Адвокат вольного города 12
Шрифт:
— Я подумаю.
Мобилет снова зазвонил. Я было решил, что это снова Хорьков, но это оказался международный звонок от Голландца.
— Здравствуйте. Мне сообщили что Вы сегодня празднуете день рожденья.
— Здравствуйте, Хильдебрант.
— Счастья, здоровья, приятного дня и радости!
— Спасибо, дорогой. Кстати, я Вас назначил послом в Британии. Документы получите по почте, после чего дуйте в Букингемский дворец на поклон к ихнему королю и соблюдайте традиции.
— Ой, ой. Это столько всего на изучить для исполнения даже одной только
— Ну извините, у меня в Лондоне только Вы.
— Я, собственно, кроме поздравлений, хотел сказать, что изучил исследование по методикам путей в Индию. И да, я теперь могу создать рабочий артефакт по формированию такого пути в таинственный искомый мир.
— Отлично, поздравляю. Однако, как я и сказал раньше, Вы нужны мне в Лондоне, а не в таинственном мире.
— Ну, я и не собирался. Я думал, это вы отправитесь.
— И я не хочу никуда отправляться. Зашифруйте свои исследования и когда будет можно, отправляйте диппочтой ко мне по частям.
— Вот это я могу.
— А пока что никто никуда не летит.
Ко мне подошёл Миша Иванов и дёрнул за рукав.
— Там тебя ищет каган. Трон подарит.
Юба вместе с теми ханами, которые ещё не уехали, придарил мне английское кресло, которое ему самому до этого подарили англичане. Судьба у него была нелёгкая, так что мебель была потасканная и потёртая, со следами сигаретных ожогов и пятен супа.
У самого Юбы было новое кресло, по иронии судьбы его привёз я сам. А это он решил теперь сбросить на меня, что называется, с барского плеча.
Ханы, которых осталось всего несколько человек и их «мы задержимся, чтобы обсудить с братом Юбой кое-какие политические вопросы» вылилось в затяжную пьянку и это ещё повезло, что у города хорошее снабжение и их всё ещё было чем кормить и поить.
Ханы толкнули речь обо мне… наверное, обо мне, потому что говорили они на своих языках, и она у них плавно перетекла в необходимость вернуться в свой шатёр.
Когда ордынцы удалились, инициативу вернул Миша Иванов.
— Аркадий Ефимович, ты там Карасю обещал машину отдать?
— Ну да, да, было дело, — слабо улыбнулся я.
— Отдавай. Ну, символически, ключи отдавай.
Карась появился передо мной, глядя в глаза как пёс, я нащупал ключи и без колебаний отдал ему, он поклонился и убежал.
— А теперь, — продолжил Миша, — когда у тебя на короткий момент нет своей машины, принимай от нас подарок.
Толпа расступилась и какое-то время смотрел на пузатый блестящий автомобиль, чёрный и весь из себя новый, который появился на полосе проведения парада совершенно незаметно для меня.
— Мы все скинулись и купили тебе новую, соответствующую твоему высокому статусу, машину, — объявил Михаил.
Тут были все. Кабыр, Шпренгер и куратор дядя Миша, рядом Палмер и его надменная улыбочка, тут был Дзы-Нан-Цай с детьми, Кастет, который вёл под локоть Мин, тут была Ангелина и Пенелопа, тут была одетая как юная царица Кай-Мин, здесь был представитель англичан Дьюспэн, который готовил к отправке бывших
Тут были все.
Мобилет снова зазвонил.
Толпа была такая большая, что в ней возникла суета. Миша стал расставлять людей так, чтобы они не мешали бы мне пройти к машине и поехать на ней. А я временно присел в кресло кагана и проверил, кто? Ах да, это мне снова наяривал Хорьков.
— Да, Макар Андреевич.
— Ваше сиятельство, Вы меня простите, что дёргаю, но дело серьёзное, я между молотом и наковальней.
— Вас кто-то обижает?
— Ещё и как. Кнышский прислал мне официальную и снабжённую визами телегу… то есть обращение, я хотел сказать. Он пишет, что Вы не имеете права носить статус адвоката Кустового, потому что совместительствуете с постом министерства иностранных дел каганата. А такое прямо запрещено законом об адвокатуре. Мы как могли закрывали глаза на статус минюста республики, но тут такое. И вот… Как могу ему отказать? Но и как я могу Вас обидеть? А он угрожает меня уволить, если я с Вас статус не сниму сегодня же.
Хорьков рыдал в трубку.
— Макар Андреевич, притормозите коней. Суть его требований понятна. И он прав, закон прямо запрещает адвокату заниматься любой оплачиваемой, кроме научной, образовательской и творческой деятельностью за пределами республики. Тем более, я ещё и премьер-министр.
— Так что же мне делать?
— Снимайте с меня статус, с чистым сердцем. Я разрешаю и нисколечко на Вас не обижусь. Больше того, магарыч с меня.
— Правда? — облегчённо переспросил он.
— Да. Но если вы хотите сделать мне приятно…
— Да, Вы только скажите, как мне Вам чем-то помочь, я тут же…
— У Вас там статус помощника адвоката по мне был у паренька одного.
— Китайца? Помню, конечно. Первый китаец в реестре, такое не забудешь.
— Время же прошло… Делайте ему статус адвоката сегодняшним числом.
— Нуууу. Аркадий Ефимович, а как же квалификационный экзамен?
— Тысяча, — буркнул я негромко.
— Утром пусть заходит прямиком ко мне в кабинет, выдам ему корочку и поздравлю со статусом.
— Всё, отбой, больше не могу говорить.
Я повесил трубку. Я больше не адвокат. И в город Богов никакой не еду.
Мягко встал, прошёл к своей машине, открыл.
Все захлопали. Я сел, завёл машину, закрылся и плавно тронулся по тому же направлению, что прошёл парад.
Я, человек, переживший масштабное переливание крови и махинации с душой, больше не адвокат, не странник между мирами, не искатель сокровищ, но не чувствую себя от этого проигравшим.
Я ехал парадом по своему вольному городу.