Адмирал Империи – 38
Шрифт:
Он выдержал короткую паузу, затем, будто между делом, коснулся изображения одного из крейсеров на карте, делая вид, что полностью сосредоточен на анализе. Но в действительности он внимательно следил за реакцией Самсонова, который сейчас балансировал на грани раздражения и любопытства.
— То есть ты хочешь сказать, — протянул Самсонов, медленно вставая, — что эти машины на данный момент не способны защитить меня?
— На данный момент — нет, — Демид решил быть честным, но его голос оставался непоколебимым. — Но через две недели у вас будут лучшие телохранители,
Диктатор снова бросил взгляд на застывших у двери новгородцев, словно оценивая, стоит ли менять их на кого-то другого.
— Ни черта не смыслю в этих ваших протоколах, — раздраженно отмахнулся Иван Федорович. Сквозь его привычно властный голос прорезалась досада, которую он даже не пытался скрыть. — Хорошо, пусть так… Но ты все-таки должен забрать у этих ребят хотя бы этот прототип! — в голосе диктатора зазвучали нетерпеливые нотки. — Я не хочу дрожать за свою жизнь и постоянно оборачиваться, проверяя, не стоит ли кто-нибудь за моей спиной с намерением меня прирезать…
Он замолчал, но его взгляд, цепкий и ледяной, почти прожигал Демида. Тот, в свою очередь, оставался невозмутим, хотя внутренне отмечал, что очередной всплеск паранойи Самсонова стал сильнее, чем обычно. Диктатор-правитель вел себя так, будто каждый тень за его спиной была очередным заговорщиком.
— Перестаньте постоянно думать о покушении, — усмехнулся Демид, чуть склонив голову и позволяя себе легкий намек на иронию. Он намеренно отвел взгляд в сторону, притворяясь, что изучает стоящих неподалеку дивизионных адмиралов. — Ваш страх становится заметным для окружающих, — добавил он, кивая на офицеров, которые, стараясь выглядеть бесстрастными, переглянулись между собой.
Самсонов мгновенно напрягся, его лицо исказилось от раздражения. Он резко повернулся к адмиралу и ударил кулаком по столу.
— Мне плевать, кто и что замечает! — вскипел он. — Я лишь хочу себя максимально обезопасить!
Гвардейцы у дверей даже не шелохнулись, но атмосфера в командном отсеке стала ощутимо тяжелее, словно воздух на мгновение пропитался электрическим зарядом. Диктатор резко шагнул в сторону столика с напитками, но так ничего и не налил, вместо этого начал мерить мостик шагами.
— Враги повсюду, — продолжал он, бросая взгляд через плечо на Демида, словно тот должен был разделить его беспокойство. — И я уверен на все сто процентов, что у Птолемея Грауса среди офицеров моего космофлота имеется пара-тройка агентов, которым первый министр уже, скорее всего, отдал сигнал к действию…
Самсонов говорил все быстрее, словно мысленно прокручивал сценарии заговоров один за другим. Его слова звучали резко, но каждый из них был наполнен уверенностью человека, для которого любая угроза — не гипотеза, а реальность, требующая немедленного решения.
— Повторяю, меня невозможно победить в секторе битвы! Это знают все! — Он остановился перед тактической картой, и его палец резко ткнул в одно из светящихся обозначений,
Его глаза снова впились в Демида, будто требуя немедленного согласия. Контр-адмирал, сохраняя привычное спокойствие, чуть опустил взгляд, позволяя диктатору выплеснуть весь гнев.
— Ты простой, хоть и талантливый, дивизионный адмирал, — продолжил Иван Федорович, его голос стал ниже, но не менее давящим. — Твоя смерть особо не изменит расклада сил в этом противостоянии. Моя же гибель приведет этого ублюдка Птолемея и иже с ним к окончательной победе в гражданской войне! Как ты этого не можешь понять?!
Демид не спешил с ответом. Его лицо оставалось бесстрастным, но в глубине глаз читалась усталость от вечного параноидального беспокойства диктатора.
— Хорошо-хорошо, — наконец проговорил он, голос его был ровным, почти успокаивающим. — Я снова посещу офис профессора Гинце и потороплю его, если вы этого так желаете.
Демид Александрович намеренно перевел взгляд на тактическую карту, возвращаясь к вымпелам кораблей, как бы показывая, что разговор для него завершен. Однако Самсонов не торопился успокаиваться.
— Да, так и сделай, — резко бросил он, вернувшись к своему креслу, но тут же, будто бы осененный новой мыслью, остановился. — Хотя…
Самсонов замолчал, его взгляд устремился куда-то за пределы комнаты, будто он пытался найти ответ в пустоте космоса.
— Я, пожалуй, сам слетаю в эти «Имперские КиберСистемы» и лично побеседую с его генеральным директором…
— Зачем вам заниматься такими мелкими и незначительными делами, господин командующий? — почти испуганно спросил Демид, теряя привычную уверенность в голосе. Лицо контр-адмирала слегка напряглось, хотя он старался сохранять внешнее спокойствие. — Нас ждут маневры по слаживанию ваших новых дивизий…
Он сделал легкий шаг вперед, как бы подчеркивая свою вовлеченность в дело, но в глубине души отчетливо понимал, что слова не произведут должного эффекта. Иван Федорович Самсонов, когда принимал решение, был как горная лавина — остановить его можно было только чудом или катастрофой.
— Дальнейший разговор не имеет смысла, я уже все решил, — отрезал Самсонов, и в его голосе зазвучали стальные нотки, мгновенно пресекшие любые попытки возражений. — Мне необходимо лично удостовериться в том, насколько совершенны, а главное, насколько безопасны данные роботы для меня лично.
Он подчеркнул слово «лично» так, будто это было ключевым условием, от которого зависела судьба всей войны. Его взгляд, холодный и решительный, обратился к голографической карте. Демид знал, что спорить с Самсоновым сейчас бессмысленно, а значит, лучше промолчать. Он лишь слегка наклонил голову в знак понимания и скрестил руки за спиной, чтобы не выдать напряжения. Молчание контр-адмирала могло быть истолковано как согласие, но в голове Демида уже вовсю кипели мысли. Слова диктатора пробудили в нем настоящую тревогу.