Административный ресурс. Часть 1. Я вспомнил все, что надобно забыть мне

Ганин Макс

Вторая стратегия заключалась в заеме денег на рынке МБК и предоставлении их в кредит предприятиям под высокие проценты или вложении в недвижимость, которая в то время быстро росла в цене. При этом невозврат кредитов особо не беспокоил, так как возможные убытки можно было покрыть за счет заемных средств и ожидать возврата кредитов от других заемщиков или реализации арестованного имущества для погашения задолженностей.

Проблема заключалась в том, что банки привлекали в основном краткосрочные средства. Основными поставщиками средств были крупные банки, которые имели значительные остатки на счетах благодаря наличию крупных клиентов или развитой корреспондентской сети.

В то же время, выдаваемые кредиты были долгосрочными (по тем временам) – на три-девять месяцев, такие же сроки были у государственных краткосрочных облигаций (ГКО). Недвижимость не играла существенной роли в этом аспекте.

Поэтому было понятно, что вся система могла функционировать только при наличии ликвидного рынка относительно недорогих межбанковских кредитов.

Устойчивость самого рынка межбанковского кредитования зависела от добросовестности всех его участников: если крупный банк не мог предоставить средства, это могло вызвать проблемы у его контрагентов и привести к цепной реакции невозврата кредитов. Однако в течение некоторого времени все шло хорошо: денег было много, и все были удовлетворены такой ситуацией, включая российских банкиров. Однако это не устраивало российские власти. Избыток рублей на фоне высокой инфляции в конечном итоге приводил к увеличению спроса на доллары, что подстегивало уже сильный рост американской валюты. Власти не могли согласиться с полной долларизацией экономики, и начиная с 1995 года они начали бороться с этим явлением. Один из простых методов, который они использовали, заключался в уменьшении количества рублей в экономике.

Действительно удалось справиться с проблемой доллара – в июне произошел десятипроцентный рост рубля. Шестого июля 1995 года Центральный банк обязался в течение трех месяцев поддерживать обменный курс в узком и горизонтальном диапазоне значений. Этот механизм регулирования обменного курса получил название «валютного коридора». Через полтора месяца срок действия «коридора» был продлен еще на три месяца, что явилось ясным сигналом банкам о том, что эпоха спекуляций на падающем рубле подошла к концу. В результате обстановка на валютном рынке постепенно стабилизировалась.

Тем не менее, казалось, что у банков все еще было много денег, и они направляли их на рынок государственных облигаций. К середине июня ставки по государственным краткосрочным облигациям (ГКО) упали в восемь раз по сравнению с началом года, практически до тридцати процентов годовых. Следовательно, снизились и ставки на межбанковском кредитном рынке. Однако дальше все развивалось не так, как ожидали власти. Трудно точно сказать, в чем заключалась ошибка властей. Возможно, они просто переоценили ситуацию, устраняя избыток денежной массы. Возможно, они не учли, что в это же время крупные банки готовились к залоговым аукционам, что требовало от них дополнительного оттока значительных средств с рынка. В любом случае, начиная с середины июня ставки на денежном рынке резко возросли, и к концу месяца доходность ГКО достигла около ста пятидесяти процентов годовых.

Многие небольшие и средние кредитные организации использовали межбанковские кредиты для скрытия своих убытков, известных как «черные дыры» в банковском жаргоне, и для формального соблюдения обязательных нормативов. Другие банки открыто спекулировали, занимая деньги у одного банка без наличия собственных свободных ресурсов и затем сразу же одалживая их другому банку по более высокой процентной ставке. В июле 1995 года началось массовое снятие средств банками со своих корреспондентских счетов в Центральном банке. По имеющимся данным, уже к середине месяца остатки на этих счетах были сведены к минимальному уровню, необходимому для поддержания корреспондентских отношений.

Ставки

на рынке межбанковских кредитов (МБК) начали расти. Этот рынок можно сравнить с двухэтажным зданием. На первом этаже находились крупные банки, которые имели доступ к системе рефинансирования Центрального банка и средствам федерального бюджета, размещенным на их счетах. На втором этаже находились средние и мелкие банки, которые получали кредиты от крупных банков по более высоким процентным ставкам. Однако они могли размещать свои ресурсы в крупных банках по более низким ставкам, чем при совершении сделок между собой. На рынке МБК заключались «короткие» сделки со сроком от одного до трех дней, а также договоры сроком от семи дней до полугода. Важной особенностью рынка МБК было полное отсутствие залогов, так как операции на этом рынке требовали оперативности и не предоставляли времени для оформления залогов.

Ставки по рублевым кредитам на рынке МБК в 1995 году иногда достигали 1000 процентов годовых, но у средних и малых банков не было других источников финансирования. Они не работали с физическими лицами и не имели доступа к счетам министерств и ведомств. В результате, крупные банки, переключившись на рынок государственных краткосрочных облигаций (ГКО), начали закрывать кредитные линии для малых и средних кредитных организаций или сокращать ранее установленные лимиты. В первом квартале 1995 года Сбербанк, крупнейший нетто-кредитор и основной поставщик средств на межбанковский рынок, вышел из рынка МБК. В результате на рынке МБК начал накапливаться дефицит ликвидности, который значительно усилился к августу.

В конце августа 1995 года произошел громкий скандал. Двадцать второго числа стало известно, что большинство банков закрыли кредитные лимиты для одного из самых активных участников рынка – банка «Лефортовский». Это вызвало опасения участников рынка, что кризис ликвидности в «Лефортовском» может привести к серьезным проблемам у его кредиторов, и они предпочли временно покинуть рынок МБК. Это стало началом цепной реакции. На следующий день стало известно, что Часпромбанк (руководимый бывшим премьер-министром СССР Валентином Павловым) не только не смог закрыть свои позиции на рынке МБК, но и не смог выплатить деньги частным вкладчикам.

Двадцать четвертого августа ситуация продолжала ухудшаться. Доходность государственных краткосрочных облигаций (ГКО) превысила двести десять процентов годовых. Объемы сделок на межбанковском кредитном рынке (МБК) упали в восемь—десять раз по сравнению с более спокойными периодами. Затем, после того, как Мосбизнесбанк не выставил на рынок четыреста миллиардов рублей (по официальной версии, причиной этого стала поломка модема), ставки по однодневным кредитам достигли две тысячи процентов годовых, согласно данным Межбанковского финансового дома. «Эффект домино» полностью проявился: более ста пятидесяти коммерческих банков Москвы не смогли выжить в этот вечер.

Конечно, крупные банки прекращали свое существование и ранее, до 1995 года. Но именно в 1995 году их закрытие стало массовым и однотипным, вызванным сбоями в системе функционирования крупного сегмента финансового рынка. Поэтому можно сказать, что в августе 1995 года Россия столкнулась с новым явлением – системным банковским кризисом.

Именно тогда многие вспомнили о «Черном вторнике», который серьезно потряс всю российскую банковскую систему и, по мнению некоторых экспертов, спровоцировал кризис на межбанковском кредитном рынке в августе 1995 года. Этот кризис стал известен как «черный четверг» и вошел в историю России. В результате этого кризиса, либо по совокупности с другими причинами, лицензии лишились двести двадцать пять кредитных организаций, а в Центральном Банке произошла смена руководителя.