Аферисты (Мутное дело)
Шрифт:
– Но студию он все-таки прикрывает, – задумчиво проговорил Гуров. – Какая-то новая идея или дело в другом?
– Трудно сказать, – пожал плечами Сизов. – У него ведь, кроме студии, вечно какие-то дела. Он то и дело куда-то уезжает. Берет своего шофера, наглаживается, напомаживается – и в путь. Две-три недели его нет. Потом опять появляется, как правило, воодушевленный и довольный. И тут начинаются всякие визиты, рестораны, подарки…
– Кому, простите, подарки? – не понял Гуров.
– Да вот хотя бы той самой Тумановой, адреса которой он якобы не знает, – зло усмехнулся Сизов. – Она же его любовница!
– Вывеска есть, а под вывеской пустота… – эхом откликнулся Гуров. – А вы случайно ничего не слышали о такой фирме – «Маркет-Тим»?
Сизов сделал удивленные глаза.
– Нет, не слышал. А должен?
– Нет, совсем не обязательно, – махнул рукой Гуров. – Это я так. К слову пришлось. У меня к вам последний вопрос. Вы-то нам с адресом Тумановой помочь можете?
– Разумеется, – кивнул Сизов. – Я знаю, где она живет. Как-то в самом начале нашей деятельности я был у нее в гостях – она вечеринку устраивала. Она живет на Красной Пресне в «сталинском» доме. У нее уютная квартирка. Сейчас я черкну вам адрес.
Получив записку с адресом, Гуров показал Сизову две фотографии – Вельского и Тумановой.
– Это она? – Сизов согласно кивнул. – А этого человека вы никогда не видели? Может быть, он когда-нибудь заходил к Тумановой, не помните?
Но на этот вопрос Сизов совершенно определенно ответил, что такого человека в обществе Тумановой он никогда не видел. Поняв, что больше из танцора ему ничего не вытянуть, Гуров раскланялся и попросил:
– Пока никому не рассказывайте о нашей беседе. Даже если очень захочется. В подробности вдаваться не буду, но дело может оказаться очень серьезным.
Глава 13
Приехав на Красную Пресню, Гуров и Крячко провели в машине небольшое совещание. На повестке дня стоял один вопрос – что делать с Тумановой. Крячко настаивал на немедленном к ней визите. Гуров, памятуя осечку с Вельским, колебался.
– Без ведома руководства, рискуя лампасами? – покачивая головой, пробормотал он. – Лампасов не жалко, да Петра подводить не хочется. Если опять упустим Вельского, скандал может получиться. Обязательно скажут – ну у тебя и кадры! Да и самим вроде неудобно на одни грабли два раза наступать.
– Грабли для того и существуют, – упрямо возразил Крячко. – А у меня вот предчувствие, что Вельский прячется как раз у Тумановой и мы можем захватить его врасплох. А если не подсуетимся, то сделаем огромную глупость. Он ведь в любую минуту может сняться с якоря. Вот мы сейчас повернем за угол, а он как раз выйдет из дома и отправится на вокзал.
– А на вокзале его возьмут.
– Как же, взяли! – скептически отозвался Крячко. – Про закон бутерброда слыхал?
– Если тебе верить, так он давно уже скрылся из города.
– А скрылся – еще лучше, – совершенно непоследовательно сказал Крячко. – Значит, у Тумановой нам нечего опасаться и надо брать ее в оборот.
– Удивительно ясно ты мыслишь! – с неудовольствием заметил Гуров. –
– Он не в беге меня сделал. Он на прыжке выиграл. А у этой дамочки пятый этаж – сильно не распрыгаешься.
– Ты не забывай, что он и стрелять мастер, – напомнил Гуров. – Особенно в упор.
– Так вроде мы у него инвентарь конфисковали? – не слишком уверенно сказал Крячко.
– Вот именно вроде, – заключил Гуров.
На некоторое время они замолчали, думая об одном и том же, но не торопясь излагать свои мысли. Гуров понимал, что Крячко движет довольно-таки легкомысленное желание решить проблему одним лихим наскоком. О том, что таким образом можно все испортить, он не задумывается, полагая, что думать должен Гуров. Гуров этим и занимался, склоняясь к тому, что преждевременное вмешательство в дела Тумановой может ее спугнуть и для начала было бы разумнее установить за ней слежку, выяснить ее контакты, разобраться с ее прошлым… Но, с другой стороны, в словах Крячко была своя правда. Могло случиться и так, что пока они ищут подходы к Тумановой, она и сама исчезнет, а не только ее дружок Вельский. И произойти это может буквально в любую минуту – тут Крячко тоже прав.
– Итак, Марго сообщает Вельскому, что шестого июля в Пожарск приедут люди из «Маркет-Тим», – вдруг произнес Гуров вслух, как бы приглашая Крячко к дальнейшей дискуссии. – Приедут за большими деньгами, и хорошо бы эти деньги отобрать. Вельский тут же развивает бурную деятельность, сколачивает банду и действительно берет часть денег. Возвращается в Москву, и здесь у него начинаются неприятности. Весь вопрос в том, известно ли об этом Тумановой, которая, скорее всего, и является той самой Марго? По идее, она должна ждать свою часть денег. Так вот вопрос – захочет ли Вельский сообщать ей о своем несчастье? Мы ничего не знаем об их отношениях, ничего не знаем о связях Тумановой – вдруг у нее есть какая-нибудь серьезная «крыша»? Тогда Вельский в опасности и вряд ли осмелится показаться ей на глаза.
– Тогда нам прямой резон сходить к ней в гости, – тут же подхватил Крячко. – Самое время, кстати, потому что мой желудок уже начинает заявлять свои права. Он привык в это время обедать, а не предаваться размышлениям.
– Я давно подозревал, что для размышлений ты используешь вместо головы что-то другое, – сказал Гуров. – Теперь я знаю это точно. Может быть, тебе показаться врачу? Все-таки это не совсем обычно.
– Врачи в этом ничего не понимают, – важно сказал Крячко. – Да и какая разница, чем думать? Главное, что получается не хуже, чем у прочих. Ну так мы идем или нет?
– Доводы, которые привел твой желудок, меня убедили, – признался Гуров. – Он у тебя действительно не лишен здравого смысла. Только предупреждаю – если и на этот раз мы упустим Вельского, аппетит я тебе основательно испорчу!
– Аппетит мне не испортит даже мировая война, – заявил Крячко и, достав из-под пиджака пистолет, проверил его. – А Вельского или кого другого мы уже не упустим. Почему-то сегодня я в этом особенно уверен.
Гуров и сам ощущал в душе некоторую приподнятость, которая появлялась у него перед удачным делом. Наверное, это было что-то вроде интуиции. Гуров чувствовал, что сегодня им повезет.