Адептус Астартес: Омнибус. Том I
Шрифт:
Но происходящие события вернули его в реальность. В наушниках Лександро различил чей-то голос, взорвавшийся болью. Или это было всего лишь выражение удивления?
Вопль заглох, превратившись в сдавленное шипение, как будто жертва мертвой хваткой железного капкана закусила нижнюю губу.
— Вышел из строя правый передний щит, — бесстрастным голосом объявил Юрон. — Не работает демпфер обратной связи. Сгорел защитный лазер и отрезал энергоснабжение Акбара.
Резкое шипение, напоминавшее треск статического электричества, внезапно прекратилось.
Хотя это вовсе не означало, что в плечевой кабине Акбар уже не корчился
Едкий дым сгоревшей изоляции…
Горький запах лимона, характерный для расплавившегося пласталя…
Запах рыбы, свойственный разжиженному адомантию… Свежесть озона, образовавшегося в воздухе под воздействием электрических разрядов…
И жар, нестерпимый, испепеляющий жар. Уцелевшие вакуумные щиты продолжали служить верой и правдой, отражая огонь неприятеля и превращая сгустки энергии в тепло. Но шквал огня был настолько плотным, что теплу не хватало времени, чтобы рассеяться. Внутри Императора становилось жарко, как в аду.
Лопасти потолочного вентилятора дышали раскаленным жаром, приносимым извне. В свою очередь, вентиляторы, вмонтированные в пол, отсасывали прохладный воздух. Охлаждающее устройство, не справлявшееся с нагрузками, работало с завыванием и перебоями. Лександро закашлялся и сплюнул в сторону поврежденного Титана, который по-прежнему маячил в перекрестье его прицела. Плевок прилип к стеклу, исказив истинный вид черепашьей головы исполина. Теперь казалось, что эта часть головы врага кипела и из правого глаза тек гной.
Охваченный божественным предчувствием, он снова принялся обстреливать ослабленного исполина, метя в обозначенную слюной цель.
Титан с обгорелым знаменем из стороны в Сторону крутил головой как жвачное животное, одолеваемое досадливыми насекомыми, роль которых играли выпускаемые им пушечные снаряды.
Вдруг один вытаращенный глаз взорвался.
Титан закрутился на месте, судорожно дергаясь. Должно быть, бился в агонии его раненый Принцип. Лазерная и плазменная пушки полыхнули короткими вспышками молний, лизнувших соседний Полководец. Только тут Модераты осознали допущенный промах.
Металлический гигант, сделав несколько па, рухнул как подкошенный.
Макропушка Лександро по всей вероятности перегрелась, потому что заглохла. Его правую ладонь в перчатке свело судорогой, так что он даже не мог пошевельнуть пальцем.
А может, в магазине пушки не осталось больше снарядов. Он тратил их не скупясь. — Макропушка заглохла, — доложил он. Прицелившись в соседний Титан, он снова смачно плюнул на экран и застыл в неподвижности, ожидая, когда выйдет из строя его вакуумный щит… а также своего ослепительного превращения в плазму.
Ереми до боли в глазах всматривался в Титанов, орудия которых могли направить свои стволы в сторону их умолкнувшей макропушки на броне или на левое плечо, в кабине которого сидел Д'Аркебуз.
Д'Аркебуз не должен умереть преждевременно.
Только не это.
Увидев, что в запретном направлении движется оборонный лазер противника, Ереми оживился и, воодушевленный, выпустил серию
— Ха! На этот раз я спас тебя, Лекс! — воскликнул он вслух, забыв, что находится в открытом радиоканале.
— Спас меня? — послышался бестелесный голос. — От моего золотого преобразования? Что это за чушь несет там этот Д'Аркебуз?
— Ты негодяй! Прихвостень! Холоп!
На самом деле эти оскорбления ничего не значили, все же — по всему чувствовалось, что Д'Аркебуз был уязвлен.
— Отличное попадание, Веленс, — поспешно похвалил его Юрон. — Но на этом нельзя успокаиваться. Теперь мы все находимся в зависимости от твоего оружия. Кроме него, у нас ничего нет. Сейчас я побегу, а ты постарайся угодить в щит другого. Эй, Тандриш, проснись. Пора самому зарабатывать себе на жизнь.
Учитывая массу Императора и вес его вооружения, заставить его бежать фактически было нельзя, хотя, бесспорно, можно было заставить двигаться более проворно. Словно предупреждая о болезненности усилия, на борту машины взвыл какой-то звуковой сигнал. Раскачиваясь из стороны в сторону на своем шарнирном кресле, Ереми лихо поливал из оружия налево и направо, лишь бы отвлечь внимание от безоружного теперь Д'Аркебуза. Но из-за качки все выпущенные им снаряды летели мимо цели, даже если казалось, что не попасть в нее нельзя.
— Для повышения эффективности стрельбы включаю дополнительную энергию реактивной тяги, — прокричал Ереми, предупреждая сержанта. — Хорошая плазменная пушечка, — взмолился он, — . лучшая пушка на свете, только не подведи меня! Aryifex armifer digitis dextris oculis ocultis! — пропел он заклинание.
— Что ты делаешь? — завопил Юрон.
— Включаю дополнительную энергию реактивной тяги для повышения эффективности огня, сэр.
Жара в кабине стала просто невыносимой. По руке Ереми, заключенной в сервомеханический рукав, градом лился пот. Ему казалось, что всю руку по локоть он погрузил в горячий и тесный родовой канал неведомого разъяренного животного и теперь манипулировал содержимым беременной пульсирующей матки.
— Что ты делаешь? Мы теряем скорость. Нам нужно было опередить их… Дорн. Стрелка реактора уже на красной черте! Еще немного, и машина не выдержит. Сейчас мы взлетим на воздух!
— Испепели нас, — взмолился Д'Аркебуз. — О, божественный свет. Божественный жар.
Одновременно происходило несколько событий. Плазмоизвержение, производимое рукой Ереми, вдруг прекратилось. Его руку, манипулировавшую в лоне оплодотворенной матки, свело судорогой. На маленьком экране монитора было видно, что ствол его огромного орудия раскалился добела. Капли расплавленного металла с шипением стекали на броню панциря. На контрольной панели, как безумные, мигали индикаторы. Стрелки остальных приборов тоже зашкаливали. Лимит возможностей вакуумных щитов был исчерпан, и они вышли из строя. Генераторы сгорели, и лопасти вентилятора не справлялись с валившим дымом.