Адвокат Земли и Литера Погибели
Шрифт:
Андрею вернулась память. Парень вспомнил всё. Первой его мыслью после возвращения памяти была: «Надо найти Адвоката!». Он аккуратно повесил пакет на крючок в прихожей и выбежал на улицу. Андрей несся по Питеру ранним морозным утром, не зная точного адреса проживания Адвоката. Он помнил лишь мимолетом брошенное им название «Малая Морская». Скорее всего он был именно там! Сама улица была небольшая, а значить шансы пересечься с ним были крайне высоки. Оставалось лишь надеяться, что этот внеземной чудак не находился сейчас на другой
— Эй! Осторожнее!
— Простите! Я очень спешил, не хотел!
— Андрей? Это ты?
Андрей протер глаза и внимательно посмотрел на прохожего. Это был Борис Карлов или Карл Борисов. Взъерошенный худощавый мужичок в ватнике на три размера больше и с толстым шарфом на шее стоял и смотрел с нескрываемым счастьем на парня.
— Ты всё-таки послушал моего совета и прорыл туннель! Ха-ха! Иди сюда!
Карл Борисов помог Андрею подняться и тут же крепко-крепко его обнял, словно увидел не бывшего сокамерника, а старого лучшего друга. Парень чувствовал себя крайне неловко от этого удивительного совпадения, случившегося столь не вовремя.
— Нет. Туннель я не рыл. Меня, можно сказать, оправдали.
— Удивительно! Дай угадаю… Тебе помог тот адвокат, что приходил?
— Да! Именно он!
— А я же говорил, что он чудо! Чудесный адвокат спасает чудесного собеседника! Ах-ха-ха!
— Борис Карлов, я очень рад вас видеть, но мне надо торопиться, — Андрей попытался уйти, но художник-акционист крепко схватил его и не отпускал. — Карл Борис, я очень спешу!
— Ты разве не хочешь узнать кто тебя подставил?
Парень остановился и с большим интересом взглянул на художника.
— Уж точно не отказался бы… А что?
— Тогда тебе повезло! Потому, что я их нашёл!
Парень в следующую секунду бодрым шагом шёл за Карлом Борисовым на встречу злодеям, что сильно попортили ему кровь за последний месяц. Проводник впереди взахлеб рассказывал парню, как ему удалось выйти на их след. Эта невероятная история включала в себя такие несочетающиеся элементы, как драку с вахтёром, побег от лося на трассе, игру в покер с милицией, а также разбитие витрины этнографического музея в кунсткамере.
— Стоп! Так это ты были вы? Как же вас так угораздило?
— Это былая моя акция протеста! Нельзя всё время прятаться в застенках! Нужно вырваться на свободу и обуять, обаять, обанять, обнять весь мир! И прочая, прочая.
— И вас просто так отпустили?
— Безумцы решили, что я невменяемый, а также…
— А также что?
— Ну денег у меня нет их эти дурацкие витрины оплачивать. Как починят надо будет им повторный визит нанести. Ха-ха-ха!
— Ну так как это относится к тому, что вы узнали, что за бандиты пытались меня подставить?
— Бандиты были в музее, и я их подслушал!
Андрею стало казаться, что зря он вообще увязался за этим сумасшедшим.
— Вот
— Ну да!
— Бандиты были в этнографическом музее, и вы их подслушали? Ну что за бред? Не верю я в это!
— Ну коль не веришь, то можешь пойти и сообщить им об этом лично.
И тут Андрей обнаружил, что они пришли в какой-то особо обшарпанный двор-колодец. Старый дом с облупившейся краской смотрел на них своими пустыми глазницами выбитых окон лестничного пролета. Карл Борисов положил руку на плечо Андрею и показал пальцам на последний этаж.
— Вот там квартира есть. Двадцатая. Они там и живут.
— Хорошо. Допустим, вы правы, и они там. А что вы мне делать-то предлагаете?
— Ну не знаю! Это же твои бандиты, а не мои. Ты мог вступить с ними в драку, вызвать милицию и посмотреть, как ничего не будет, ну или… — Борис Карлов обернулся, но никого не обнаружил. Андрей испарился абсолютно бесшумно. Художник схватился за голову и стал истерично хохотать. — Ах-ха-ха! Вот это фокусник! Вот это фокусник! Ха-ха-ха!
— Да как ты задрал орать, придурок! — из окна квартиры на верхнем этаже высунулся мужчина с пистолетом в руке. — Проваливай, пока я тебе вентиляцию в затылке не проделал!
Мужчина сделал несколько предупредительных выстрелов в землю под ногами Бориса Карлова, и тот, хохоча, спешно покинул двор.
— Эй, Хвощ! Ты в кого стрелял там? — донесся голос из другой комнаты.
— Да бомжара какой-то!
— Слушай, крыша у нас, конечно, о-го-го какая, но нехрен палиться так. С мусорами общаться вообще не по кайфу.
— А мне не по кайфу, когда мешают слушать кассеты! — тощий небритый мужчина нажал кнопку на магнитофоне. И из него тут же стал доносится голов Кипелова. Хвощ начал подпевать, жутко фальшивя практически в каждой ноте —…Возьми моё сердце! Возьми мою душу…
— Ну ты в натуре фраер, Хвощ — сказал зашедший в комнату лысый хмырь, с бритвенным станком в руке и пеной на щеках. — Че ты за шнягу слушаешь? Нет чтобы Круга поставить! Сопли розовые размазываешь.
— Ничего ты не понимаешь, Череп. Это, блин, «Ария»!
— Да по мне, так хоть говнария! Я б на твоем месте не палился, что тебе эта параша нравится, а то пацаны не поймут. И тут раздался дверной звонок. Череп бросил станок на стол и направился к входной двери. — Кого черти в такую рань принесли?!
Череп отодвинул щеколду и открыл двери. Снаружи никого не оказалось. Мужчина вышел на лестничную площадку, осмотрелся, глянул через перила на нижние и верхние этажи, но, никого не обнаружив, вернулся и захлопнул за собой двери.
— Кто приходил, Череп?
— Хрен его знает. Прикололся кто-то. Писем не было больше?
— Не. С деньгами пришло вот месяц назад, а так всё.
— Странно как-то. Он раньше нас долго без дела не оставлял.
— Ну может у него работы нет для нас сейчас.