Адмирал Империи 31
Шрифт:
— С подобными линкорами в дополнение к уже имеющимся, любое соединение по определению становится практически «неубиваемым», — восхищенно протянул я, не отрывая завороженного взгляда от новейших дредноутов, возникших на голографической карте. — Что ж, раз эскадра поддержки для Самсонова полностью снаряжена и готова к броску, осталось лишь назначить ей командира. Судя по тому, как вы сейчас многозначительно щуритесь, Павел Петрович, роль эта уготована именно мне. Я прав?
Ответом мне стала еще одна лукавая улыбка командующего Дессе и молчаливый кивок, красноречивее всяких слов подтверждающий мою догадку.
— Ты этому
— Не просто рад, я счастлив, что, наконец, появляется возможность проявить все свои таланты, — засмеялся я, пожимая руку старику и снова начиная шутить. — Здесь ты не прогадал, крестный, я лучший из тех, кто может справиться с поставленной задачей… Снова тебе повезло, что я вовремя появился вблизи Никополя.
— Не сильно зазнавайся, контр-адмирал, — по-отечески потрепал меня по щеке Дессе, снисходительно усмехаясь. В его глазах плясали лукавые искорки. — Имей в виду, дружочек, что у меня при штабе имеются талантливые адмиралы, каждый из которых при случае ничуть не хуже тебя выполнит это непростое задание…
Дессе селал эффектную паузу, обводя всех собравшихся многозначительным взглядом, а затем продолжил уже более серьезным тоном:
— В конце концов, довести эскадру до Самсонова и его кораблей — это, прямо скажем, не Бог весть какая премудрость. С этим и менее искушенные в тонкостях военно-космического искусства командиры вполне способны справиться. Особенно если учесть, что маршрут предстоящего рейда уже давно рассчитан моими штурманами до мельчайших деталей и особых затруднений не вызовет.
— Но… — не удержался я от возражения, загадочно улыбаясь. Меня так и подмывало тут же парировать, но я вовремя прикусил язык, понимая, что Дессе специально провоцирует меня, выжидая подходящего момента, чтобы выложить свой главный козырь. И действительно, командующий не заставил себя долго ждать.
— Но, как ты верно заметил, Александр, конечной целью, а значит и основной трудностью всего предприятия, является отнюдь не это, — со вздохом согласился Дессе, мгновенно посерьезнев и подавшись вперед. — Привести подкрепление и помочь Ивану Федоровичу отбиться от американцев — это, как говорится, только полдела. Вторая же половина нашего замысла, куда более хитрая и тонкая, заключается в том, чтобы впоследствии вернуть назад в целости и сохранности столь нужные мне модернизированные линкоры.
В голосе командующего явственно послышались тревожные, даже какие-то просительные нотки, словно он уже мысленно смирился с неизбежной потерей своих любимых кораблей. Было видно, что Дессе действительно опасается за судьбу этих новейших дредноутов, которые сейчас являются его главным стратегическим резервом. Одна только мысль о том, что после завершения операции эскадра поддержки не вернется в расположение основных сил, приводила командующего в смятение и лишала душевного равновесия.
— Простите, Павел Петрович, но я что-то совсем потерял нить ваших туманных рассуждений и намеков, — замешкавшись, пробасил добродушный здоровяк Яким Наливайко, который с трудом успевал следить за всеми хитросплетениями нашей беседы. На его простодушной физиономии застыло обескураженное выражение. — Может кто-нибудь из присутствующих объяснит мне по-простому, без лишних экивоков, что конкретно мы собираемся предпринять и в какой последовательности?
Бедняга полковник и впрямь выглядел совершенно сбитым с толку. Было видно, что Якиму, привыкшему
Пока я соображал, как бы половчее растолковать напарнику суть дела, на помощь неожиданно пришла Наэма Белло.
— Тут все предельно ясно. Похоже, столь скорое и неожиданное появление контр-адмирала Василькова у Никополя-4 явилось для нашего почтенного командующего настоящим подарком судьбы, манной небесной, можно сказать. — майор Белло, ничуть не смущаясь, вопросительно воззрилась на Павла Петровича.
Дессе невозмутимо хранил молчание, никак не реагируя на столь вольные речи Наэмы, но в душе наверняка посмеивался, наслаждаясь дерзостью и бесшабашностью этой лихой девчонки. Однако Наэму, похоже, ничуть не смущал задумчиво-отрешенный вид командующего, и она как ни в чем не бывало продолжала свои умозаключения:
— А все потому, что отправляя на выручку Самсонову столь значительные силы в лице модернизированных линкоров, вы, Павел Петрович, сильно рискуете больше никогда не увидеть их в составе своих соединений. Ведь, насколько я понимаю, ваши собственные дивизии ощутимо ослабли после того, как вы изъяли из них лучшие корабли.
— Ваша прозорливость и наблюдательность, как всегда, на высоте, майор, — натянуто кивнул Павел Петрович в ответ, признавая её правоту. — Мои опасения именно таковы. Не стану скрывать, отправка этих кораблей вместе с эскадрой прикрытия в сложившихся обстоятельствах представляется мне чрезвычайно рискованным предприятием. И не в последнюю очередь из-за тяжелого, своенравного характера адмирала Самсонова.
Лицо Дессе исказила страдальческая гримаса, словно один только намек на вероятную утрату драгоценных линкоров причинял ему почти физическую боль.
— Мы все прекрасно знаем Ивана Федоровича. И знаем, насколько ревниво и трепетно он относится ко всему, что хоть как-то попадает к нему в цепкие руки. В последнее время заполучить обратно хоть что-нибудь, будь то корабли, оружие или припасы, чем разжился командующий Черноморским флотом, стало практически нереальной задачей. Этот «Плюшкин» никогда и ни за что не упустит возможности присвоить себе столь ценные призы. И плевать ему на все приказы, уговоры и угрозы. Так что, боюсь, по итогу Самсонов просто-напросто нагло оставит модернизированные линкоры себе, и поминай как звали…
— Поэтому в нашем случае задача многократно усложняется, — подытожила свою мысль разошедшаяся не на шутку Белло, бросая на меня красноречивый взгляд. — С одной стороны, необходимо во что бы то ни стало прийти на выручку Черноморскому космофлоту и помочь ему пробиться через кордоны противника к Никополю, а с другой — изловчиться вернуть назад в целости и сохранности столь ценные линейные корабли…
И как бы вы, господин адмирал, ни превозносили сейчас до небес боевые и человеческие качества прочих своих старших офицеров, я почти на сто процентов уверена — никому из них не под силу справиться с грядущим испытанием лучше, чем моему непосредственному шефу и командиру. Под «шефом», если кто вдруг не понял, я имею в виду не кого-нибудь, а Александра Ивановича Василькова.