Адмирал Империи 39
Шрифт:
И вот уже первые группы вооруженных «черноморцев» стали десантироваться на поверхность Санкт-Петербурга-3, чтобы присоединиться к безнаказанному грабежу и насилию — вместо того, чтобы положить конец этому разгулу варварства и бесчинств. Русские принялись убивать и грабить русских, уподобившись кровожадности отъявленных османских головорезов. Офицеры и космоматросы Империи, еще вчера гордившиеся своими доблестью и непорочностью, на глазах превращались в банды озверевших от крови мародеров.
Это было настоящей катастрофой — военной, политической, но в первую очередь нравственной. Ибо если защитники отечества, верные солдаты Российской Империи вдруг начинают вести себя хуже самых грязных и подлых преступников —
Даже командующие «черноморскими» дивизиями, чей авторитет и влияние на подчиненных всегда считались незыблемыми, оказались не в силах остановить кровавую вакханалию, продолжавшуюся всю ночь напролет. Да и как можно обуздать волну анархии и безумия, когда ее поддерживает большинство членов экипажей космофлота.
Дело в том, что за последние несколько месяцев состав команд и частей некогда прославленного Черноморского флота претерпел существенные изменения далеко не в лучшую сторону. На смену матерым ветеранам, закаленным в боях и не понаслышке знавшим, что такое воинская доблесть, пришли аморфные резервисты, мобилизованные поневоле, и всякого рода «идейные волонтеры», чьи моральные принципы и устои оказались, мягко говоря, не на высоте.
Вот и получилось, что к моменту печальных событий на Санкт-Петербурге-3 почти две трети личного состава Черноморского космофлота уже не имели ничего общего с подлинным духом русского воинства. И многие офицеры среднего и старшего звена, поддавшись всеобщему разложению и упадку, решили втихаря «подправить» собственное финансовое положение за счет грабежа мирного населения покоренной планеты. И таким поступкам уже не было ни оправданий, ни прощения…
Нет, самолично капитаны кораблей, тем более адмиралы, не участвовали в разграблении колониальных полисов, негласно либо вполголоса делегируя эти сомнительные «почести» своим подчиненным. Впрочем, лично им мараться в этой грязи и не требовалось — по негласным правилам, существенная часть всех захваченных «трофеев» и без того перепадала командному составу. Нужно было лишь закрыть глаза на некоторые вещи, благосклонно кивнуть в ответ на просьбы о срочной «увольнительной» для экипажа да проследить, чтобы в трюмах и отсеках было достаточно места для складирования награбленного.
И многие нерадивые командиры, увы, охотно шли на эти постыдные сделки с совестью. Причем это происходило практически во всех без исключения дивизиях космофлота. Они милостиво разрешали подчиненным покинуть боевые посты на кораблях, застывших на орбите, и отправиться на десантных ботах на планету. Охочие до легкой наживы «космоморяки» с удовольствием брались за дело, разлетаясь по всей многострадальной поверхности Санкт-Петербурга в лихорадочных поисках добычи — складов, магазинов и роскошных вилл, чудом избежавших до этого разграбления османскими ордами.
Конечно, в отличие от диких башибузуков Ясина Бозкурта, космодесантники из «черноморских» соединений не убивали направо и налево, не насиловали женщин и не резали младенцев. Но от этого их действия не переставали быть тяжким преступлением — грабежом мирного населения и прямым соучастием в кровавом беспределе захватчиков. С каждым мешком награбленного имущества, с каждой украденной безделушкой на их совесть ложилось несмываемое клеймо позора…
Повторюсь, все эти бесчинства творились с молчаливого попустительства, а порой и с негласного одобрения адмиралов Черноморского флота. В их защиту можно сказать разве то, что никто из четверки командующих лично не был замаран грабежами и не призывал к ним. Даже наш давний и не слишком приятный знакомец, контр-адмирал Аркадий Эдуардович Гуль, несмотря на все свои
Однако само их бездействие, то, как они малодушно закрывали глаза на все эти злодеяния, пусть и не по своей воле, пусть и скрипя зубами от собственного бессилия, в конечном итоге обернулось для этих адмиралов катастрофой. Нет, не материальной или карьерной — то было бы слишком просто. Хуже — крахом репутации, всеобщим презрением и ненавистью, разочарованием в них как в последнем оплоте чести и совести Российской Империи.
Как, как они могли равнодушно взирать на то, как обезумевшие от крови янычары насилуют и вырезают их собственных граждан?! Почему не вмешались, не пресекли, не защитили? Увы, но именно эти горькие вопросы снова и снова задавали себе жители разоренной планеты, глядя в холодный мрак космоса, где среди россыпи звезд мерцали огни боевых кораблей Черноморской эскадры. Той самой, что должна была стать для них оплотом надежды и спасения, но вместо этого превратилась в безмолвного свидетеля и безучастного статиста в кровавом спектакле…
Неожиданно, но только один из четверки командующих, а именно — вице-адмирал Александр Михайлович Красовский не смог тогда до конца смириться со своей постыдной ролью. Как ни странно, ведь все мы не раз видели этого человека в самом неприглядном свете. Тщеславный карьерист, беспринципный интриган, хитрый и расчетливый эгоист, далекий от высоких мотивов и помыслов о благе державы — таков был истинный портрет Александра Михайловича, известный в узких кругах.
Но, видимо, как раз эти его качества — изворотливость, злопамятность, умение просчитывать ситуацию на несколько ходов вперед, и не позволили вице-адмиралу безропотно смириться с происходящим на планете кошмаром. Красовский, при всех своих недостатках, все же обладал стратегическим мышлением и отменным чутьем на подводные течения большой политики. Он прекрасно понимал, что рано или поздно за весь этот беспредел придется отвечать, если не перед собственной совестью, то уж точно перед сиятельными особами из высших эшелонов власти.
А уж перспектива предстать перед грозными очами имперского Трибунала с обвинением в бездействии и попустительстве геноциду гражданского населения колоний наверняка не прельщала нашего хитроумного царедворца. Карьера, репутация, свобода, а то и сама жизнь — всем этим придется поплатиться, если не сумеешь выскользнуть из этой плохо-пахнущей истории незапятнанным. Такой исход не устраивал вице-адмирала категорически.
Опять же, не стоит сбрасывать со счетов и то, что в глубине души Александр Михайлович все же оставался кадровым офицером, присягнувшим на верность Империи. И от одной только мысли, что наша суверенная планета подвергается разграблению и поруганию со стороны османов, в его сердце шевелилось нечто похожее на боль и стыд. Да и разум подсказывал, что абсолютное большинство страдающих сейчас от насилия мирных обывателей — это люди из высшего света, богачи и аристократы, поддержавшие узурпатора Зубова, его злейшего и непримиримого врага. Но все же помимо них, тех, кого Красовскому было ничуть не жаль, жертвами разгулявшихся орд янычар Бозкурта все чаще становились и простые колонисты…
Кстати, о самом Демиде Александровиче и его незавидной участи. Потерпев сокрушительное поражение в недавнем космическом сражении, самопровозглашенный регент-диктатор в данную минуту поспешно ретировался на своем лейб-линкоре «Москва», словно трусливый заяц, удирающий от своры гончих. За ним уже по пятам неслась карательная эскадра, высланная самим Красовским, отчего участь беглеца казалась по сути предрешена. Зубов более не представлял реальной угрозы или опасности — он был обречен…
<