Адвокаты не попадают в рай
Шрифт:
Так в нашей конторе появился водитель со своим автомобилем по имени Пол Банкин. Вообще-то, имя парня было Павел Алексеевич, но он предпочитал, чтобы его называли Полом, упирая на то, что фамилия Банкин хороша именно с этим вариантом имени. Тем же вечером выяснилось, что Полу негде жить. Устиновичу-старшему стоило немалых трудов всего лишь за один день пристроить нового сотрудника на съёмную квартиру. Чувствуя груз ответственности за спасённого, в ближайшем будущем Эд Георгиевич планировал помочь парню еще и с образованием, то есть посодействовать поступлению
Пол сразу же стал любимчиком владельца адвокатского бюро, чем настроил против себя весь остальной коллектив. Особенно невзлюбила его Кира Ивановна.
– По вине этого интригана я осталась без поклонника, – горевала женщина, имея в виду отставного майора, коему, как вы понимаете, в месте было отказано. – А как хорошо всё начиналось!
Кухня теперь всегда была оккупирована водителем, отправлять которого по делам было себе дороже. Москву он не знал, навигатора не имел, и несколько раз его заглохший автомобиль приходилось вызволять с таких далёких окраин столицы, что проще было держать Пола под присмотром в конторе. В принципе я понимала Киру Ивановну, которую удивлял странный выбор шефа. Но понимала и шефа, пожелавшего поиграть в благородство.
Звонок смартфона вывел меня из задумчивости. Кинув взгляд на дисплей, я увидела, что на связи мой хороший знакомый Илья Лисицын, работающий следователем в полицейском управлении. Когда-то он работал в нашей конторе адвокатом, поэтому все мы прекрасно знали Хитрого Лиса. И даже иногда привлекали его к сотрудничеству на взаимовыгодных условиях [1] .
Нажав клавишу приёма, я оживлённо поздоровалась:
– Привет, Илюш!
– Здравствуй, Агата, – хмуро откликнулся следователь. – Как сама?
1
Подробнее об этом читайте в романе Евы Львовой «Презумпция невиновности», издательство «Эксмо».
– Спасибо, всё отлично, – отозвалась я.
– У меня к тебе дело на тысячу долларов, – буркнул Илья. – Ты сейчас как, очень занята?
– Да не особенно, – с сомнением в голосе откликнулась я, стараясь не замечать недописанного запроса.
– Тогда подъезжай в управление, ты мне позарез нужна. У меня в кабинете сидит одна неугомонная дамочка глубоко пенсионного возраста и требует положенного ей по закону адвоката, ибо собирается подавать на меня в суд.
– И какова причина этого? – заинтересовалась я.
– Вполне себе банальная, – промямлил Лисицын. – Я отказываю в возбуждении дела о пропаже её сестры одна тысяча девятьсот двадцать пятого года рождения.
– А почему ты отказываешь? – удивилась я. – Старушка действительно пропала?
– Пропасть-то она пропала, но не прошло ещё положенных по закону трёх суток с момента обнаружения отсутствия гражданки Мироевской Надежды Сергеевны по месту её регистрации, –
– Отправь сестру пропавшей в отделение полиции того района, где та проживала, – подсказала я.
– Так неугомонная дамочка оттуда ко мне и притопала, – сокрушённо вздохнул Хитрый Лис. – Из отделения её развернули, и бабка явилась в вышестоящую инстанцию. Теперь вот требует адвоката, хочет меня засудить. А у меня куча работы, совершенно нет времени заниматься тяжбами с ветеранами двух войн.
– Тогда просто заведи дело. Жалко тебе, что ли? – фыркнула я.
– Ага, ещё один висяк на себя брать? – взорвался следователь. – У меня и так девяносто три дела в производстве. А Мироевская эта, скорее всего, вообще не найдётся. Померла где-нибудь в переходе, а люди мимо проходят, думая, что бомжиха пьяная спит. Знаешь, сколько старушек по статистике за год пропадает неизвестно куда?
– Не знаю, – честно призналась я.
– Лучше тебе и не знать, – тяжело вздохнул собеседник. – Так что приезжай, Агата, поскорее, пока бабка себе какого-нибудь фанатичного правозащитника не спроворила.
– Отлично, сейчас буду, – проговорила я, поднимаясь с рабочего места.
И тут мой рассеянный взгляд скользнул по умоляющему лицу Маши Ветровой. Первая красавица нашей конторы держала в руках файл с наконец-то распечатанными бумагами и не сводила с меня льстивых глаз.
– Агатик, насколько я поняла, ты в управление едешь?
Голос ее был сахарно ласковым, и мне сделалось не по себе. Обычно-то Мария держится со мной холодно, даже заносчиво, а тут вдруг такая метаморфоза. К чему бы это?
– Да, к Лисицыну, – подтвердила я, сбитая с толку чересчур приветливым обращением, за которым, как я полагала, должна последовать некая просьба. Так оно и вышло.
– Прихвати документы для следователя Егорова, он в соседней комнате с Лисицыным сидит, – пропела Маша, вручая мне файл.
– Нет проблем, – покладисто откликнулась я.
И тут в наш разговор вмешалась Кира Ивановна.
– Ну уж нет! – резко сказала она, и её бас прогремел на весь офис, как трубный глас над Иерихоном. – Мария, отдай документы водителю, пусть тот отвезёт.
– Так ведь потеряет, – страдальчески сморщилась Ветрова. – А я полдня бумаги распечатывала.
– Не потеряет, – хмыкнула секретарша. – Он же водитель, лицо ответственное.
– Правильно, ответственное, – подхватил Борис, тоже недолюбливавший Банкина с момента, когда Эд Георгиевич назвал парня «сынком».
– Как вы не понимаете? – чуть не плакала Мария. – Я не могу доверить Полу важные бумаги!
– Не беспокойся, Машенька, за Банкиным Агата присмотрит, – веско сказала Кира Ивановна и выразительно посмотрела на меня.
В принципе я не возражала. Нужно присмотреть – значит присмотрю.
Получив задание, Пол, потягиваясь, вышел за мной следом на улицу и, зевая, проговорил:
– Бензинчику не отольёшь? А то я на работу опаздывал, на заправку не успел заскочить, а тут, будьте-нате, с заданием послали.