Аферистка и Майор Воронцов. Семейное древо
Шрифт:
— Если Вы больше не будете путаться у меня под ногами, то конечно, — не остался в долгу Олег, встречаясь взглядом с кошачьими зелеными глазами. — Но я всё равно удивлен, что Вы пришли меня навестить.
— Вы ждали? — спросила она, лукаво улыбнувшись.
— Не вспоминал о Вас, пока пару минут назад Вы не вошли через эту дверь, — соврал, даже не моргнув глазом майор.
— Так и думала, — кивнула Вероника. — А вот я думала о Вас каждый день, — тихо произнесла она, словно боясь, что её кто-то услышит. Ладина смотрела в голубые глаза, напоминающие ей ясное небо после грозы, и не могла отвести взгляда. И почему она должна
— Почему…почему Вы думали обо мне каждый день? — спросил Олег, затаив дыхание. Он так хотел услышать один определенный ответ, но боялся, не зная, как должен будет отреагировать на это, чтобы не обидеть эту удивительную женщину.
— Я скучала…скучала по нашим полицейским будням, — выдержав паузу ответила Вероника. Она снова не смогла сказать того, что чувствует к этому мужчине, а ведь, казалось бы, те слова настолько просты и незатейливы. — Мне даже жаль, что моя работа в полиции закончилась.
— Это было увлекательным приключением, пусть оно будет не последним в Вашей жизни, — кивнул Олег, подумав, что Ладина не испытывает к нему тех чувств, которые ему хотелось бы.
— Если следующее будет с Вами, то я, не задумываясь, соглашусь, — засмеялась она, положив свою теплую маленькую ладошку поверх его. Воронцов замер, стараясь не шевелиться, он даже не опустил взгляд вниз, продолжая смотреть в зеленые глаза. Майор понимал, что ей пора идти, иначе он скажет то, о чём пожалеет.
— Не стоит, — покачал мужчина головой, заметив смятение на её лице. — Удачи Вам.
— Рада была нашему знакомству, выздоравливайте, — кивнула Ладина, поднимаясь на ноги. — До свидания, — сказала она, открывая дверь.
Вероника остановилась, сжав в ладони холодную металлическую ручку. Она хотела обернуться, чувствуя, что майор гипнотизирует холодным взглядом своих голубых глаз её спину, но не сделала этого. Женщина вышла в коридор, встала, прислонившись спиной к закрытой двери и прикрыла глаза, тяжело вздохнув.
— Какая же я всё-таки дура, — усмехнулась она, смеясь над собственной дуростью. А ведь Ладина и правда думала, что услышит что-то, что заставит её сказать майору, что она…, что он… — Это уже не важно, — прошептала женщина, натыкаясь взглядом на молодую пару.
Они стояли неподалёку и смотрели друг на друга влюбленным взглядом. В подобные моменты любой, не то, что Вероника, тоже захотел бы прижаться к груди любимого человека и почувствовать то тепло, исходящее, нет не от сердца, от души. Они смотрели друг другу в глаза и что-то шептали, продолжая крепко держать за руки. От них веяло любовью.
— Майор! — воскликнула Ладина, в одно мгновение открывая дверь в палату.
— Вы что-то забыли? — удивленно, даже немного шокировано, спросил Олег, держа в руках полуочищенный апельсин из пакета, что принесла ему Вероника.
— Да, — кивнула она, сильно сжимая кожаные ручки сумки. — Вы мне нравитесь, майор. И…и я бы не отказалась выпить с Вами чашечку кофе, если бы Вы мне предложили, конечно, — сглотнув проговорила женщина.
— Вероника…Александровна, — неловко начал мужчина, смотря на Ладину, стоявшую в дверях его палаты. Он был очарован ею и, признаться, уже давно. Но что-то не позволяло ему произнести того, что чувствовало его сердце. — Мне
— Я понимаю, — кивнула она, улыбнувшись. — Выздоравливайте, — произнесла Вероника прежде, чем покинула палату и быстро понеслась по коридору больницы, желая, как можно быстрее убежать от позора, что только что испытала.
Олег смотрел на закрытую дверь палаты одну, две и даже десять минут, но та, так и не открылась. Он почувствовал себя калекой, который не может встать на ноги и побежать за женщиной, которую обидел. Почему, почему он сказал ту несусветную чушь, если чувствует совершенно иное? Всё просто — Олег не сможет сделать её счастливой, у него не было право тратить её время и давать надежду, которая не имела смысла. Майор, что было сил, кинул полуочищенный апельсин в противоположную стену и тот, превратившись в лепешку, медленно съехал вниз, оставляя после себя мокрую от сока полосу.
Спустя еще семь дней майору Воронцову удалось выписаться из больницы, дав обещания, что он не выйдет на работу еще в ближайшую неделю, которое он, конечно же, не выполнил. Олег точно знал, что единственное, что ему сейчас нужно для полного выздоровления, и не только физического, это работа. К сожалению, новых дел пока не предвиделось, и майор целыми днями разбирался с бумажками, тексты которых уже двоились у него в глазах.
Но это было лучше, чем вспоминать пронзительный взгляд зеленых глаз, аромат цитруса, родинку за ушком и шелковистые карамельные волосы, которые никак не хотели затеряться в глубинах памяти мужчины. Олег крутил в руках телефон и думал набрать номер, который, кажется, выучил уже наизусть. Он думал о том, как начнет разговор, пригласит её на чашку чая или кофе, это было не важно. Воронцов просто хотел увидеть её, но каждый раз останавливался, убирая телефон подальше. Он впервые в жизни вёл себя как трус и, осуждая себя за это, продолжал откладывать телефонный звонок.
— Товарищ майор, я могу войти? — спросила Ксения Зимина, чуть приоткрыв дверь в кабинет Воронцова.
— Входи, — кивнул Олег, снова откладывая в сторону телефон.
— Вы о чём-то хотели со мной поговорить? — поинтересовалась молоденькая девушка, останавливаясь в нескольких метрах от стола начальника и заводя руки за спину.
— О твоих…родственных связях, — ответил майор, выкладывая перед собой руки, сцепленные в замок. — Я не собираюсь быть предвзятым к твоей работе, но мне хотелось бы прояснить некоторые моменты. В первую очередь, для себя лично, — объяснил он, а Ксения в ответ смущенно улыбнулась.
Старший лейтенант Зимина ждала этого разговора давно, с того самого момента, как подписала документы о переводе в новый отдел. Она восхищалась мужчиной, сидящим сейчас напротив нее, с любопытством следила за его расследованием из социальных сетей. Когда же ей лично позвонил полковник Радов и предложил поучаствовать в некоем эксперименте Управления, девушка сомневалась, но только до того момента, пока не узнала под чьим руководством будет работать. Ксения никогда не скрывала, с кем в родстве она состояла, она никогда не стыдилась своих родителей. Зимина даже бы не считала этой проблемой, если бы не люди, которые так часто заостряли на этом внимание.