Афера
Шрифт:
— Это же твоя квартира, ты и идешь первым, — широким жестом пропускает он меня. — Я только зубную щетку возьму…
Сын заходит и закрывает дверь. Потом я слышу, как щелкает замок.
— Эй, — возмущаюсь я.
— А я тебя обскакал, я тебя обскакал, — радуется он за закрытой дверью.
Покачав головой, я ухожу. Мне надо отлить. Мой сын не знаком с мужской физиологией. Но еще настанет день, когда он доживет до моих лет, его простата дорастет до размеров косточки авокадо, а по утрам он будет просыпаться с таким ощущением, будто у него в животе
Я иду в гостиную. Услышав телефонный звонок, захожу на кухню и беру трубку.
— Алло?
— Мистер Ларго?
Знакомый голос. Русский акцент. Вежливый. Голос изысканного человека. Профессора.
— Да.
— Мне надо представляться?
— Конечно, нет.
— Вы знаете, какой завтра день?
— Пятница?
— Правильно, — отвечает Сустевич. — А еще у вас останется три дня на то, чтобы погасить свой долг. Вы помните, сколько мне должны?
— Погодите-ка, — задумываюсь я, словно подзабыл. — Погодите. Я, к счастью, записал на чеке из «Макдоналдса». Где-то тут должен быть. Подождите секунду…
— Двенадцать миллионов долларов.
— Ну ладно, — отвечаю я. — Поверю вам на слово.
— Вы сможете вернуть мне эти деньги?
— Я же дал слово.
— Да, я это оценил, — говорит Сустевич. — Но вы должны понимать: в нашем деле одного слова, порой, недостаточно.
— Я понимаю. Но не беспокойтесь. Деньги у меня будут.
— Надеюсь. Так будет лучше для вас. И для вашего сына.
— Знаете, я тут насчет сына подумал. Можете его себе забрать. Вам не нужен мальчик по дому помогать? Он мог бы составить вам компанию в вашем огромном старом особняке. Кстати, сколько у вас там ванных комнат?
— Мистер Ларго, вы уже были сегодня на улице? Проверяли мусорные баки?
Меня прошибает холодный пот.
— В каком смысле? Что я должен там найти?
— Там для вас кое-что есть. Предупреждение. Мне подождать, пока вы сходите и посмотрите?
Ничего не отвечая, я бросаю трубку на ковер.
Я выбегаю из квартиры прямо в семейных трусах, несусь мимо розовых кустов. Мой член хлопает по ляжкам. Я замечаю свою соседку, выгуливающую пуделя — я здоровался с ней пять лет — она в ужасе отворачивается. Я бросаю взгляд вниз: в разрезе трусов видны седеющие лобковые волосы, словно трусы отделаны мехом. Прикрыв разрез рукой, я бегу дальше.
За домом я вижу три мусорных бака. Старых, стальных, со следами двадцатилетней истории падений и ударов.
Я пытаюсь снять крышку с первого бака. Пока я это делаю, внутри создается вакуум и стенки бака втягиваются. Наконец крышка подается. Внутри я вижу белый полиэтиленовый пакет. Пахнет протухшей рыбой. Я бросаю крышку на землю, и она с лязгом падает.
Открываю второй бак. Там черный пакет для мусора и упаковка от пиццы, сложенная по диагонали, чтобы пролезла внутрь.
Оттолкнув второй бак, я перехожу к третьему. Крышка сидит плотно. Я тяну ее. Снова вакуум — крышка остается на месте. Но потом она вдруг слетает, причем резко, мне даже приходится
Бак забит белыми мешками для мусора. На них лежит предупреждение Сустевича. Я не сразу догадываюсь, что это. А потом понимаю: хвост длинных рыжих волос с куском окровавленной кожи и хрящей. Человеческий скальп на мусорных мешках, словно вишенка на стаканчике с мороженым.
Длинный рыжий хвост принадлежал Питеру Руму.
Черт бы побрал этого Питера Рума. Я же велел ему уехать из города. Он промедлил лишнюю минуту, так и не поверив в серьезность моих предостережений. Для него все происходящее было большой игрой: он понарошку предсказывал цены на акции, понарошку испугался агентов ФБР, понарошку сбежал из офиса…
Ему нравилось играть свою роль. Но он не понял: это серьезная афера и некоторые воспринимают ее отнюдь не как игру.
Я бегом возвращаюсь в квартиру и несусь обратно на кухню. И как раз в этот момент Тоби выходит из ванной.
— Я все, можешь… — начинает он. Затем замечает мое бледное как мел лицо, а еще нечто с рыжими волосами у меня в руке. Он останавливается и делает шаг назад: — Это еще что?..
Ничего не отвечая, я хватаю трубку.
— Ах ты сукин сын! — ору я.
— Я же только помог вам, — отвечает Сустевич. — Спрятать концы в воду.
— Какие еще концы в воду? Все, что он делал, было частью плана.
— Ну, мне-то откуда знать? Он же вылетел пулей из офиса.
Судя по тону Сустевича, его это забавляет. Он говорит так, словно речь идет об ошибке в ресторане, где мы заказали один и тот же столик.
— Где он? — спрашиваю я.
— Ох, далеко, — говорит Сустевич. — Мы не хотим, чтобы полиция обнаружила его тело. По крайней мере, пока мы не получили свои деньги.
— Зачем ты его убил?
— Считайте это предупреждением, мистер Ларго. Теперь вы знаете: это не игра.
— Я никогда не говорил, что это игра.
— До воскресенья. Двенадцать миллионов долларов. Тако, мистер Ларго.
Он вешает трубку.
Я бросаю скальп Питера в полиэтиленовый пакет книжного магазина «Барнс энд Ноубл» и завязываю двойным узлом, словно пакет с собачьими какашками. По пути в офис мы с Тоби остановимся у свалки. Там, посреди рваной бумаги и пустых картриджей от лазерных принтеров, скальп Питера найдет свое последнее пристанище в Силиконовой долине.
40
Откуда Сустевич узнал про решение Питера бросить все? Откуда он узнал про его побег из офиса?
Мог ли кто-то ему рассказать? Естественно, именно так все и было.
Но кто?
В глубине души я знаю, но надо во всем убедиться, прежде чем действовать.
41
Оставив скальп Питера на помойке, мы едем в офис.
— Джессике ни слова, — прошу я Тоби.
— О чем?
Он прекрасно понимает, о чем, но хочет, чтобы я сказал это вслух.