Адептус Астартес: Омнибус. Том II
Шрифт:
— Я хочу поблагодарить тебя… — начала было она, но Бехан качнул головой.
— Я сделал то, что должен был. Не благодари меня за открытие разума тебе, — псайкер вытащил болт-пистолет из кобуры на бедре.
— Послушай меня, Бехан, — произнесла чужачка, поднимаю руку к нему. Он разозлился, услышав свое имя из уст ксеноса.
— Я знаю, что ты должен сделать. Я всегда знала, как это закончится. Но сейчас ты видел, ты знаешь, что мы не все такие, как ты думал. Даже сейчас не может быть мира между расами, но ведь терпимость может существовать.
— Внемли моим словам
Ее глаза наполнились слезами:
— Я надеялась… — произнесла она, а затем смело подняла голову. Гордость в ее глазах заслуживала уважения Бехана, хоть…сама ведьма и не заслуживала.
— В таком случае, — вновь начала она, — я надеюсь, ты запомнишь то, что видел здесь.
— Не рассчитывай на это, — прозвучал ответ, рука десантника прижала болт-пистолет к голове ксеноса.
Убийственный выстрел прозвучал в тишине крепости. Бехан посмотрел на ее падающее неживое тело. Несколько оставшихся эльдар при виде смерти их лидера изготовились к бою, но, несмотря на это, терминаторы атаковали быстрее. Через несколько секунд противники был повержены, ни один эльдар не остался в живых.
— Я бы сказал, что это место очищено, — буркнул Джул. — Давайте вознесем благодарность Императору.
Началась очередная литания и Бехан с радостью присоединился к ней. Керелан подошел к боевому знамени и склонился над ним.
— Эта вещь разрушила почти все, что было здесь, — заметил командир. — Но сам артефакт остался невредимым, сохранившись на протяжении веков. Прекрасная реликвия, Ваширо будет доволен.
Керелан бережно подхватил его и поднялся.
— Восемь тысяч лет это знамя было символом упорства нашего ордена. Представьте, братья, тех героев, которые несли его в бой. Представьте, что мы сможем узнать о тех событиях…
Капитан взглянул на Бехана. Если прогностикатор воспользуется своими умениями, то многие утерянные секреты ордена могут быть возвращены. Но по выражению лица псайкера Керелан понял, что древние секреты интересуют того меньше всего. Первый капитан сменил тактику:
— Брат-прогностикатор, честь забрать голову ведьмы должна принадлежать тебе в качестве признания твоих заслуг во время…
— Первый капитан, я помещаю себя под Вашу стражу, — поднял голову молодой воин, на лице отразилась борьба гордости и вины.
— О чем ты говоришь, прогностикатор?
— Я позволил ксеносу коснуться своей сущности. Я…осквернен. За мою ересь последует наказание, и я приму его с радостью. Я знаю свой долг.
— Твой долг, прогностикатор… — голос командира слегка изменился. — Послушай, Бехан. Ты, правда, думаешь, что вина лежит только на тебе? Осмотрись, мальчик. Все это место — символ вины в истории нашего ордена. Вся эта миссия, все, что ты сегодня сделал, должны научить тебя одной простой истине. На службе Золотому Трону случаются времена, когда приходится принимать бескомпромиссные решения. В таких случаях цель оправдывает
— Но я…
— Когда вернемся на корабль, обратись к Императору. Вверь свое будущее Его рукам. Такова доктрина нашего ордена. Что же будет, если наши собственные прогностикаторы перестанут доверять своему чтению судьбы.
Первый капитан подошел и, впервые, снял шлем. Под ним оказалось пугающее лицо. Вся голова была покрыта татуировками от подбородка до макушки, что придавало ему наводящий ужас вид. Глаза светились мудростью прожитых лет.
— Твои действия не подвергаются сомнению, — произнес ветеран, положив руку молодому Астартес на плечо. — Ты выполнил свой долг, ничего более.
Лицо Керелана изобразило некое подобие улыбки:
— А теперь забери ее голову, и пора убираться отсюда с нашим призом.
— Так точно, Первый капитан, — ответил Бехан.
Базовый инстинкт
Не всегда побеждают те, у кого больше пушки.
Но если мы замешкаемся под их прицелом, то проиграем.
Вздымающиеся ввысь леса Анцериоса III мягко шелестели листвой под палящим тропическим солнцем. Влага собиралась в капельки и испарялась, мерцающей дымкой поднимаясь от листвы изумрудно-зеленого и насыщенно-лилового цветов. Это было жестокое, беспощадное место, где два горячих солнца немилосердно нагревали поверхность планеты. Воздух был душным и едва терпимым для человеческого организма.
Однако пробивающаяся сквозь джунгли группа состояла не совсем из людей.
Темные джунгли Анцериоса не только выглядели мрачно, казалось, что они давят всей своей гнетущей, тяжелой массой. Царила жуткая тишина, лишь изредка нарушаемая возгласами похожих на приматов существ или криками экзотических птиц. Здесь, глубоко в джунглях, не было ни малейшего признака наличия разумной жизни. Что здесь действительно было, так это растительность, которая уже долгое время буйно развивалась, по мере необходимости приспосабливаясь к условиям планеты. Все, что могло расти, отчаянно тянулось вверх, стремясь к свету. Возможно, животных здесь и было мало, но огромные цветущие растения служили домом неимоверному количеству гнуса.
Подул слабый ветер, всколыхнувший душный воздух и поднявший вверх целое облако насекомых. Они начали лениво виться над землей, ловя и отражая своими разноцветными крылышками те ничтожные остатки солнечного света, которым удалось все же пробиться столь глубоко. Они радостно, самозабвенно летели под дуновением слабого ветерка, державшего их в своей нежной хватке, двигаясь в восходящих потоках в сторону прогалины.
Облако резко рассеялось, когда прямо сквозь него прошла рука, облаченная в перчатку серо-стального цвета. Рой разлетелся, как будто кто-то бросил в его гущу фраг-гранату. Секундное замешательство тут же ушло, и насекомые неспешно собрались снова. Их возмущение было почти осязаемым. Рой ненадолго замер, поймал еще один восходящий поток и исчез из виду.