Аэсолли
Шрифт:
Очнувшись, я обнаружил, что над моей головой распустились звёзды. Подле меня сидело существо с горящими красными глазами и внимательно озирало окрестности. Заметив, что я очнулся, оно выпрямилось, отряхнулось и сказало:
– Ты долго выискивал нас среди пустыни. Мы слышали твои шаги над головой. Днём мы погружены в сон, почти такой же сильный, как твоя медитация. Этот сон подобен смерти. В нём мы искупаем наше бессмертие. Ты искал нас, дитя, бродящее под солнцем. Зачем?
Я позволил себе усмехнуться: всё идёт по моему плану.
– Я отнюдь не дитя, м!е более десяти тысяч лет.
Нефилим зашипел.
– Так ты не наш. Ты не потомок ангелов.
– Я предпочту не говорить, пока не получу нужную мне информацию. Ты будешь говорить здесь – или проводишь в ваше укрытие?
Он повернулся ко мне спиной и заскользил в ночи, что-то бормоча под нос. Они все такие сумасшедшие – или только этот образчик кровососа?
– Меня мучает жажда, да, жажда, – внезапно сказал он. – Я пытался напасть на тебя, пока ты не видел, но ослепительное сияние, исходившее от тебя, обожгло мои руки. Ты спутался с магами. Мы не жалуем их.
Я промолчал. Иногда молчание – лучший способ получить больше информации, чем могут дать детальные расспросы. И он не подвёл мои ожидания.
– Мы думали, это дичь ходит над нашими головами, и скрежетали зубами, лёжа в гробах. Дичь недоступна для нас, когда огненное око смотрит с небес. Солнце – это очи Создателя, проклявшего нас. Он наблюдает за своими детьми, чтобы мы не обижали их. Однако ночью глаза его устало закрываются, и мы выходим на охоту, чтобы терзать плоть людей. Их много, а нас мало. Мы не способны иметь потомство, и, если нас убивают серебром или светом, мы не возрождаемся. Маги Красной Луны придумали воду, которая прожигает нашу плоть. Они отлавливают нас, ставят свои дьявольские опыты и загоняют до смерти, мучают древних нефилимов. Поэтому нас мало. Мы не любим их.
Я всё ещё молчал. Тогда он разозлился и начал шипеть.
– Но маги Синей Луны всё равно хуже! Те, кому ты продался! Они пытают нас, выведывая слабые стороны наших отцов, а потом приковывают на верхней площадке одной из своих башен, и оставляют до утра. Солнце собирает свою жатву, и даже горсти пепла не остаётся от ушедшего. Мы ненавидим их!
– Ты ещё долго собираешься жаловаться? – спросил я нефилима: я чувствовал, что он лжёт мне. – Что же вы тогда не уйдёте к своим отцам?
Боковым зрением я видел, что зрачки его расширились от ужаса. Он что-то пробормотал себе под нос, абсолютно нечленораздельно, и ускорил шаг.
Как я и предполагал, под песком оказались червоточины подземных ходов, прорытые сильными когтями нефилимов. Тоннели были достаточно высоки, соединяясь в просторные подземные залы. Каменная кладка защищала их от обрушения. Повсюду виднелись маленькие люки, через которые, в случае крайней необходимости, можно было заполнить ходы песком. Обстановка выглядела очень простой – повсюду стояли дубовые гробы, и больше ничего. Никаких украшений. Никаких личных вещей.
Они сидели на полу – мужчины и женщины. Видимо, это и есть древние нефилимы. Они имели болезненно красивые черты лица, отдалённо напоминая виденного мной ангела. У некоторых болтались крылья – но не оперённые, а голые, перепончатые, как у летучих мышей.
Их одежда тоже отличалась простотой. Грубо тканые платья, лёгкая крестьянская одежда без вышивки, никаких изысков. Волосы были подстрижены очень коротко – шевелюра самого длинноволосого едва доставала до середины шеи. Многие брили череп наголо.
Женщина с длинными перепончатыми крыльями, выглядевшая как хрупкий подросток с его искусственной и угловатой красотой, заговорила со мной. Её глаза, однако, были глазами древней
– Ходящий под солнцем нефилим. Мы слышали о тебе. Ты – чужак. Многие хотели встретиться с тобой и предупредить, чтобы ты держался подальше и от ангелов с их прихвостнями, и от драконов с их последователями. Исходящая от тебя аура Света пугает нас. Ты пахнешь кровью, но в сердце твоём сияют звёзды. Они обжигают. Зачем ты искал нас?
Я улыбнулся ей. Какой бы древней она ни казалась, всё равно я намного старше, и от моих улыбок таяли и не такие девушки. Как я и ожидал, она слегка успокоилась.
– Скажи, как тебя зовут, я представлюсь вслед за тобой.
Она оценивающе посмотрела на меня.
– Меня зовут Феллина, дитя. Мне четыре тысячи лет. Я – самая старшая из тех, кто остался.
Я выпрямился и пристально посмотрел на неё. Она несколько сжалась, обнажив свои когти.
– Чадо, ты ошибаешься. Мне более десяти тысяч лет. Меня зовут Аэсолли Элур. Запомни это имя.
Нефилимы зашипели, как рассерженные кошки. Феллина была потрясена.
– Так… так много. Ты точно не сын ангела! Откуда ты взялся?
– У меня есть встречный вопрос. Как убить ангела?
Наступила гробовая тишина. В этой тишине одиноким было биение моего собственного сердца.
– У него бьётся сердце! – завопил один из них.
– Давайте съедим его!
Ожидая нечто подобное, я приготовился к драке. Давно пора немного размяться.
Первый нефилим прыгнул на меня со спины, и я просто перебросил его через плечо, попутно сломав ему руку. Второй попытался скогтить мои ноги, и получил кулаком в глаз. Подпрыгнув в воздух, я мгновенно оценил обстановку, перегруппировался и мягко опустился на ноги, присев на одно колено. Мои рефлексы обострились. Нефилимы двигались очень медленно, делая долю движения на один-два удара моего сердца. Мощным апперкотом в челюсть я поверг мальчишку со светлыми волосами и горящими алыми глазами, попытавшегося вцепиться мне в горло. Девчонка ненамного старше него пнула в то место, где терцию секунды назад находилось моё лицо – я ловко перехватил её ногу, перекувырнул в воздухе и бросил об стену. Она упала смятой грудой костей и больше не шевелилась. Такой удар не мог убить её, скорее всего, она просто потратила много сил. Этот нефилим будет лежать здесь и медленно регенерировать.
Кто-то впился клыками в мою шею. Прежде, чем он начал пить мою кровь, резким ударом назад я пробил его грудную клетку, сломал позвоночник, стиснув его в кулаке. Нефилим обмяк, глаза его потускнели.
Как ни странно, в горячке боя я успел заметить, что самые древние вампиры не вмешиваются в нашу схватку. Казалось, они оценивают мои силы. Я бы поступил точно так же – очко в их пользу.
Тут одновременно пять нефилимов взмыли в воздух, и я решил, что с меня хватит. Обняв пустоту и сотворив меч из Света, я очертил им полукруг. Нефилимы отпрянули, закрывая опалённые глаза. Послышались дикие вопли на одной протяжной ноте. Даже древние испуганно шарахнулись от меня.
– Убери! Убери! – закричала Феллина. – Мы не будем больше нападать, только убери это!
Несколько томительных мгновений я выжидал, затем отпустил пустоту и погасил сияющий клинок. Послышался общий сдавленный вздох. Кто-то откровенно рыдал, видимо, предчувствуя свой конец. Рядом со мной осталось лежать тело убитого мной нефилима. Возможно, он оживёт дня через два. Я решил не рисковать, наживая персонального врага, а просто призвал стихию огня и сжёг его дотла. Они следили за мной со всё возрастающим страхом.