Адмирал Нимиц
Шрифт:
Нимиц застал Гормли измученным и обеспокоенным. Адмирал занимал маленький раскаленный кабинет на штабном судне «Аргонна», на которым вообще не было кондиционирования. Он ни разу не покинул судно с тех пор, как добрался до Нумеа как раз перед вторжением в Гуадалканал. Нимиц поинтересовался, почему у
Гормли нет более удобного и просторного штаба на берегу. Оказалось, что местные французские власти ничего не предлагали, а Гормли не настаивал.
Совещание, главная причина вылета Нимица в Новую Каледонию, началось на борту «Аргонны» в тот же день в 16:30 и продолжалось до 20:00, в дежурном помещении за столом, покрытым зеленым сукном. Присутствовали, помимо адмиралов Нимица и Гормли, офицеры их штабов, генерал Арнольд и его помощник, бригадный генерал Сент-Клер Стритли, начальник штаба Макартура, генерал-майор Ричард К. Сазерленд, и его командующий
Открыл встречу адмирал Нимиц. «Цель моего приезда, — сказал он, — состоит в том, чтобы я и мой штаб могли ознакомиться с состоянием дел в Южно-Тихоокеанском секторе, а также в том, чтобы я мог уяснить для себя проблемы адмирала Гормли и генерала Макартура. Мы начнем совещание с сообщения Гормли или Хэрмона о ситуации в секторе».
Адмирал Гормли описал программу и планы предстоящих военных операций в южной части Тихого океана. Генерал Сазерлэнд рассказал о взглядах генерала Макартура на ситуацию. Адмирал Тернер говорил о стратегии предстоящих сражений. Генерал Арнольд рассматривал вопросы глобальной стратегии и планы относительно проведения кампаний в различных точках земного шара, подчеркивая то, что самолеты, танки и корабли требуются на всех театрах военных действий. Сущность его замечаний сводилась к тому, что южная часть Тихого океана — только один небольшой фрагмент мировой военной картины и заслуживает гораздо меньшего внимания, чем некоторые другие. Особенно резко Арнольд осуждал факт обнаруженного им огромного количества самолетов в резерве, подчеркивая, что, пока в военных действиях не начнут участвовать резервные самолеты, новой техники для данного сектора выделено не будет.
Постепенно совещание переросло в общее обсуждение, в ходе которого Нимиц задал множество резких вопросов. Если были сомнения в том, что Первая дивизия морской пехоты сможет удержать Гуадалканал, почему в качестве подкрепления на были отправлены армейские подразделения из Новой Каледонии? Почему не была рассмотрена возможность использования новозеландских подразделений и самолетов? Почему военно-морские силы не пустили под откос «Токио-Экспресс» той ночью? Дважды за время совещания офицер штаба Южно-Тихоокеанских сил приносил срочные радиограммы и вручал их Гормли. Примерное их содержание стало ясно по реакции Гормли — вместо того чтобы выполнять указания (которые могли содержаться в радиограммах), Гормли оба раза лишь пробормотал: «Боже мой, что мы собираемся делать со всем этим?»
На следующий день после заседания Нимиц вручил адмиралу Тернеру «Морской Крест». Потом с генерал-майором Александром Пэтчем, командующим сухопутными силами на островах Новая Каледония, он проверил обороноспособность района Нумеа. В тот же день он вылетел на своем гидросамолете в Эспириту-Санто, где вручил награды, в том числе медаль «За отличную службу» Джеки Фитчу.
Нимиц и его офицеры штаба должны были лететь в Гуадалканал на следующий день. Так как безопасных мест для посадки гидросамолета на воду в пункте назначения не было, адмирал Фитч предоставил им В-17. «Летающая крепость» взлетела с армейского аэродрома под управлением молодого капитана, который, не имея карт Соломоновых островов, тем не менее повел самолет в правильном направлении. Когда они были над Гуадалканалом, шел дождь, видимость была плохой, и он не мог найти аэродром Гендерсон-филд. Коммандер Офсти, который летел вместе с экипажем самолета, вспомнил, что у лейтенанта Ламара есть карта Южного Тихого океана из журнала «Нейшенал Джиогрэфик». Ламар порылся в мешке и дал карту Офсти, а тот по карте провел В-17 к аэродрому.
Когда адмирал Нимиц спускался по трапу, дождь лил как из ведра. Нимица эффектно приветствовал генерал Вандегрифт, и они обменялись рукопожатием. Несмотря на ливень, Нимиц в тот же день осмотрел штаб авиации в Проклятых Горах и некоторые опорные пункты в периметре обороны морских пехотинцев. Он попросил также проводить его в импровизированный госпиталь, где Нимиц поговорил с ранеными, больными малярией и зараженными грибком, которых должны были перевести на острова, находящиеся южнее — в отдалении от зоны боевых действий.
После обеда Нимиц провел совещание с Вандегрифтом и его старшими офицерами, а затем с одним Вандегрифтом. Он был рад, почувствовав в последнем твердое намерение удержать Гуадалканал и сильное убеждение в том,
Вандегрифт был обеспокоен тем, что Келли Тернер упорно желал начать наступление по нескольким направлениям вдоль побережья Гуадалканала. В ситуации, когда силы ограничены, Вандегрифт считал самой мудрой стратегией поддержание круговой обороны вокруг Гендерсон-филд. Эта взлетно-посадочная полоса была ключом к ситуации в целом. Кто владел ей, владел Гуадалканалом, и темпы, с которыми происходило наращивание сил противника, указывали, что он снова собирается предпринять нападение на аэродром. В сложившейся ситуации Вандегрифту казалось серьезной ошибкой распыление сил. Прежде всего он нуждался в большем количестве людей, чтобы поддерживать линию обороны, и большем количестве истребителей, чтобы отбивать атаки бомбардировщиков, постоянно совершавших налеты на аэродром и его оборонительные сооружения. Адмирал Нимиц вначале отвечал генералу уклончиво, но по его последующим действиям стало ясно, что он согласился со стратегией Вандегрифта.
Поздно вечером, за бокалом коктейля, Нимиц сказал: «Вы знаете, Вандегрифт, когда эта война закончится, мы собираемся писать новый свод «Морских Правил». Так что просто постарайтесь об этом не забыть, потому что мне бы хотелось знать, что именно, по Вашему мнению, должно быть изменено».
«Одно могу сказать прямо сейчас. Выбросите всякое упоминание о том, что того, кто сажает судно на мель, ждет участь худшая, чем смерть. Здесь слишком много командиров были от этого весьма недалеки». Нимиц улыбнулся. Возможно, он вспоминал, как за много лет до этого он посадил на мель «Декейтер» и отпущен с наименее строгим из выговоров.
Следующим утром Нимиц снова вручал награды, включая Морской Крест для Вандегрифта. По мере того как лейтенант Ламар зачитывал список, они с адмиралом перемещались вдоль линии изможденных фигур, и адмирал цеплял медали на грудь. Они подошли к мускулистому широкоплечему сержанту, и Ламар зачитал: «За непоколебимую отвагу под огнем противника». Как Нимиц протянул руку с медалью к мундиру сержанта, награждаемый упал в обморок. Вандегрифт был поражен. Оказалось, что сержант перепугался до смерти, оказавшись так близко к адмиралу с четырьмя звездами на погонах.
Поскольку взлетно-посадочная полоса Гендерсон-филд была коротковата для тяжелых бомбардировщиков, было решено облегчить взлетный вес, разделив команду Нимица между двумя В-17. Адмирал Нимиц должен был находиться в первом самолете. По пути к летной полосе под моросящим дождем он пообещал Вандегрифту «максимальную поддержку. «Гендерсон-филд тогда была грязной полоской, 2000 футов которой были покрыты листами железа с отверстиями. 1000-футовый дополнительный участок, добавленный для размещения В-17, не имел никакого покрытия. Этот участок был весь усеян воронками от вражеских бомб. Кратеры были закопаны, но после двух дней дождя открытая полоса практически полностью превратилась в болото. Пилот, ожидавший пассажиров в самолете, производил впечатление не намного лучшее, чем грязная взлетная полоса. Это был майор авиации берегового базирования, босой, с длинной черной бородой, и на нем не было ничего, кроме рабочего комбинезона на молнии. Увидев его, некоторые офицеры штаба Тихоокеанского флота решили подождать следующего самолета.
Нимиц, которого больше интересовало состояние взлетной полосы, чем состояние пилота, спросил бородача, как он планирует взлетать.
— Адмирал, — ответил пилот, — я думаю, что я начну разгон в этом конце, несмотря на то что это подветренное направление. Я легко смогу достичь взлетной скорости здесь, на металлическом покрытии. Я, вероятно, достаточно разгонюсь прежде, чем мы доедем до этого болота.
— Хорошо, — сказал Нимиц и всех удивил, поднявшись вверх на место бомбардира, в покрытый плексигласом нос самолета. Очевидно, он хотел иметь хороший обзор. Несколько офицеров штаба последовали за ним, но остальные предпочли лететь в салоне. Бородач поднялся на борт, дал полный газ, и самолет тронулся с места. Когда самолет добежал до конца покрытия, пилот решил, что взлететь все же не получится. Он отключил моторы и нажал на тормоз. Бомбардировщик заскользил вниз по непокрытой полосе, разбрызгивая фонтаны грязи. В конце поля самолет сделал крутой поворот и остановился. Его хвост завис над оврагом с крутыми склонами, спускавшимся вниз к притоку реки Лунгга.