Адское веселье!
Шрифт:
– Это черешня засахаренная помогает! Есть еще?
– Нету ничего! Ты меня прямо ограбила. Разве что печенька вот. Ребенок подарил.
– Давай!
– А вон и угощение – облегченно выдохнул я.
Яства разнесли без магии. Проворная молодежь в белых балахонах – на девушках приталенные – шустро и аккуратно раскидали по столам блюда.
– Так я и думал – проворчал я, глядя на длиннющий ряд всевозможных салатов.
Была тут и курица – слепленная из пюре. Был и барашек – из баклажанов. А вон и поросенок с яблочком во рту – уж не знаю
– Мяса нет – вздохнул я горько.
– Ну да – кивнула Кира, пододвигая блюдо с горой свежих крупнонарезанных овощей – Культ Ивавы по кулинарии близок к фрукторианцам. А мясо они готовят и подают только тем, кто отправляется на очередную битву с Тьмой. Для дополнительных сил. И готовят по особому храмовому рецепту, что так до сих пор и не выведал никто. А рецепт мощный! Мясо просто варят! В котлах! Добавляют специи, читают молитвы. И обычный кусок съеденного мяса дает столько бонусов, что просто невероятно! Тестировали как-то – двухуровневый игрок съел кусочек и легко одолел голыми руками двух десятиуровневых крыс, причем дрался в очень ограниченном пространстве. А согласился он на эксперимент ради какого-то боевого заклинания, пообещанного большаками.
– М-да… кто этот бедолага гладиатор?
– Я только по трактирным байкам знаю. Очень давно это было. Кто-то из известных. Кажется, он теперь у Неспов. Кто-то сходящий с ума по боевой магии и неустанно учащийся. В общем – боевое мясо Ивавы весьма и весьма!
– Хм… боевое мясо Ивавы. Хорошо ты не сказала – боевая плоть Ивавы.
– Фу на тебя!
– А вот вино они пьют – хмыкнул я, глядя как в мой хрустальный фужер льется красный ручей из наклоненного кувшина.
– Ну так. Кто не пьет? А вон и мешки. Сумму нарочито не показывай, Рос.
– У меня мешочек золота! В ладони не спрятать!
– Имею ввиду – щедрой горстью не бросай. Засунь руку в мешок по локоть – и только затем разожми пальцы.
– Понял. От каждого по возможности. И если у кого-то возможностей мало и бросит он лишь пару медяков…
– Смеяться над ним никто не будет. Но и щедростью не побахвалишься. Мешочек может и велика – а кто знает, что за монеты в нем? А кто-то щепотью бросит – а там алмазы граненые.
– Справедливо – признал я.
– Еще одна причина почему культ настолько могуч и богат.
– И якобы сами не знают кто сколько бросает злата.
– Ну это уже дудки. Знают до монетки.
Пришла наша очередь. И мы с Кирой послушно пожертвовали на благое дело нехилые деньги, кои прихватили с собой по настоянию моей второй половины, хорошо знающей здешние порядки. Пожертвовали, улыбнулись, чуть выждали, переглянулись.
– Отметились – и хватит – подытожил я – Валим!
– Валим. Но отсюда телепортом никак. Надо за границу лужка выйти.
– Вот и пошли…
– Ивава! Ивава! ИВАВА!
– Явилась… – вздохнул я.
– Садимся. Невежливо же уходить в момент прихода главного гостя.
– Она
– Пофигу. Посидим. Поглазеем.
Ивава возникла в ореоле бело-золотого свечения. Окутанная птичьими трелями и струнными переливами. Развела руками в стороны и ослепительно улыбнулась:
– Дети мои! Любимые!
И снова оглушительный всеобщий восторженный рев. Публика так разогрета Жизнеславом, что покажи ей ощипанную курицу – настоящую, из мяса – и громогласного восторга будет не меньше. Но это уже я ворчу. И во все глаза рассматриваю богиню.
Полная. Внушительная в ширину особа невысокого росточка с прекрасными светлыми волосами, спадающими до земли. Пухлое личико сияет несходящей улыбкой, васильковые глаза ласково и добродушно смотрят на окружающих. Просторное белое платье прекрасно скрывает все возможные недостатки божественной фигуры. Платье без малейших украшений – если не считать за таковые тоненькую зеленую кайму по краю подола. А вот на самой Иваве украшений выше всякой крыши – массивные золотые серьги, ожерелья, диадема, пальцы унизаны кольцами, многочисленные браслеты звенят при каждом ее мягком шаге и жесте.
– Любимые мои! Благословляю! Благословляю вас всех, любимые мои, добрые мои, светлые мои!
И при каждом слове пасс рукой. И бьющие над лугом волны звенящей божественной энергии.
– И вот так она раньше, по слухам, и ходила по безлюдным местам безо всякой охраны – заметила Кира – Представляешь?
– Более жирной приманки для грабителей представить трудно – согласился я и, вздрогнув, поправился – Я в смысле количества украшений на ней. Любой разбойник слюной изойдет.
– Ага. Но теперь она никуда ни на шаг. Ну что? Пошли?
– Тихонько крадемся мы прочь – продекламировал я первые пришедшие на ум слова, шагая за Кирой.
– Уже уходите? – вежливо спросил вставший на нашем пути Жизнеслав Мудрый.
Спокойный. Руки за спиной. Добродушная улыбкам подчеркнула каждую морщинку и каждый боевой рубец. А шрамов у него прямо много. Будто какой-то маньяк поработал над его лицом опасной бритвой и маньяка долгонько никто не останавливал. Сразу заметно боевое прошлое.
– Время поджимает – улыбнулся я, делая шажок в сторону. Кира повторила маневр.
И мы снова оказались перед Жизнеславом – будто он незримо сдвинулся с места или же мы никуда не шагали. Мистика. Вернее – божественная магия.
– Задержитесь. Получите благословение – улыбнулся и Жизнеслав – Мы славим жизнь. Мы славим Свет. И мы боремся за Свет.
– Мы слышали. И поддержали вашу борьбу чем могли – ответил я.
– Я знаю. Щедрое пожертвование от щедрых людей. Каждый золотой пойдет на благое дело, поверьте.
– Мы верим – кивнул я.
– Росгард. Чужеземец с множеством имен и титулов. Как прошлых, так и настоящих – молвил Жизнеслав Мудрый – Человек скрытный. Человек побывавший во множестве передряг. Человек, что не раз беседовал с богами. С разными богами…