Адептус Астартес: Омнибус. Том I
Шрифт:
— На виду у всевышнего Императора, в сражении против сил разложения, лицом к лицу с Врагом пал брат Краэ.
Низкий печальный голос Дурендина, казалось, заполнил все катакомбы. «Истребление демонов» содержало десятки погребальных молитв. Дурендин множество раз произносил и знал наизусть каждую из них. Брат Краэ выбрал для своих похорон одну из простейших. Генхайн помнил этого скромного воина, точно исполнявшего приказы правосудора Танкреда и считавшего себя не кем иным, как инструментом воли Императора.
Дурендин продолжал службу; Генхайн и все
— Враг не нашел в его мыслях ни единой лазейки и не встретил милосердия от его руки. На виду у Императора он пал и бок о бок с Императором будет сражаться против врага в конце всех времен. Во имя Золотого Трона, во имя повелителя человечества, пусть брат Краэ живет в нашей борьбе.
Дурендин закончил молитву, и новички молча по одному вышли из зала. Они вернутся в кельи и будут размышлять обо всех боевых братьях, подобно Краэ павших на поле боя. Их геносемя теперь имплантировано в тела учеников: оно регулирует их превращение в Серых Рыцарей.
Генхайн обернулся к брату Ондурину, который нес огнемет отделения и выполнял обязанности неофициального заместителя:
— Ондурин, отведи отделение на «Рубикон» и прикажи экипажу готовиться к вылету. Я скоро догоню вас.
Ондурин кивнул и молча вывел отделение Генхайна из зала. На дорогу из катакомб у них уйдет примерно два часа.
Правосудор Генхайн остался в зале наедине с Дурендином.
— Брат-капитан Аларик оказал великую честь брату Краэ, отправив его тело на Титан, — заговорил Дурендин. — Но вряд ли он отослал тебя и «Рубикон» только ради этого.
— Вы правы, капеллан. Он послал меня с просьбой от его имени.
Дурендин кивнул:
— Я получил твое астропатическое послание. Это весьма необычная просьба. Такого не случалось уже много столетий. И еще реже такие прошения выполняются. Аларик все тебе рассказал?
— Все. И еще он объяснил мне, что обладает властью исполняющего обязанности брата-капитана и может доказать настоятельную потребность в том предмете, который я должен получить.
Дурендин усмехнулся в глубине своего череполикого шлема:
— Конечно, правосудор. Но ты должен понимать значение этой просьбы. Как опекун наших павших братьев я должен отнестись к ней очень осторожно. Следуй за мной, правосудор.
Дурендин пошел между пьедесталами к выходу. Генхайн, опустив взгляд, увидел глядящие на него каменные лица — суровые, покрытые морщинами и шрамами. Лица людей, чьи души не могли успокоиться. Генхайн знал, что они и по сей день ведут непрекращающуюся борьбу с Врагом, как сам Император сражается из недр своего Золотого Трона. И борьба эта будет длиться до конца всех времен.
Через сводчатый проем они вышли в коридор, и Дурендин продолжил путь вниз. Генхайн следовал за ним в полумраке. Люмосферы здесь были расположены очень редко, и многие из них погасли. В стенных нишах многие столетия лежали тела воинов.
Туннель закручивался по спирали, вгрызаясь
Воздух стал теплее. Белые зубы скелетов поблескивали в полумраке. Генхайн мельком заметил на стенах резные изображения Серых Рыцарей в давно устаревших силовых доспехах. Он видел подобные на мозаичных картинах в часовнях и в иллюстрациях старинных рукописей.
После недолгого спуска коридор выходил в огромное подземное пространство. Помещение было настолько большим, что дальняя стена казалась горизонтом, а потолок — бескрайним каменным небом. Зал, словно богатый мрачный город, был заполнен рядами огромных, искусно изготовленных сооружений из гранита и мрамора.
— Наших мертвых не всегда хоронили бок о бок, как братьев, — тихо пояснил Дурендин. — Орден постепенно изменяется, хотя это и не всем заметно. Этот уровень сохранился с тех пор, когда Серых Рыцарей, как величайших героев, хоронили в таких городах мертвых.
— Как давно это было? — нехотя спросил Генхайн.
Как и все Серые Рыцари, он сражался с ужасными противниками и видел такое, что могло бы свести с ума менее стойкого человека. И все же молчаливый некрополь вызывал в нем чувство глубокого благоговения.
— Последнее захоронение было сделано более девятисот лет назад, — ответил Дурендин. — Идем дальше, правосудор.
Дурендин шагнул под каменное небо и направился по широкой улице, вымощенной плитами из блестящего гранита. С обеих сторон высились гробницы — некоторые высотой в несколько этажей. Одни были украшены резными картинами сражений, на других виднелись монументальные символы: стилизованная буква «I», обозначающая инквизицию, и меч с книгой — эмблема Серых Рыцарей.
Генхайн заметил и выцветшие, написанные некогда яркими красками образы Серых Рыцарей в древних доспехах терминаторов. Они мечами и алебардами прогоняли огромные полчища тлетворных демонов с извивающимися щупальцами. Другая гробница была увенчана массивным мраморным «Громовым ястребом» — космическим челноком, словно готовым в любой момент вознести душу лежащего под ним космодесантника.
Дурендин свернул за угол, и в дальнем конце прохода Генхайн увидел помещение, выстроенное в форме древнего амфитеатра. Арочные проходы в закругленных стенах вели на арену, где сотни сидящих каменных фигур молча смотрели на обсидиановый прямоугольник, что стоял на возвышении в центре.
Дурендин вошел в амфитеатр. Он оказался огромным, как одно из заведений для гладиаторских боев, которые можно было найти в городах самых жестоких миров Империума. Фигуры наблюдающих людей были закрыты накидками и капюшонами с символами различных организаций Империума: Инквизиции, Адептус Механикум, Экклезиархии, Администратума и даже Адептус Терра. Символичность памятника не оставляла сомнений: все мужчины и женщины Империума, знали они это или нет, были в неоплатном долгу перед Серыми Рыцарями.