Адептус Механикус: Омнибус
Шрифт:
— Бор, установи мощность северной сетки на максимальную чувствительность, — сказал Лакиус.
— Но столбы откроют непрерывный огонь, стреляя даже по развеиваемому ветром песку!
— Слюдяному песку — поправил Лакиус.
Бор ухмыльнулся и начал молельный обряд.
Преторианцы умело сражались на северной стороне. Они использовали шторм-бункер, чтобы ограничить плоскость обстрела так, что каждый раз они сражались только против какой-то небольшой части противников. Залп ракет осветил пустое черное небо и свалил двух машин противников, когда те пересекли лазерную сетку.
Без предупреждения лазерная сетка выстрелила с неистовой силой. Гигаватты энергии рассеивались в водовороте песчаных частиц, бессмысленно растрачивая силы во вспышке тепла и света.
Вспышки были безвредны, но достаточно мощны, чтобы временно ослепить оптику ближайших скелетоподобных машин. На мгновение их огонь ослаб, и Преторианцы использовали возможность остановить их и открыли огонь из всех орудий в своем арсенале; болты, ракеты и плазменные разряды разрывали противников в поле зрения.
Осил уставился перед собой. Мгновение назад он думал, что его убьют, но вместо этого они выиграли.
Они выиграли.
Лакиус смотрел на "ключ" Магоса Эгала, пятнадцатиметровый генератор фазового поля, висящий в воздухе подобно какому-то гигантскому, сложному шприцу из стали и меди над неподатливым черным камнем инопланетной структуры. Гладкая, чистая стена имела головокружительный наклон, образуя полностью черный искусственный горизонт в противоположность серому небу.
Адепт Риналэйд подсоединял силовые кабели в нижней части механического "ключа", шепотом читая катехизисы каждый раз, когда смазывал гнезда и вставлял туда кабели. Ноам стоял рядом, споря о чем-то с Бором. На расстоянии четырех шагов от ключа, сам Магос занимался настройкой управления. Четыре Преторианца выстроились неподалеку, их туловища вращались по сторонам в поисках угрозы.
Лакиус только что закончил долгий обход, который входит в обязанности Преторианцев и сервиторов, но из-за повреждений, полученных ими во время последней атаки, это задание досталось ему. Адепта Виртиниана, долгом которого было сделать это задание, вместе с Адептом Адсо и еще шестью сервиторами насмерть придавило в одном из Титанового класса шторм-бункеров Сантоса. Сам Адепт Сантос потерял руку, когда пытался захватить инопланетную машину, которая внезапно восстановилась. Если духи машин чужаков продолжат придерживаться строгого расписания, то следующая атака ожидается через шесть часов.
Мысль об этом постоянно терзала Лакиуса, назойливый страх, который нарастал с каждой минутой, час за часом. Он хотел бы найти какую-нибудь причину, чтобы отговорить магоса, не дать ему провести это потенциально опасное исследование, но его слова ничего не значили в экспедиции подобной этой. Доктрина Механикус была проста — целая планета, населенная техножрецами, могла быть пожертвована для поиска священного знания; личность ничто не значит для Культа Механикус. Но действительно ли это было священное знание или нечто другое, древнее и испорченное?
— Все готово? — обратился Магос Эгал к Риналэйду,
Стало казаться, что потолок удлиняется и сужается, принимая идеальные формы и прямизну. Края камня корчились и извивались подобно живому существу, прежде чем исчезнуть подобно видению и открыть вход в коридор. Его идеальную инопланетную симметрию нарушали лишь голова и плечо Преторианца, которые оказались замурованными в стене — негласный признак неудачной первой попытки проникнуть в структуру.
Не обеспокоенный умиротворением своего собрата, первый Преторианец двинулся в открывшийся коридор, его мощные осветители разогнали тьму внутри. Осил ахнул, ему показалось, что внутри тот же самый неукрашенный камень, что и снаружи структуры. Но огни высветили группу рисунков из серебристого металла усеивающих всю поверхность; стены, пол и потолок мерцали отраженным светом. Ропот удивления прошел среди столпившихся техножрецов. Магос Эгал восхищенно улыбался.
— Вы видите! Простая корректировка на три градуса, все чего требовалось! Крайне, крайне увлекательно! Я не видел ничего удивительнее этого со времен лун Проксима Гидратикал! — радостно смеялся магос. Лакиус почувствовал облегчение; Магос, видимо был умнее, чем казался. Один за другим, оставляя за собой сенсорные кабели и электропроводку, техномаги вошли в инопланетную структуру.
Коридор с яркими серебряными филигранями уходил глубоко вниз. Спустя дюжину метров, начинался переход длинной в сотню метров со ступенями высотой по колено. Преторианцы изо всех сил старались преодолеть преграду, медленно шагая по каждой ступени. Медленное продвижение дало Лакиусу много времени на изучение серебристых следов на стенах коридора. Они, несомненно, несли в себе какой-то смысл на определенном языке. Прямые линии и завитки пересекались и образовывали непрерывные уникальные узоры. Линии и узоры символов переплетались сверху и снизу на стенах, пересекали потолок, а наверху застывшие синусоидальные волны создавали ощущение, что язык пришельцев каким-то образом в своей совокупности, но не по отдельности, передавал смысл написанного.
Адепт Ноам извлекал данные сканирования из бледного сервитора, длинный провод тянулся из его увеличенных глазных линз к разъему в груди лексмеханика. Бор находился рядом, уткнувшись в карманный ауспекс.
— Что вы думаете по этому поводу, Адепт Бор? — прошептал Лакиус рунному жрецу. Могильная тишина в монолите некронтир, казалось, поглощала звуки, как будто шум мог нарушить спокойствие и обрушить все вокруг, чтобы наказать наглых незваных гостей.
Будто по негласному соглашению никто из команды не нарушал тишину с того момента как они вошли, позволяя лишь перешептываться между собой.
— Нет, я не уверен, что человек может прочесть их в своем оптическом диапазоне. Установите свой оптический прибор на чтение магнитных колебаний, и вы поймете, что я имею в виду.
Лакиус нащупал кнопку фокусировки на своем искусственном глазу, настраивая его на обнаружение электромагнитных частот. Коридор был наполнен ими, каждый узор и линия были небольшим источником энергии, который сиял магнитной силой. Всеобщим эффектом было чувство головокружения, будто после прогулки по стеклянному коридору над бесконечным водоворотом звезд. Спустя время, Лакиусу пришлось вернуться к нормальному зрению, чтобы прийти в себя.