Адмирал Сенявин
Шрифт:
Тем временем граф Лепин отправился уговаривать Лористона уйти из Дубровника, но тот наотрез отказался.
Возвратившись, Лепин умолял теперь Сенявина:
— Наполеон грозит занять Триест и Фиуму, если вы не покинете Которо. Наш император готов обезопасить вас от французов и прислать сюда войска.
— Видите ли, граф, такое действо, быть может, и возможно, однако мне необходимо указание моего императора, — отпарировал Сенявин и подумал: «Бонапарт себе на уме, а у меня свои соображения, наиглавнейшее — получить выигрыш времени.
Несколько успокоился и Лепин и начал сноситься с австрийским императором, а в Которо произошли новые события.
В бухте на быстрой требаке под белым флагом появился курьер из Парижа, французский капитан Тахтерман. Он привез письмо от статского советника Убри. Французы спешили.
«Честь имею сообщить вам, — писал Убри, — согласно полномочиям, данным мне его величеством императором, нашим августейшим государем, я сегодня подписал окончательный мирный договор между Россией и Францией. Должно отдать Наполеону Боко-ди-Которо, Рагузу, Черногорию, Далмацию».
Сенявин нахмурился: «Час от часу не легче».
«Тем более, — продолжал Убри, — приглашаю ваше превосходительство поспешить с этими мерами, задержка с вашей стороны может нарушить спокойствие различных государств Европы».
Сенявин пристально посмотрел на курьера. Тот нетерпеливо ерзал в кресле. «Однако и мы не лыком шиты», — усмехнулся Сенявин.
— Позвольте ваши полномочия от статского советника Убри.
Капитан вмиг преобразился, спесь слетела с него, и он растерянно заморгал:
— Но я не имею таких бумаг…
— В таком случае, — Сенявин был невозмутим, — для меня недействительны ваши известия, равно как и это письмо. Честь имею. — Адмирал встал. — Вы, кажется, спешите в Анкону?
Французский офицер вышел, Сенявин вызвал Рожнова:
— Петр Михайлович, срочно пошлите шлюпку к Сытину и передайте, пускай немедля вступает под паруса и следует на видимости за требакой. Надо проследить, куда направится сей парижский курьер…
Вслед за французом появились австрийские эмиссары. Они пронюхали, что в Париже подписано соглашение, и торжествовали, но Сенявин остудил им пыл:
— Сие оказался заштатный гонец, без доверенности и полномочий русского посла. К тому же вместо Анконы, как он говаривал, коим-то образом направился в Рагузу к Миолету.
Расстроенные австрийцы удалились, а на следующий день прислали официальную ноту.
Читая ее, Сенявин рассвирепел: графы грозили, что имеют повеление силой взять Которо. Он вызвал адъютанта:
— Передайте на «Азию» — командиру явиться ко мне.
Прибывшему Белли он сказал:
— Установите надзор за всеми австрийскими судами, считая их неприятельскими. Ежели попытаются произвести высадку на берег, воспрепятствуйте пушками.
А Париж не давал опомниться, с разных сторон настырно теребил Сенявина. На эскадру один за другим прибыли курьеры. Из
— Статский советник изустно просил ваше превосходительство поспешить со сдачей Которо.
Сенявину было не привыкать:
— Ступайте отдохните, капитан, а советнику передайте, что договор сей силы не имеет до утверждения его государем.
Не успел Магденко сойти с корабля, как адъютант доложил:
— Бриг под французским и белым флагом входит на рейд.
Спустя час в каюту вошел посланец из Рима с письмом от Богарне.
«Господин адмирал, — извещал принц, — спешу предупредить вас, что только что заключен мир между его величеством императором Франции, королем Италии, моим августейшим отцом и повелителем, и его величеством императором всея России. В нем предусмотрено немедленное прекращение военных действий, о чем вы получите предписание с курьером. Прошу сообщить сие французскому командующему, чтобы все военные действия прекратились тотчас».
В вечерних сумерках на рейд пришло еще одно судно из Италии, с другим гонцом.
— Полковник Сорбье, — отрекомендовался он Сенявину, — честь имею представлять его величество вице-короля Италии принца Богарне.
Вице-король писал вдогонку: «Только что получены депеши господина де Убри, адресованные вам, — читал Сенявин, — равно получены и депеши для Лористона; документы передаст и вам и Лористону мой адъютант полковник Сорбье».
Отложив письмо, Сенявин сказал:
— Мир всегда приятней войны, господин полковник.
Сорбье откланялся. Он спешил обрадовать приятной вестью Лористона.
«Что сейчас скажет русский упрямец, деваться-то ему некуда», — торжествовал Лористон, прочитав депешу из Рима. Но он не знал характера адмирала Сенявина.
За визитами курьеров к русскому командующему зорко следили с австрийского брига, и на смену полковнику Сорбье на следующий же день появился дуэт графов. «Теперь по мирному соглашению Которо нам возвратят», — убежденно проговорил Беллегард своему спутнику, поднимаясь с одышкой по высокому трапу «Селафаила». Радужное настроение, однако, скоро улетучилось.
— Позвольте, господа, — недоуменно спросил их Сенявин, — по какому праву я должен сдать Которо вашему императору? В тех статьях, что я имею, сказано о передаче города Наполеону.
Австрийцы переглянулись, а Беллегард оскорбленно произнес:
— Мы официально протестуем против незаконной передачи Которо французскому императору.
— Я разделяю ваше положение и даже сочувствую вам, но, увы, — Сенявин изобразил на лице сожаление, — поделать ничего не могу. И потом, — успокоил он австрийцев, — статьи эти исполняться не будут, пока я не получу утверждения их моим императором.