Адептус Астартес: Омнибус. Том I

Коллектив авторов

— Кровью Его я защищён.

Кровь, уже моя, течёт изо рта и носа.

Я борюсь против охватывающей разум тьмы, чувствую, как трещат кости, когда тело скручивает спазм.

— Кровью Его я восторжествую.

Я чувствую, как разочарованно ревут твари варпа, когда моя воля отталкивает их, ограждает душу от порчи.

Я сдерживаю крик, когда мучительная боль раздирает кожу словно землетрясение. Я падаю на залитые кровью камни. Глаза закрываются, и я почиваю в анабиозной коме, веря, что милостью Сангвиния братья найдут меня прежде, чем демоны вернутся.

Я один, а их много. Но я превозмогаю.

Энди

Смайли

Габриэль Сэт: Расчленитель

Габриэль Сет в одиночестве сидел во мраке штурмового корабля. Тяжёлый чёрный саван скрывал его доспехи, широкий капюшон закрывал лицо и горящий в глазах невыразимый гнев. Склонив голову и согнувшись, Сет молчал, чувствуя лишь вибрации, проходящие через отсек входящего в атмосферу Ваала корабля.

— Спуск закончен. Направляемся к доку. Прибытие через три минуты, — донёсся до него голос пилота-сервитора. Но в докладе не было нужды, ведь Сет уже бывал на Ваале и тысячи раз стоял под его опалёнными войной небесами. Он мог определить местоположение по малейшему изменению курса корабля и знал с точностью до мгновения сколько времени осталось до посадки: на две секунды меньше, чем по оценкам сервитора. По той же причине он отключил внешние пикт-каналы и тактический гололит. Ему не нужно было смотреть на ржаво-красные пустыни и токсичные низины этого мира. Сет хорошо знал, в каком аду рождаются ангелы.

— Одна минута.

Сет выпрямился и расправил плечи, тряхнул головой, сжимая и разжимая пальцы. Поднявшись, как только корабль сел, он нажал на активатор люка. Сет стоял, слушая, как всё громче бьётся кровь в венах, пока рёв двигателей сменялся тихим воем.

— Имум-атерро, — когда опустилась штурмовая рампа, Сет прорычал команду-ликвидатор и начал спускаться.

Позади пилот-сервитор содрогался, изрыгая нечитаемый машинный код, когда выгорали его нервные соединения и испарялись базы данных. Кроме Кровавых Ангелов лишь великие магистры разрозненных сынов Сангивния знали, где сейчас стоит Сет, и так и должно было остаться.

Мало кому было известно и о покрытой пеплом дороге, по которой шёл магистр, и о сводчатом реклюзиаме в конце. Он шёл в земле тайн, под зданиями, созданными из-за стыда и страшной ненависти. Над ним возвышались до небес на опалённых огнём постаментах древние статуи благородных героев Ваала. Каждый из них держал два оружия, направив одно к небу, а другое в землю. То были бессмертные стражи, защищающие от внешних и внутренних врагов.

Сет шагнул вперёд и остановился, заметив на ближайшей статуе движение. Среди заклёпок наплечника притаился хор эрелимов. Пять капелланов Кровавых Ангелов скрывались в тенях, следя за шедшим к реклюзиаму магистром. Лишённые всех украшений и символов кроме выгравированного на плечах герба ордена воины были тёмными отражениями сангвинарных стражей, что стояли в свете вместе с Данте. Даже их шлемы-черепа были тёмными как беспросветная ночь, а прыжковые ранцы окружал ореол чернейших перьев. Ничто, кроме мерцания багровых линз не выдавало их в полумраке.

Сет бросил на них свирепый взгляд и покачал головой с медленной уверенностью вытаскивающего из собственной груди клинок человека. Ничто не преградит ему путь в реклюзиам, и если эрелимы вмешаются, то он убьёт их.

Дверь в огромную капеллу была вычурной плитой из железа и пластали. Среди скрытых под масками херувимов с тонкими серпами были видны письмена на древнем ваалитском санскрите.

«Император послал

своих сынов сделать то, что не под силу людям. Они должны были избавить их от слабостей плоти и грехов разума, преграждавших путь к величию. Посланные Им сыны должны были нести бремя жизни и смерти, чтобы люди процветали. Сия тяжкая ноша стала ядом в крови сынов Его, и послал Император Палача своего, дабы избавить страждущих».

Сет зарычал, прочитав отрывок вслух. Слова и поэзия не меняли истинной сути вещей. Убийство есть убийство, жизнь есть жизнь, а палач это лишь другое имя убийцы. Он посмотрел на исчезающие в небе шпили из позолоченного металла. Этот реклюзиам возвели не во имя величия Императора, не для того, чтобы направлять его паству. Он был создан с единственной целью — узаконить убийство одного брата другим.

Сорвав перчатку, Сет ударил по биосканеру дверей. Гладкая панель загудела, замерцала янтарным светом. Через мгновение сводчатые двери раскрылись, притянутые скрытыми поршнями, шипящими от давления. Сет вошёл, едва двери разошлись достаточно широко, чтобы вместить его широкие плечи.

Его встретила тьма, непроглядный мрак, в котором могли видеть лишь улучшенные глаза космодесантников. С каждым шагом доносилось пустое, щёлкающее эхо. Сет не смотрел вниз, ведь звук был знаком. Он знал, что путь ему устилает не галька, а черепа. Воздух был холодным и туманным.

Он направлялся к центру зала, где узкая висячая лестница трижды перекручивалась прежде, чем закончиться широкой платформой. На краю её сидел воин, склонив голову перед чёрной мраморной скульптурой Сангвиния, свисающего с потолка на незримых цепях.

— Встань! — гаркнул Сет, начиная подниматься.

После недолго молчания пришёл ответ.

— Я размышлял, когда же ты придёшь, — голос был старым и медленным, как у охваченного печалью человека.

Сет отбросил капюшон, открыв броню, покрытую вмятинами и трещинами, что остались после недавних битв. Магистр зарычал, ускорив шаг. В груди участился пульс сердец, первобытный призыв к насилию, наполнявший мускулы кровью и молящий об освобождении.

— Было бы мудро закончить одну битву, прежде чем приходить сюда в поисках другой… — воин поднялся. Он был едва виден, мрак цеплялся к нему словно вторая кожа.

— Не делай всё хуже, изображая тревогу за моих братьев, — когда Сет перешагивал последние ступени, то скалился, словно дикий зверь на арене.

— Это мой дом, Расчленитель. И я уже говорил, что тебе следует следить за языком.

— А я говорил тебе, Асторат, — Сет остановился. Голос был зловещим шёпотом, похожим на песок, царапающий плоть, — что я поступлю с моими братьями так, как считаю нужным. Ты не убьёшь ни одного Расчленителя, пока я жив.

— Не тебе решать судьбу проклятых, — Асторат шагнул вперёд, сверля мрачными, непроницаемыми глазами меньшего космодесантника, но лицо его было холодным и спокойным, как могила. — И не забывай, что жив ты лишь милостью Императора.

Сет скрипнул зубами, борясь с желанием вырвать палачу глаза.

— Ты думаешь, что ты не такой как мы. За всей этой тьмой… — магистр развёл руками, — за всем этим фарсом ты скрываешь свою истинную природу, но ты тоже Кровавый Ангел, собрат, и каждый из нас потерян. Никто из нашего рода не избежит безумия. Даже ты.

— Я шёл с проклятыми… — оскалил клыки Асторат.

— Нет! — взревел Сет, подходя на расстояние удара меча. — Не с ними. Ты стоял над ними, скривившись в высокомерном безразличии.