Адепт (Адепт - 1)
Шрифт:
– Очень хорошо, - заметил он, поднимая взгляд на женщину.
– Точнее, замечательно.
Женщина не без иронии приподняла бровь.
– Спасибо. Эта работа приятнее борьбы в грязи. И плата выше. Вы не будете возражать, если я избавлюсь от этого?
Взявшись за волосы на лбу, она потянула их назад. Темный парик остался у нее в руках, а на его месте обнаружились коротко стриженные светлые волосы. Она тряхнула головой и пригладила стрижку свободной рукой. Человек с перстнем, нахмурившись, следил за ней.
– Насколько я понимаю, вам хотелось бы получить деньги и откланяться. Он дал знак
– Полагаю, вы не будете разочарованы.
На шее у его помощника красовался такой же медальон, как у женщины. Она задержала на нем взгляд, когда протянула руку к конверту, и не заметила, что ее недавний напарник придвинулся к ней сзади и достал из кобуры на бедре свой пистолет.
Стоило ее руке коснуться конверта, как человек в черном приставил глушитель пистолета к ее голове за ухом и нажал на спуск. Звук выстрела, похожий скорее на негромкий кашель, даже не достиг берега, не говоря уже о замке высоко над ними. Второй и третий выстрелы, нацеленные ей в сердце, когда она уже упала, прозвучали не громче.
Не удостоив ее взглядом, человек с перстнем вместе со своим помощником вернулся на катер. Человек в черном, нагнувшись, снял с нее медальон на цепочке, а потом столкнул тело с причала в воду так равнодушно, словно это был мешок с мусором или дохлая кошка.
Моторы ожили, человек в черном отвязал трос, удерживавший катер у причала, и легко прыгнул на борт. А еще через десять минут катер с пассажирами и похищенным сокровищем исчез в сумерках, оставив за собой лишь медленно тающий фосфоресцирующий след на воде.
Глава 16
Тем временем Адам и Перегрин, как и собирались, провели свой второй день в Лондоне в штаб-квартире Шотландского географического общества, расположенной в Доклендзе. Там Адам представился доктором Синклером и назвал Перегрина своим научным сотрудником. При этом он опустил ту подробность, что "доктор" относится вовсе не к научной степени, а к профессии медика, а оброненная как бы невзначай ссылка на имевший место неделю назад доклад в "Глениглз" помогла укрепить впечатление, что он историк, собирающий материал для цикла лекций.
– Ой, - произнесла дама за стойкой, хотя внешность и манеры Адама явно произвели на нее впечатление.
– Боюсь, что не помню вашей фамилии в списке наших постоянных членов, доктор Синклер. Но мы постараемся что-нибудь устроить - раз уж вы здесь всего на день. Вы с мистером Ловэтом пока присядьте, а я позвоню наверх, узнаю, не свободен ли там кто.
– Очень мило с вашей стороны, - улыбнулся Адам.
– Конечно, мы подождем. Большое вам спасибо.
Все это заняло некоторое время, но в конце концов их познакомили с одним из старших сотрудников архива, коренастым уроженцем Глазго по имени Рональд Маккей. Под его руководством Адам с Перегрином потратили первую половину дня, просматривая микрофильмы со статьями об археологических изысканиях в Россшире. После ленча они переключились на собрание иллюстративного материала - фотографии раскопок, обмеры, проекты реконструкций. Все это было сопоставлено с набросками, сделанными Перегрином. К вечеру, перебрав все, имевшее хоть малейшее отношение к интересующему их предмету, Адаму и Перегрину удалось
– Уф! Надеюсь, в ближайшее время нам не придется повторять все это снова!
– с чувством воскликнул Перегрин, садясь в такси, чтобы вернуться в Каледонский клуб.
– Еще час таких занятий - и моя голова распухнет до размеров замка Бленхейм!
Адам рассеянно улыбнулся в ответ. Голова его была занята другим: он перебирал в уме четыре названия, оставшихся в списке. Все четыре замка располагались на возвышенностях над водой, все четыре уже существовали при жизни Майкла Скотта, однако, если не считать этого, дальше не удалось продвинуться ни на шаг.
– Ну что ж, могло быть и хуже, - со вздохом произнес он.
– Но признаюсь, я надеялся, что нам удастся достичь большего.
Перегрин поморщился:
– Понимаю, что вы хотите сказать. Любой из оставшихся в списке замков может оказаться тем, который мы ищем... или ни один из них. Я ведь мог и ошибиться.
– Вы так считаете?
– мягко спросил Адам.
– Да нет... Но если только вы не знаете других источников информации, о которых еще не говорили, я не представляю, каким образом сузить список до одного названия.
Адам покачал головой.
– Боюсь, вы правы. Мы добились максимума, который можно было достичь, работая с бумагами. Все, что нам осталось сделать, - это нанести личный визит во все эти места.
Вид у Перегрина вдруг сделался чуть испуганным.
– Вы хотите сказать, мы туда поедем?
– Да.
– Но... ведь это требует времени.
– День или два, - согласился Адам.
– Но если мы с чего-то не начнем, мы ведь так ничего и не найдем, верно?
– Пожалуй, да, - вздохнул Перегрин.
– Раз так, нам лучше сегодня же вечером вылететь обратно в Шотландию.
Адам сдвинул брови так, что между ними пролегла глубокая морщина, и устало откинулся на обтянутую винилом спинку кресла такси.
– Нет. Мы вполне можем лететь утренним рейсом, - сказал он.
– Для одного дня мы поработали достаточно - даже более чем достаточно. Ничто не мешает думать так, как усталость. Я хочу, чтобы мы как следует отдохнули прежде, чем отправляться на север.
В клубе они рано поужинали, пока в обеденном зале было относительно пусто. Покончив с едой, Перегрин совершенно не возражал против того, чтобы удалиться в свою комнату. Шея его затекла от долгих часов, проведенных за аппаратом для просмотра микрофильмов, а глаза болели от чтения при слабом свете. Впрочем, горячий душ снял острую боль, и Перегрин уснул сразу же, как только его голова коснулась подушки.
Сны прилетали и улетали; по большей части ему ничего не запомнилось. Но далеко за полночь он вдруг проснулся от того, что поначалу принял за тревожный зов трубы. Перегрин сел в кровати и прислушался, однако, как ни напрягал слух, не мог уловить ничего, кроме доносившегося с улицы гула ночной столицы.
"Должно быть, померещилось", подумал он, пожал плечами и снова лег.
Тем не менее эхо этой странной сердитой тревоги продолжало звучать у него в голове. В конце концов он снова уснул, почти решившись поутру рассказать об этом Адаму.