Адмирал галактической империи
Шрифт:
Однако толпа по-прежнему молчала. Олаф пожал плечами: ну что же, он предупреждал. Небрежный кивок одному из солдат, и тот, переведя свой плазменный излучатель в режим огнемёта, повернулся к ближайшему дому. Шелестящее пламя тут же окутало постройку. Кто-то закричал, толпа качнулась было вперёд – и тут же встала. Длинная очередь из автомата прочертила в пыли перед ними пунктирную черту, заходить за которую не рекомендовалось. Намёк был понят – местные цивилизовались прямо на глазах.
– Где Джанкоев?
Солдат с огнемётом развернулся
– Не надо! Не жгите! Я скажу!
Две минуты спустя Умара Джанкоева выволокли на площадь – он скрывался в подвале дома родителей своей жены. Олаф презрительно посмотрел на него и небрежно бросил:
– В машину.
Потом он, сопровождаемый двумя солдатами, подошёл к дому, поглядел на него, пожал плечами и бросил в дом плазменную гранату. Полыхнуло – и секунду спустя на месте дома осталась только груда дымящихся развалин. Потом притащили тех, кто жил в этом доме, швырнули перед Олафом на колени. Супер брезгливо скривился.
– Сейчас вам вживят чипы. Попытаетесь извлечь – взорвутся. Если через сутки вы ещё будете на русской земле – они тоже взорвутся.
– Что вы делаете! – взвыла какая-то женщина.
– А что вы хотели? – почти ласково, но в то же время брезгливо спросил Олаф. – Запомните, крысы, есть законы, и они обязательны для всех. А для тех, кто решил, что ему закон не писан, будет обязательная виселица. Пшла!
– Они не успеют убраться из страны, – заметил кто-то из спецназовцев.
– А мне-то что до того? – искренне удивился Олаф. – Ладно, пошли потрошить эту скотину. Мне адмирал голову оторвёт, если я не хлопну главного заказчика.
Заказчика своего Умар сдал почти сразу – и заслужил лёгкую смерть. Ещё через три часа тело чиновника, сидящего совсем недалеко, в областном центре, нашли в его кабинете. Причина смерти была ясна без всякой экспертизы – его затоптали ногами, обутыми в тяжёлые ботинки с необычным рисунком протектора. Умирал он тяжело и перед смертью назвал того, у кого получал деньги…
Вот так, по цепочке, которая включала ещё немало звеньев, и дошли до шейха. Шейха допросили, повесили, засняв процесс на видео, и теперь минировали дворец (в подвалах, кажется, оставался кто-то живой, но это было поправимо – взрыв всё равно разнесёт здесь всё вдребезги) и решали, что делать дальше – слишком неожиданной оказалась полученная от него информация.
– Я всегда думал, что они враги…
– Хе, ты наивен, как ребёнок, Олаф.
Джим, удобно развалившись в кресле, потягивал из высокого бокала отличное вино. Шейх, похоже, не слишком соблюдал религиозные запреты, и Джим этим бессовестно воспользовался. Полюбовавшись на икебану из висящего араба, Джим продолжил:
– Пойми, миром правят деньги. Это мы с тобой знаем, что есть и другие стимулы – честь, благодарность, дружба… Остальные этого просто не понимают.
– Не обобщай. В мире ещё немало нормальных людей. Да вот наши экипажи хотя бы…
– Да так-то оно так. Я в общем смысле говорю. Просто
– Ну, дальше придётся по официальным каналам. У Израиля хорошая контрразведка, вытащить этих ублюдков и не засветиться слишком сложно.
– Официально не получится – не отдадут. Надо бить их, причём так, чтоб «мяу» потом сказать не смели.
– Не любишь ты евреев, – с деланым неодобрением покачал головой Олаф.
– А чего мне их любить? У меня ориентация нормальная. Вот евреек – да, люблю, даже очень, а мужчин-евреев любить мне как-то не с руки, – усмехнулся Джим. – А вообще, если кроме шуток, – да, не особенно я к ним хорошо отношусь.
– Однако же, Джим, ты антисемит… Вот не ожидал от толерантного американца.
– Ты, Олаф, неприличными словами не обзывайся. Я нормальный американец, а не нынешние жвачные. Ты пойми, среди евреев масса умных, порядочных людей. Только вот попал я как-то в Израиль во время их Пасхи… Как там она называется? Не важно. Вот и нарвался на их ортодоксов. Они вели себя как абсолютные сволочи, разве что ноги об меня не вытирали. Богоизбранные, блин… В общем, с тех пор я ни евреев, ни Израиль не люблю.
– Логично. Честно говоря, я не во всём с тобой согласен, в каждом народе есть разные люди, но тебя я понимаю. Хорошо, если окажется, что они замешаны, а признаться не захотят, то испытаем на Израиле кварковую бомбу. Мне все равно её испытать хотелось.
– Понеслись над ними кварки, превратив мерзавцев в шкварки, – скаламбурил Джим.
– Не смешно. Но актуально. Поддерживаю.
И они чокнулись бокалами из тончайшего стекла, наполненными великолепным вином.
Глава 3
Совещание прошло без сучка без задоринки. В принципе идея дальнего поиска витала в воздухе, и о необходимости найти уцелевшие имперские базы задумывались все его участники, поэтому решение было принято почти сразу. Единственная заминка была связана с кандидатурой Синицына, точнее, претензии были только к его лихачеству и вольной трактовке понятия дисциплины, что, впрочем, для разведчика не всегда является отрицательной чертой, да и на совещание Синицын явился в огромных тёмных очках, которые скрывали великолепный фингал, что вызвало смешки, так как все догадывались о причине появления на лице офицера столь сомнительного украшения. Ну что же, это было ещё одним подтверждением старой истины, что ни молодость, ни подготовка, ни отличная реакция не спасут от разгневанного отца.