Адмирал Империи – 5
Шрифт:
1.Звездной системой «Тарс» (османская провинция)
2. Звездной системой «Бессарабия»
3. Звездной системой «Новый Кавказ»
4. Звездной системой «Екатеринославская»
Через «Екатеринославскую» и далее можно было по сети переходов выйти на оперативный простор и перерезать пути коммуникации с сектором, в котором действовал сейчас второй российский флот – Балтийский императорский. Попав в систему «Новый Кавказ», американские корабли могут двигаться по направлению к «Тульскому Промышленному Району» – сектору, где располагалось более трети военных верфей Империи,
Вот почему «Таврида» представлялась ключевой точкой пограничного сектора. Если американцам и османам удастся отвоевать данную звездную систему, у их адмиралов появится возможность широкого маневра. А нашему флоту, чтобы противодействовать вражеским эскадрам, в свою очередь необходимо будет разделиться, ибо защищая одно направление и оставив без заслона другое, ты все равно проигрываешь в общей стратегии сдерживания. «Таврида» последняя точка пространства, где бы Черноморский космический флот мог действовать как единое целое…
Самсонов и его комдивы последние несколько суток практически не спали и старались как только могли зацепиться за «Бессарабию», но это, прежде всего, делалось для того, чтобы группа Кондратия Белова сумела соединиться с основными силами флота, а так же для сдерживания противника и выигрыша времени. Как только основные задачи Самсоновым были достигнуты, адмирал больше не держался за пограничную провинцию и начал быстрый отход к своей основной базе. Конечно, если бы у «черноморцев» и гвардейцев были возможности сдержать сразу, и Дрейка, и Парсона в «Бессарабии», то наши бы не ушли. Но силы оказались неравными, более двухсот вымпелов противника против шестидесяти российских решили исход сражений за данную провинцию в пользу наступающей стороны…
Ладно, посмотрим, что будет дальше…
Американцам и воинам султана Селима прилично досталось от храбрых «черноморцев». Даже при тотальном численном перевесе, дивизии адмирала Итана Дрейка были сильнейшим образом потрепаны. Особенно пострадали: 13-ая «легкая» – Фрэнсиса Корделли и 10-ая «линейная» – Леонарда Ловато. Они первыми схлестнулись с нашими моряками и от души от тех отгребли. Пусть в числе погибших кораблей в данных дивизиях в большинстве случаев числились лишь эсминцы и фрегаты, но и дредноутам пришлось не сладко, некоторые из тяжелых крейсеров, линкоров и авианосцев были повреждены настолько сильно, что ремонтные бригады не могли ничего поделать на месте, и данные вымпелы нужно было срочно отправлять на тыловые верфи.
Ловато к тому же умудрился потерять в качестве «плененного» в бою целый тяжелый крейсер «Йорктаун», командир которого похоже обладал не только огромным телом, но и еще непревзойденным талантом лицедея, что доказал в последнем диалоге с Парсоном и его дивизионными адмиралами…
В общем, пока 6-ой «ударный» флот Итана Дрейка зализывал раны, прохлаждаясь на орбите Тиры-7 и ожидая ответа от медиков, выкарабкается ли их коротконогий командующий, другой адмирал – Грегори Парсон решил принять бразды правления и самостоятельно ударить по отходящему из системы «Бессарабия» Черноморскому космическому флоту в неподходящий для Самсонова момент…
Мы прервались на самом интересном… Что же случилось дальше с нашими героями? Поехали…
Глава 2
– Неужели сработало! – вырвалось у меня, когда наконец после минутной
Я готов был обнять и расцеловать в обе широкие щеки здоровяка Абадайю за его непревзойденный талант лицедея. Похоже, только благодаря коммандеру вся операция и выгорела. Я на подобный успех даже не рассчитывал, максимум хотел как можно дольше задержать засадную эскадру американцев в «мертвой зоне», чтобы хоть чем-то помочь нашим дивизиям, изнывающим под огнем противника.
Но вышло даже лучше. Благодаря Смиту и его языку без костей у Черноморского флота появился шанс на спасение.
Я кивнул моему оператору, который сидел за пультом управления на мостике «Йорктауна» в военно-морской форме «янки», потому как находился на линии видимости экрана, когда Абадайя беседовал со своими адмиралами и врал тем напропалую. Оператор понимающе кивнул и сразу обрубил канал связи с авианосцем «Карл Винсон» – флагманом флота Парсона. По виду это было похоже на сбой в связи, произошедший по вине русских РЭБ-зондов, так что американцы из экипажей стоящих напротив нас кораблей не могли ни к чему подкопаться.
Затем я тут же отдал распоряжение переслать открытым код-сигналом обращение Грегори Парсона своим дивизионным адмиралам, которые в данный момент делали все возможное, чтобы разобраться с немногочисленными русскими защитниками перехода «Бессарабия–Таврида»…
Если посмотреть на тактическую карту – положение у «черноморцев» было критическое. С одной стороны дивизия Хиляева, пренебрегая всеми возможными правилами ведения боя, сцепилась в «рукопашной» космической схватке с превосходящими силами контр-адмирала Уоррен. При этом наша 15-я «линейная» была обречена на уничтожение, и сейчас лишь пыталась подороже продать свою жизнь.
В соседнем секторе прямо у «врат» перехода, который мы старались удержать, разыгрывалась другая трагедия. Последние оставшиеся рядом с флагманским «Громобоем» корабли Черноморского императорского флота были разбиты. Еще несколько минут и Самсонов со своим штабом будет, либо сожжен плазмой главных калибров дредноутов вице-адмирала Джонса, либо попросту захвачен в плен, что еще более неприемлемо. Я четко видел на карте маленькие юркие штурмовые шаттлы, вереницами выныривавшие из ангаров американских кораблей и направляющиеся прямиком к «Громобою».
Не сильно я расстроился бы гибели нашего усатого адмирала, скрывать не буду. Он для меня как человек значил не больше, чем рядовой матрос флота. Но с точки зрения общего командования в данном секторе Империи Иван Федорович являлся фигурой значимой и даже во многом ключевой. Пусть Самсонов и допускал иногда школьные ошибки в противостоянии с Дрейком и его комдивами, но и победы над ними одерживал, уже больше недели заставляя американцев топтаться на месте.
Да-да не смейтесь, Самсонов, несмотря на нелюбовь ко мне, несмотря на все свои староимперские закидоны и очевидную близорукость, обладал сверхполезным качеством – он мог окинуть взглядом пространство космоса и определить правильное направление, в котором нужно было действовать. С реализацией у наших адмиралов всегда хромало, но умение возвыситься над окружающей действительностью, хладнокровно оценить ситуацию и, наконец, держать нити управления десятками кораблей – этого у командующего было не отнять.