Адвокат вольного города 8
Шрифт:
— Прошу прощения за то, что вмешиваюсь! — поднял руку он.
— А Вы вообще, кто? Не хотел поднимать этот вопрос, — явно раздражённо бросил Гриф, — но кто Вас пустил?
— Я посол Поднебесной империи в вольном городе Кустовой, — китаец чуть заметно кивнул в мою сторону. — И поскольку имею дипломатический статус, то не пустить меня просто не могли.
Я стоял с каменным лицом. Этого я не знал.
— И снова хрена себе, — повторил всё тот же владетель, что и в прошлый раз, — у нас есть и посол Китая? Что-то я отстал
Глава 2
Граф
Гриф бросил взгляд на Гадюкину, а она лишь лукаво кивнула, отчего председатель в раздражении закатил глаза.
— Ядвига Павловна? Может соблаговолите пояснить? Было бы просто пречудесно.
— У нашего города нет как такового внешнеполитического ведомства, но от имени Сергея Николаевича и с его разрешения я приняла уже вторую верительную грамоту и да… Он посол Поднебесной в нашей республике.
Глаза её сияли.
Интересно. А ведь она один из «игроков» Кротовского и это какие-то их разборки, сейчас она непрозрачно намекает — смотрите, как поднимается статус города с приходом новой команды.
Председатель собрания несколько раз моргнул.
— И что же хочет сказать уважаемый представитель Поднебесной империи? — сцепив зубы, спросил он.
— В моём лице Китай и китайская дипломатия хотели бы выразить скромные слова поддержки Аркадию Ефимовичу и, хотя не в нашей власти что-то требовать, но мы просим признать его наследником покойного господина графа Вьюрковского.
— Просите, значит?
— Смиренно, — китаец искренне, но не очень-то подобострастно поклонился.
— Так, Аркадий, как там Вас…
— Ефимович.
— Как скажете. Что там Вы намерены нам ещё «выкатить», простите за базарный язык, но сегодняшнее собрание оказалось чуточку сложнее, чем обычно?
— Заметьте, не я это сказал, но кое-что намерен, — я шагнул и положил ему на стол конверт. И чтобы никто не подумал, что граф — это такой человек, которому можно дать взятку (тут каждый первый кристально честный человек), я сначала всем показал, что внутри конверта несколько фотографий. Из-за удалённости столов посмотреть на содержание самого фото остальные не могли.
Сам получатель фото вряд ли стал бы публиковать их в социальных сетях, если бы они в этом мире были.
На фото были изображены склады для операционной деятельности контрабандной торговли Грифа, распложенные в тщательно охраняемом лесочке возле его усадьбы. На одной из фото был сам граф (хвала шестидесятикратному увеличению), который пересчитывает наличку и залихватски хлопает по плечу помощника.
Пока Гриф совершенно по-птичьи крутил глазами, я прошёлся по некоторым другим столам.
Например, один из владетелей получил фото, как гонится за тремя молодыми и не одетыми людьми в процессе сексуальных, я бы сказал «игрищ».
— Вот эта деталь, —
— Уважаемые, как я теперь не сомневаюсь, коллеги. Я грешен.
Встав посреди зала, я поклонился несколько раз, в разных направлениях, чем откровенно потешил Гадюкину, для которой (как и для Белкиной) у меня конверта не нашлось.
— Так вот, я грешен. И как мне известно, Вы тоже имеете крошечные пятна на репутации.
— Вы мне… Нам… Угрожаете? — гневно раздувал ноздри Гриф.
Тем временем лицо Губачинского сделалось весьма заинтересованным, он лучше других понимал, что возле него находится мощный компромат. Кажется, он серьёзно подумывал броситься и что-то из фото отнять.
Его интерес тут же «считали» другие владетели и сделали из этого свои выводы. Например, если меня не защитить от прокуратуры, то та может и обыск какой провести, проигнорировав (чисто случайно) дипломатическую неприкосновенность.
— Ни в коему случае! Я сейчас говорю о чём? Поскольку, без сомнения, я стану одним из вас, то буду свято поддерживать имидж владетелей, как непогрешимых лидеров нашего общества, не совершавших и не совершающих никаких постыдных или противоправных действий. И даже если совершенно случайно ко мне в руки попали какие-то фото, которые я, уверен, по ошибке содержат какие-то иные факты, то я немедленно их сожгу в пепел и буду бороться за то, чтобы такие фото никогда не существовали. Буду поддерживать «своих».
— Ишь ты, как завернул, — пробормотал старенький Гризонов, рассматривая фото, на которых был изображён его внук, распаковывающий партию автоматов из запрещённого списка для вооружения войска владетеля. Внук отслужил в имперской армии и был воспитан, чтобы стать наследником, даже минуя своего слегка пьющего отца, а как имперский (хоть и в отставке) офицер, поддерживал самые высокие стандарты военной подготовки, небрежно возложив болт на запреты по обороту автоматического оружия.
— Ну и наконец, есть ещё одно скромное слово, которое как я надеюсь, за меня молвит один очень уважаемый человек.
— Кто же это? Ещё один посол? Министр? Император? — совершенно не скрывая сарказма, скептически спросил Гриф.
— Да, — просто ответил я и прошёлся вдоль столов владетелей, оставляя на каждом из них прошение на имя императора с его «визой».
В этот момент в зал вернулась мадам главный нотариус.
— Что там, Ольга Николаевна? — устало спросил председатель.
— Уважаемый совет, после проведённой проверки… Да, господин Вьюрковский действительно буквально несколько дней назад лично и с разъяснением ему прав и последствий, завещал всё своё имущество, статус, ранг и наследуемые неимущественные права барону Филинову Аркадию Ефимовичу.