Адмиралъ из будущего. Царьград наш!
Шрифт:
– Сколько? – Андрей решил, что имеет смысл разговорить визитера.
– Только за приблизительную дату начала десантной операции – двадцать тысяч рублей… Ладно – двадцать пять.
– Что-то не особо много вы предлагаете.
– Так это только за один раз. За приблизительную дату. – Биржевой маклер подумал, что ему удалось-таки подцепить на крючок адмирала. – Но вы ведь еще и соотносите свои действия с Николаем Николаевичем Юденичем. Сведенья о действиях Кавказской армии будут оплачиваться отдельно. Информация о вводе в строй «Императрицы
– И откуда вы возьмете столько денег? Глядя на вас, не скажешь, что ворочаете миллионами, – Эбергард иронически посмотрел на раздухарившегося просителя.
– Неужели вы могли подумать, что я один обладаю такими возможностями, ваше высокопревосходительство? Я представитель компании финансистов…
– И кто еще входит в эту компанию?
– Этого я вам сказать не могу. Не имею права…
– Скажешь, гнида… – Даже сам Эбергард не услышал и не заметил того момента, когда в кабинете появился Леонидов.
– Я не понимаю… – Попугайцев попытался изобразить удивленное негодование…
– Поймешь. – Поручик скупо хлестанул коммерсанта по физиономии. Удар выглядел совершенно неэффектным, но биржевика весьма качественно приложило о стену.
– Поручик, – прикрикнул Андрей, поняв психологию действий контрразведчика, – попрошу не пачкать кровью обстановку моего кабинета. У себя там можете ему хоть кишки на шомпол наматывать, но не в моем доме.
– Прошу прощения, ваше высокопревосходительство. – Легкая улыбка Леонидова дала понять адмиралу, что он понял и оценил… Еще один удар в правый бок заставил Попугайцева схватиться за печень и завыть.
«Правильно, – подумал Эбергард, – молодец поручик – совершенно никаких эмоций не выказывает, пусть эта тварь почувствует себя просто куском мяса, который равнодушно разделают на антрекоты, – за счастье сочтет возможность выговориться…»
Леонидов тем временем распахнул дверь в кабинет и призывно махнул кому-то рукой, затянутой в перчатку.
Нарисовались двое в штатском и проворно сгребли ошалевшего «пациента» под руки. Тот, слегка придя в себя после совершенно неожиданного контакта организма с кулаками поручика, пытался оглядываться на адмирала, все еще надеясь, что произошло какое-то недоразумение…
– Ваше высокопревосходительство! – донесся жалобный голос из-за поворота коридора. – Как же так?! Ведь сам Григорий Ефимыч…
– Премного благодарен, ваше высокопревосходительство, – щелкнул каблуками Леонидов. – Очень жаль, что вы не сочли возможным притвориться согласным на его предложения – открывались великолепные возможности поставить противнику дезинформацию.
– Вы не забыли, поручик, что мне еще и флотом надлежит командовать? И это занятие, смею вас уверить, занимает немало времени. Так что участвовать в ваших играх «плаща и кинжала» мне категорически некогда.
– Прекрасно понимаю, ваше высокопревосходительство. – Это словосочетание уже здорово било Андрея по ушам, но не предложишь же поручику или тому
– Надеюсь, что если контрразведка на допросах этого человека выяснит что-то важное для флота, то мой штаб будет извещен?
– Можете не сомневаться, ваше высокопревосходительство! Разрешите идти?
– Ступайте! Всего доброго!
– Честь имею! – Леонидов развернулся на каблуках и покинул кабинет Эбергарда.
Андрей даже не успел собрать мысли в кучу после столь насыщенного событиями и эмоциями вечера, как затрезвонил телефонный аппарат.
– Слушаю.
– Андрей Августович, это Плансон, – представление было совсем не лишним, ибо узнать человека по телефону в те времена являлось возможным далеко не всегда.
– Слушаю, Константин Антонович!
– Юденич начал!
– Что «начал»? – откровенно «ступил» Андрей.
– Штурм Эрзерума!..
Глава 28. Эрзерум
Генерал Юденич пребывал в том состоянии, которое обычно вызывало у подчиненных желание оказаться где-нибудь подальше от начальства. Победой под Сарыкамышем Кавказ был надежно и надолго защищен от вражеского нашествия. Кавказская армия смогла получить заслуженный отдых и приступить к своему устройству. Но поступившие из Ставки распоряжения требовали наступления, причем сразу по нескольким направлениям, что при выделенных силах и снабжении было очень рискованно. Конечно, флот сделал все, чтобы затруднить доставку грузов и пополнений турецким войскам по морю, но сушу перекрыть он не мог, и турки, пусть и с трудом, но восстанавливали свою армию. А у его войск не хватало патронов и снарядов, орудий и пулеметов. Дошло до того, что добровольческие армянские дружины пришлось вооружать трофейными турецкими винтовками.
Но указания Ставки просто так не проигнорируешь, пусть даже это не прямой приказ, а просьба. Поэтому надо решать и решать быстро…
В столовой штаба армии собрались начальники отделов и управлений: Калитин, Воробьев, Вадин и остальные… Генерал Юденич обедал, иногда перекидываясь словами, совершенно не относящимся к предстоящему совещанию. Как только все закончили обедать, командующий Кавказской армией молча поднялся из-за стола и, встав напротив висящей на стене карты района боевых действий, открыл совещание:
– Ну, господа, к делу.
Все насторожились и, по-видимому, приготовились к длительному обсуждению. Ходили всяческие слухи о дальнейших планах Ставки, десантах в Трабзоне, Самсуне и даже Константинополе, о возможном наступлении на Австро-Венгрию и передаче части войск с Кавказа на Юго-Западный фронт. Так что морально присутствовавшие были готовы услышать любое неожиданное известие, но услышанное превосходило все самые невероятные предположения.
– Получено указание Ставки начать одновременно два наступления – для освобождения Батума и в направлении на Эрзерум.