Афера в Брунее
Шрифт:
Мэнди Браун избавила его от колебаний. Одним махом она достигла сторожевой будки, хлопнула дверью и заперлась там.
Министра иностранных дел, казалось, огорчала та настойчивость, с которой посол США утверждал, что первый адъютант султана Брунея замешан в хищении двадцати миллионов долларов. Повидавший немало на своем веку, он знал, что интересы американцев нельзя затрагивать безнаказанно, и пребывал в полном замешательстве.
– Ваше Превосходительство, – сказал он, – я немедленно
Посол остался ждать у телефона. Спустя три минуты министр заявил:
– Его величество султан только что вызвал к себе во дворец его светлость Аль Мутади Хаджа Али. Он хочет встретиться с вами, чтобы вскрыть этот нарыв...
Мэнди Браун яростно стремилась соединиться со своим любовником-принцем, но телефонистка на коммутаторе дворца Махмуда никак не могла его разыскать. Снаружи соблюдался статус-кво. Сержант-гуркх и Хадж Али стояли друг против друга, не зная, что предпринять.
Вдруг телефон «феррари» зазвонил, и Майкл Ходжис снял трубку. Он склонил голову через дверцу и подозвал Хаджа Али.
– Ваша светлость, просят вас.
Хадж Али взял трубку. Узнав мягкий голос султана Болкияха, он буквально позеленел. Однако султан очень вежливо сказал ему всего лишь несколько слов.
– Ваша светлость, я жду вас в своем кабинете как можно скорее. Посол США тоже будет присутствовать на нашей беседе.
Аль Мутади Хадж Али в ответ пробормотал что-то невразумительное и повесил трубку. Его лицо побледнело. Майкл Ходжис спросил Аль Мутади:
– Что случилось?
– Султан хочет меня видеть в присутствии Уолтера Бенсона. Этот подонок принесет ему чеки.
Теперь было уже слишком поздно шантажировать агента ЦРУ. Аль Мутади чувствовал себя опустошенным, в мозгу у него царило смятение. Он и физически чувствовал себя скверно. Машинально он провел рукой по своим черным волосам. Полный провал. Майкл Ходжис наблюдал за ним.
– Нужно бежать, – сказал англичанин. – Взять «рейнджровер» и двинуться через Лимбанг.
Брунеец взглянул на него обезумевшими глазами. Он не решался все бросить. Зная, однако, что это единственный выход из положения. Майкл Ходжис грубым тоном сказал:
– Перестаньте прикидываться ребенком. Что касается меня, то я не намерен провести в тюрьме многие годы. У вас есть деньги за границей. Вы выкарабхаетесь, и потом, через некоторое время, султан вас простит.
Они были настолько поглощены разговором, что не видели, как дверь сторожевой будки открылась. Мэнди Браун побежала к автостоянке позади дома. Она открыла дверцу первой попавшейся ей машины – «феррари» красного цвета. Наклонившись, она увидела, что ключи были на месте. Она залезла в машину и запустила мотор.
Мимо Аль Мутади словно промелькнула красная молния с рычащим мотором. «Феррари» опрокинул шлагбаум и исчез в Джерудонг Парке.
Сидя за рулем, Мэнди Браун чуть не пела от радости. Она обрела свободу.
Аль Мутади почти никак не реагировал на бегство Мэнди Браун. События его буквально захлестнули. Майкл Ходжис ерзал на сиденье, не находя покоя.
– Поехали, – сказал он. – Нам нельзя терять времени.
Аль Мутади тронулся с места, и серый «феррари» проскочил мимо ошеломленных гуркхов, которые никогда столько не видели за одно утро. Аль Мутади и Ходжис не произнесли ни слова, когда они пересекали площадку для игры в гольф, устроенную на тот случай, если султан Брунея проснется однажды утром с сильным желанием заняться этой игрой...
Майкл Ходжис спросил размеренным голосом:
– Где ваш паспорт?
– У меня дома.
– Нужно заехать за ним.
– А ваш где?
– У меня с собой.
Видно было, что Ходжис был человеком предусмотрительным.
В машине зазвонил телефон. Аль Мутади Хадж Али посмотрел на него, как на кобру.
– Возьмите же трубку, – пробурчал Майкл Ходжис.
Уличное движение в Бандар-Сери-Бегаване было ненормально замедленным. Малко изнывал от нетерпения. Он бросил Гаю Гамильтону:
– Вызовите Хаджа Али в его машине. Он, может быть, там.
Англичанин даже не стал спорить. Со времени вторжения Малко на его виллу он, казалось, был в другом мире. Едва он набрал номер, как трубку сняли. Малко включил громкоговоритель, чтобы слышать разговор.
– Это Гай, – сказал Гамильтон. – Где вы сейчас? Что происходит?
– Гай! Я еще в Джерудонге. Но меня вызвал к себе султан. Я должен был бы к нему уже направиться, но...
Аль Мутади не закончил фразы.
– Что вы собираетесь делать? – спросил Гай Гамильтон.
– Я удираю, – ответил брунеец надломленным голосом. – Вы знаете, что все сорвалось. Я не намерен провести, свою жизнь в тюрьме. За границей я устроюсь.
– А я?
Гамильтон чуть не плакал.
– Поступайте, как и я, – посоветовал Аль Мутади Хадж Али. – Встретимся в Сингапуре. Вы знаете где.
– Но вы отдаете себе отчет... – захныкал Гамильтон.
– Послушайте, – произнес первый адъютант. – Я сейчас сворачиваю на Тутонг. Майкл со мной. Если хотите, давайте встретимся через полчаса у «Шератона». Я захвачу вас с собой.
Он тут же повесил трубку, чтобы положить конец сетованиям англичанина. Желая, чтобы он не последовал его приглашению.
Вырвавшись из потока, машина двинулась по дороге на Тутонг, направляясь к Джерудонг Парку. Положив трубку, англичанин обернулся к Малко:
– Вы слышали? Ваш друг Мэнди Браун как будто вне опасности.
– Я предпочитаю удостовериться, что они ее еще не убили, – ответил Малко. – Вызовите бунгало.
Гамильтон набрал номер и спросил:
– Чего вы хотите?