Адепт. Главы 1-21
Шрифт:
Вторым нарушителем оказался ранее незнакомый мне адепт-стихийник с четвертого цикла. Он настойчиво пытался пронести в Академию здоровенную, литра на два, флягу медовой браги. Нет, может быть у остальных адептов, которые возвращались из города, было нечто подобное (обыскивать ведь их я даже не пытался), но их запасы хотя бы не выпирали из-под формы так, что "несуна" было видно за километр. Заставив стихийника, судя по вольнице, звавшегося Прокочем, продемонстрировать свою контрабанду, я отказался регистрировать его возвращение, пока он не оставит флягу за стенами Академии.
— Алекс, давай разойдемся по-дружески! —
— Пустяки? — хмыкнул я. — Согласно законам Академии эти пустяки тянут на весьма серьезное наказание. Неужели тебе хочется провести десятицу на общественных работах?
— Но ведь никто не узнает! — перешел стихийник на заговорщицкий шепот.
— Я знаю, этого уже достаточно.
Контрабандист не сдавался:
— Алекс, давай договоримся, как цивилизованные маги. Скажи, сколько ты хочешь? Могу дать пару золотых.
Я прикинул, что сумма взятки какая-то необычная, так как по приблизительным подсчетам превышает стоимость самого товара раза в три. Или стихийник такой алкоголик, что не может пару десятиц прожить без хмельного напитка, или же дело тут нечисто. Привыкнув всегда исходить из худшего варианта, я отрицательно покачал головой.
— Три золотых! — настаивал Прокоч, но, видя, что я не реагирую, пошел ва-банк. — Хорошо, шесть с половиной, больше у меня просто нет. Алекс, они твои, только пропусти меня!
— Тебя пропущу, твоя фляга останется за воротами! — безапелляционно заявил я.
Однако, к моему большому удивлению, стихийник, даже столкнувшись с таким резким отказом, не сдался и перешел к мольбам. Добрых пять минут он канючил, упрашивал и жалобно уговаривал меня закрыть глаза на его нарушение. Разве что на колени не становился, молитвенно слагая руки на предмете наших разногласий. Но я был непреклонен, потому что такая чрезмерная настойчивость лишь укрепила подозрения. Под конец, видя, что ничего на меня не действует, Прокоч воскликнул:
— Алекс, да будь же ты человеком!
— Не могу я быть человеком! Я дежурный! — воскликнул я в ответ, силясь не заржать.
Разочарование неудавшегося контрабандиста не знало границ, так что я даже сжалился и пояснил непутевому:
— Слушай, я не пойму, чего ты упираешься? Выйди за ворота, спрячь свою драгоценную флягу, а завтра или уже сегодня ночью договорись с тем, кто меня сменит, чтобы выпустил тебя на минутку. Уверен, он окажется не таким принципиальным.
Ага, ведь месть Керисана ему не грозит!
— Мне нужно отдать ее уже сейчас, — мрачно уставился на флягу Прокоч.
— Подумаешь, всего полдня потерпеть!
— А может…
— Нет! — рявкнул я, порядком устав от спектакля. — Или ты сейчас же выносишь запрещенный "продукт" за стены, или мне придется оформлять опоздание, потому что время твоей "вольницы" подходит к концу!
Тяжко вздохнув, Прокоч вышел из калитки, а потом весьма меня удивил. Я думал, он воспользуется разумным советом и прикопает брагу, чтобы забрать ее в скором времени, но стихийник вместо этого со словами: "Не видать мне больше вольниц!" размахнулся и швырнул ее о небольшой валун, выпиравший из земли. Во все стороны полетели глиняные осколки и капли, радугой сверкавшие на солнце,
Мне не нужно было уточнять, кому предназначалась фляга, но очень хотелось узнать, Керисан специально для меня организовал этого "несуна", или же я абсолютно случайно перехватил его реальный заказ? Второй вариант грешил натянутостью, так как мастер знал о моем дежурстве задолго до того, как Прокоч вышел за ворота, ну а первый был слегка нереальным, так как не имел смысла. Ну не верил я, что безопасник будет ловить меня на мелких нарушениях, и все тут! Оставалось еще одно объяснение, что идея с брагой была инициативой стихийника, но и тут имелись масса спорных моментов. В общем, оставив бесполезные размышления, я принялся регистрировать еще одного "возвращенца".
Следующий нарушитель оказался знакомым мне Лихошем, боевиком с третьего цикла, по вине которого я лишился волос. Его вольница оказалась просроченной на два часа, поэтому, несмотря на все уговоры адепта и его воззвания к моей совести, мне пришлось фиксировать нарушение, а потом, согласно инструкциям, вызывать Ризака, чтобы тот забрал опоздавшего. Декан появился из портала спустя несколько минут, поставил свою роспись в книге, зафиксировав мои слова, и приказал Лихошу проваливать с глаз долой. После этого магистр неожиданно спросил меня:
— Как дела, Алекс?
— Замечательно. Завтра продемонстрирую вам свои знания по оставшемуся теоретическому блоку, тогда уже и решите, начать мне ходить на занятия с третьим циклом, или пока продолжить заниматься самостоятельно. По остальным дисциплинам тоже никаких проблем не наблюдается, а экзамен по истории магии я вообще умудрился…
— Нет, я не об этом, — прервал меня Ризак. — Как дела на дежурстве?
— Пока только пара мелких нарушений.
— Это радует. Но все равно будь внимателен и, если что-нибудь покажется непонятным, можешь сразу связываться со мной. Ведь ты в первый раз стоишь на воротах, так что многого еще не знаешь…
— Не беспокойтесь, я выучил все необходимые инструкции. Но все равно, спасибо, если возникнут затруднения, обязательно спрошу у вас совета.
— Отлично. Тогда до встречи и… удачи тебе, Алекс.
Ризак развернулся, быстро сформировал плетение портала, на мутной пленке которого проступили очертания аудитории с адептами, и вошел в него, после чего пленка схлопнулась и исчезла. Моя попытка запомнить структуру окончилась неудачей, я успел ухватить лишь пару блоков, потому что плетение портала после активации мгновенно разрушало свою основу. Но, сказать по правде, это меня не сильно расстроило, так как я думал совсем о другом, а именно — почему магистр знает о нашем с Керисаном конфликте. Ректор растрепал? Но какой смысл ему делиться своими проблемами с окружающими? Понятно, что они являются друзьями-приятелями, но ведь в противостояние "Фалиано vs. Совет Магов" посторонних лучше не впутывать, особенно если они близкие люди, которым могут достаться неприятности, предназначенные ректору. Странно это все, но плодить догадки смысла не имеет. Даже если среди них окажется верная, я все равно этого сейчас не пойму.