолкла, израсходовав наконец весь боезапас. Тяжелая тишина нависла над укреплением.
— Сэр! — вдруг завопил Эмерсон. — Сэр! Они победили! Дидро докладывает, что они прикончили этих ублюдков!