Адвокат Мироздания. Начало
Шрифт:
– Возможно, - кивнул Четвертый. – Он, все-таки, поближе к Нему будет…
– Стоп, стоп, стоп, - поднял руку Сева. – Кто – Он? И к кому – к Нему?
– Он – Первичный, Изначальный… - объяснил дед Пахом.
– К Нему – к Пекарю, Мирозданию…
– Ясно, - сказал Сева. – Вы этим и займётесь. А что насчет меня? Вы тоже не знаете?
– Одно ясно точно, - улыбнулся Генерал. – Мироздание, использовало тебя не просто так. Ты Ему нужен. Причем, нужен настолько, что оно даже, мало того, что сохранило тебе жизнь… Оно оставило в тебе свой след…
– Этот глубокий взгляд неспроста, - продолжил за Четвертого дед Пахом. – В тебе частица Самого! – он поднял вверх указательный палец, обозначая значимость сказанного. – Это беспрет… бесприц… беспрецедентный
Такого не случалось никогда…
– Поэтому мы и понятия не имеем, кто ты теперь, - улыбнулся Генерал. – Ты – избранник Вселенной и в том числе – меченый Мирозданием…
– Но ведь Вселенная должна же знать, что Пекарь задумал…
– С какой это стати? – удивился Четвертый.
– Матушка сама по себе, сынок, - подтвердил дед Пахом. – Пекарь тоже себе на уме…
– Так они что? – опешил Сева. – Не общаются даже что ли?
– Севыч, - вдруг, встрял Эдик. – Ты вот хоть и умный человек, но, извини, иногда такого тупеня включаешь, что ухи вянут.
Сева удивленно посмотрел на друга.
– Всё ведь и ежу понятно, - продолжал Эдик. – Пекарь испек Пирог и отправил его Заказчику в магазин. Сколько этот Пирог там пролежит, купят ли его или крысы съедят, Ему не важно. Ему важно получить деньги от Заказчика за этот самый Пирог. И чем вкуснее будет Выпечка, тем больше Её станут покупать. Чем больше Её станут покупать, тем больше будет выручка. Чем больше будет выручка у Заказчика, тем Пекарь получит больший гонорар. Чем больше гонорар будет у Пекаря, тем дороже и сытнее ингредиенты для следующего Пирога он купит. Чем вкуснее Пирог Он испечет, тем дороже продаст Заказчику. Вот и всё… А теперь подумай. Зачем это Пекарю общаться со своими проданными Пирогами? Его только выручка интересует. Вот если Заказчик пришлет Ему сумму, меньшую той, на которую Он рассчитывал, или же совсем обнаглеет и ничего не заплатит вовсе, вот тогда Он обратится к Заказчику напрямую. Что, мол, за хрень, дорогой товарищ?! Где деньги? Али с товаром что-то не то? А Заказчик Его просто проигнорирует и ничего не ответит… Вот тогда Пекарь сам должен пойти на разборки. Но! – Эдик кашлянул. – Так как Пекарь – очень занятой человек, то Он, скорее всего, пошлет своего Ученика. А так как Ученик нихрена не смыслит в делах мирских, - Эдик искоса с улыбкой взглянул на Генерала, - потому что проваландался всю жизнь в пекарне и света белого не видел, то Он, естественно что, наймет со стороны какого-нибудь постороннего человека… Умудрённого опытом Адвоката, например, которого Ему порекомендуют. Чтобы тот пошуровал там, у Заказчика и разобрался, что происходит. И по возможности исправил ситуацию. В пользу Пекаря, естественно. Желательно бы, чтобы Адвокат был сам родом из этой всей хлебобулочной магазинной братии… И Пекарь, если этот Адвокат Ему понравится, будет ему исправно платить. – Эдик развел руками и улыбнулся. – Вот вам и весь порядок вещей… Но какой ЕЩЁ Замысел придумал наш Пекарь, нанимая Адвоката, и давая ему огромные полномочия,.. этого даже сам Адвокат может не знать! Он исправно выполняет свою работу – следит, разбирается, чистит “грязную бухгалтерию” и докладывает обо всем своему нанимателю. А Тот уже делает свои выводы и изредка направляет Адвоката, если тот заблудится. – Эдик глубоко вздохнул и посмотрел на Севу. – А то и спасает ему жизнь… Ведь тот это заслужил. Не без помощи Адвоката Пекарь узнал, что в рядах его Подмастерьев завелся изменник, жаждущий подмять под себя весь бизнес и выручку от пекарни. Пекарь доволен работой Адвоката и поэтому щедро награждает его. Но у Адвоката еще полным-полно работы. Ведь изменник уже запустил “черную бухгалтерию” в дело и значительный поток прибыли от проданных Булок ускользает от Пекаря. Адвокату теперь необходимо снова производить чистку и защитить юридически, так сказать, остальной Товар. Одну партию Товара он почистил и теперь на очереди следующая, более “прогнившая” и поэтому он находит себе единомышленников, собирает их всех вместе, угощает великолепным чаем с баранками и вкуснейшим тортом, и по ходу чаепития рассказывает и объясняет им их дальнейшую
– Кроме последнего, - улыбнулся Сева своему другу. – Рассказывал и объяснял задачу своим единомышленникам не сам Адвокат, а его верный друг и соратник. Спасибо…
Какое-то время в конференц-зале творила тишина, изредка нарушаемая редкими гудками клаксонов машин, доносящихся через открытое окно с проезжей части улицы.
– Я так понимаю, коллега, - сказал Генерал деду Пахому. – Наша с тобой задача отпала сама собой, благодаря этому зрелому юноше? – он посмотрел на Эдика.
– Да-а, - протянул с улыбкой дед Пахом. – Нам, старпёрам, утёр нос сей достойный салабон.
Эдик улыбнулся на “салабона”.
– Что твориться? – меланхолично заметил Генерал. – Мы с тобой опять не у дел…
– Ну,.. что по мне, - сказал дед Пахом. – Так я еще повоюю…
– Разрешите составить вам компанию, почтеннейший?
– улыбнулся Генерал.
– Буду весьма рад иметь с вами дело, друг мой, - сказал с ответной улыбкой Отец-хранитель. – Я так думаю, что старый конь борозды-то не испортит. А ежели их двое, то и все поле запахать могут.
– Несомненно, - согласился Генерал.
Сева “угорал” от этого диалога. Впрочем, как и все остальные, сидящие за столом.
– Это всё смешно, конечно, но я всё равно не “догоняю”, - сказал, вдруг Брюнет, отсмеявшись. – А чё за адвокат и какие, нахрен, булки?...
После этого вопроса сразу стало видно, кто понял суть монолога Эдика, а кто и не врубается вовсе. Кто смеялся – тот понял, а кто нет, тот смущенно улыбался.
– Давайте возьмемся все за руки, друзья, - сказал Сева. – Я устрою вам коллективный инструктаж.
Бойцы переглянулись. Кое-кто пожал плечами и без слов схватил соседа за руку, а кто-то, например Рыжий, возмутился:
– Чё за хоровод? Что за детский сад?
Но достаточно было одного взгляда Блондина, чтобы он замолчал и выполнил просьбу Севы.
– Закройте глаза, - предупредил Сева. – Если не хотите оставшуюся половину дня страдать слепотой…
После такого заявления все послушно закрыли веки. Кроме самого Севы…
Никто не мог видеть Наместника в данный момент. А если бы увидел, то испугался бы наверняка.
Глаза Севы постепенно стали наливаться чернотой. Они и так были темны, но именно что – темны, а не черны. Постепенно они стали совсем черными и, казалось, “светились” этой самой чернотой, как будто источали её наружу. Затем из глаз Севы поползли как щупальца тончайшие невесомые черные нити. Они оплетали запястья, сидящих по обе стороны от Севы Жени и Гоши, поднимались по их рукам до головы и беспрепятственно проникали в ноздри и уши, а затем спускались по другой руке к следующему из группы сидящему товарищу, проделывая с ним ту же процедуру.
Никто не чувствовал этих проникновений и каких-либо касаний к себе. Эти нити мог видеть только Сева. Это были только доступные ему одному его собственные знания, и он в данный момент щедро делился ими со своими товарищами.
Для данного сеанса было необходимо физическое прикосновение. Тело служило как проводник для передаваемой информации.
Когда последний – это был Лепеха – был, таким образом, оплетен, Сева начал передачу доступных ему знаний. Его глаза, бывшие доселе иссиня черными, внезапно вспыхнули нестерпимо ярким голубым светом и окутавшие товарищей Севы черные нити, также изменили свой цвет, хаотично засверкав при этом разными спектрами света.
Сева ментально собрал окруживших его товарищей и начал передачу информации, пропуская, естественно, только то, что касается непосредственно их сегодняшнего собрания и всё к нему относящееся. А личные мысли и неподвластные другим знания он блокировал.
Через две минуты Сева закончил и закрыл веки, таким образом обрубив все нити связи, которые моментально после этого исчезли. А когда он вновь открыл глаза, в них не осталось почти ничего от того яркого слепящего света, что бушевал совсем недавно, разве что далекий отсвет звезд в глубине его глазниц слегка напоминал об этом.